Он мерил время ночами, которые проводил, слушая истории своих подданных.

Истории о жизни. О рождении и смерти. О бракосочетаниях и разводах. О болезнях и здравии.

Это было забавно: как бы ни была для него важна вампирская церемония, их с Бэт свадьба по человеческим канонам стала лучшим метрономом.

Его аудиенции с подданными были хорошо организованы благодаря спокойному, уверенному Абу, то есть Абалону, но ответные действия исходили от Рофа. Нужно было столько всего сделать, помочь семьям прийти к компромиссу, благословить сыновей и дочерей, разделить горе тех, кто страдал от потерь, и радость благословленных судьбой.

Бэт всегда сидела рядом с ним, Аб тоже присутствовал на аудиенциях, проверяя бумаги вместе с Сэкстоном в случае необходимости… а ее живот рос день ото дня.

– Мой господин, мы на месте, – сказал Фритц с переднего сиденья Мерседеса. – У дома господина Дариуса.

– Спасибо, дружище.

Они с Джорджем вышли из машины, потом он замер и нагнулся.

– Хэй, ты можешь купить еще клубники? И она снова уплетает морковь. И огурцы. Прихвати две банки этих соленых ублюдков.

– Мой господин, я мигом! Я возьму еще замороженный йогурт? Она ест его с шоколадной крошкой?

– А, черт. Да, и не забудь свеклу. И бифштекс.

– Ни в коем случае.

– И поторопись, хорошо? айЭм уже везет ее из «Поттери Барн».

Роф закрыл дверь.

– Ну, сделаем это, – сказал он Джорджу.

Пес знал, куда идти, направляя его к входу… замок на котором Роф открыл усилием мысли.

– Дорогая, я дома! – крикнул он.

– Ты купил мне цветы? – раздался ответный крик Лэсситера.

– Тебе – нет.

– Черт возьми. Ладно, сегодня я буду с Тором, поэтому давай пошевеливаться. У нас полный список назначенных встреч, а я хочу успеть к «Адской Кухне»¹⁵⁴.

– Ты не можешь записать это дерьмо? – ворчал Роф, заходя с Джорджем на кухню.

– Да, но у меня тяжко с импульсным управлением. Передача в девять, ясно? А я ненавижу ждать. Кстати, я поставил Джорджу свежей воды возле твоего кресла.

– Хэй, мой брат, – сказал Ви, когда прошел сквозь арку и зажег самокрутку. – Где твоя девочка?

Лэсситер встрял:

– Она же скоро вернется?

Роф с улыбкой сел на свое место. Этот раздражающий сукин сын всегда становился серьезным, когда речь заходила о Бэт… и это было очаровательно.

– Она еще не вернулась? – спросил Рейдж, заходя в комнату.

– Да сколько времени занимает заказ детской мебели? – требовательно спросил Бутч на входе.

– Недели, – ответил Зи. – Ты даже представить себе не можешь.

И так далее, народ все подходил, задавая один и тот же вопрос – Блэй, Куин, Фьюри и Ривендж.

Вслух не спросил только Джон… но ему и не требовалось. Брат Бэт выражал молчаливое беспокойство с тех самых пор, как объявили о беременности Бэт. И Рофу это нравилось. Джон ни разу не вставал между ними, но всегда был рядом, прислушивался, поддерживал, общался с ней, приносил фильмы.

Забавно, серьезность, с которой он отнесся к ситуации, напомнила ему Дариуса.

Боже, жаль, что брат не сможет видеть того, что произойдет… уже через четыре недели?

Господи Иисусе…

Каждый раз, когда Роф думал о приближающемся событии, он замечал, как перестает дышать. И приходилось напоминать себе о тех медицинских осмотрах, на которые айЭм возил ее. Беременность Бэт протекала идеально. Она была здорова, счастлива, хорошо ела и питалась… хотя Доктору Сэм, человеческому терапевту не следовало знать об этом. Сердцебиение было замечательным. Их сын был в порядке.

Все шло слишком хорошо.

Еще четыре недели…

– Лилан! – Роф вскочил с кресла.

Раздались всевозможные приветствия от его братьев, но потом они ушли с дороги, чтобы Бэт могла сразу устремиться в его объятия. И когда он поднял ее, то сделал это аккуратно, стараясь не давить на живот.

– Как ты? – прошептал он ей на ухо, зная, что однажды она скажет в ответ, что чувствует схватки.

– Все в порядке, спасибо зарядке. О, Боже мой, я купила все самое лучшее. Пришлось выбирать в синей гамме… у нас же мальчик. Колыбель и пеленальный стол идеальны… ведь правда, айЭм?

– Идеальны, – ответил Тень.

Без сомнений, несчастного ублюдка совсем не волновало это дерьмо, но это и неважно. Он тоже не отходил от Бэт и был ее защитником в мире людей… и Рофу была известна причина: так айЭм выражал благодарность за то, что домочадцы приняли его и его проблемного брата в особняке, после того как Коммодор скомпрометировали. К тому же, было очевидно, что ему нравилась Бэт в сугубо платоническом смысле.

– Правда же? Я знаю, правда! – Бэт обняла Рофа так крепко, что он не мог сглотнуть. – Я так рада! Хочу увидеть его прямо сейчас!

– Инстинкт наседки? – Спросил Роф, обращаясь в ту сторону, откуда последний раз слышал голос Зи.

– Ага. Держи карман шире. У тебя впереди «Дайпер Джини»¹⁵⁵ и всякие бутылочки.

– Мы возьмем «Борн Фри», – Бэт сообщила ему так, будто он понимал, о чем речь. – Если у меня не будет молока.

Роф просто сел на кресло и устроил ее у себя на коленях, собираясь расслабиться и позволить Бэт с наслаждением делиться новостями. А братья и остальные воины? Они просто собрались вокруг, задавая вопросы, как это сделали бы старшие братья.

Все они готовы отдать жизнь за нее и малыша в ее животе.

Этого достаточно, чтобы заставить мужчину заморгать от подступающих слез.

Обнимая свою женщину, Роф обнаружил, что его рука выписывает круги на ее твердом животике, и он мысленно вернулся к вчерашнему вечеру. Как только он преодолел свой пунктик относительно секса, все стало таким же, как это было во времена их знакомства.

Всплески гормонов – та еще прелесть.

Из-за позднего срока Бэт приходилось быть сверху, но он нисколько не возражал. Ему нравилось обхватывать ее потяжелевшие груди ладонями, чувствовать, как ее лоно принимает его по-новому, ведь сейчас ее тело так изменилось.

Более того, может, у них найдется время по-быстрому…

– Хэй, Аб.

– Аб, здорово.

– Альбакор, как житуха?

Естественно, Лэсситер один упорно отказывался произносить его имя правильно.

Пока Абалон, запинаясь, приветствовал всех, было невозможно скрыть улыбку. Парень все еще не привык к братьям, но они привыкли к нему. Роф тоже.

– Мой господин, моя госпожа, добрый вечер.

– Абалон, как поживает твоя дочь? – спросила Бэт.

– Да, Аб, как прошло вчерашнее свидание.

Повисло глухое молчание.

Братство усыновило мужчину и его единственную дочь, и горе тому козлу, который повел ее на свидание, если он дурно обошелся с ней.

– Ну, не думаю, что это любовь всей ее жизни. Но она вернулась аж за тридцать минут до комендантского часа.

– Хорошо. – Рив кивнул. – Значит парень сохранит себе ноги. Так, что у нас на повестке?

– Гора дел, – доложил аристократ. – У первой пары только что родился внук, и они хотели просить позволения привести сюда его с матерью. Их дочь не состоит в браке с отцом ребенка, и они боятся, что это может оскорбить вас.

– Никоим образом.

Голос Абалона оставался ровным.

– Но для них важно лично попросить разрешения.

– Хорошо. Не вопрос. Когда я должен встретиться с ребенком?

Абалон рассмеялся.

– Завтра вечером?

– Я буду. Кто дальше?

– На самом деле, мой кузен. Он ищет позволения…

Джентльмен продолжал детали родственных взаимоотношений, и Роф в очередной раз завороженно слушал. Аб держался скромно и уважительно, никогда не переходил границ, и каждую гребаную ночь изливал неистощимый источник знаний и состраданий.

Это, черт возьми, впечатляло.

Откинувшись на спинку кресла и выслушав длинное предисловие, Роф потрясенно осознал, что мог делать это до бесконечности. На самом деле.

Особенно находясь в непосредственной близости к своей шеллан, рядом со своим псом и в окружении братьев.

***