— Останьтесь со мной.

— Не искушайте меня, — пробормотал он.

— Почему бы нет?

— Потому, милая Линда, что утром вы бы меня возненавидели за это. — Он наклонился и поцеловал ее в губы быстро и легко. — Спокойной ночи, Линда!

В середине следующего дня он явился к ней с большим букетом красных роз.

— Я хочу поблагодарить вас за прекрасный ужин, — сказал Джеймс.

— Какой ужин? — спросила она.

— Вчерашний.

— Не помню, что произошло вчера вечером, и была бы признательна, если бы и вы забыли об этом.

— Мне было так уютно, так приятно. — Его губы опять тронула кривая усмешка. — Но, может быть, мои ощущения не соответствовали вашему настроению?

— Пожалуйста, не ставьте меня в неловкое положение.

— Почему же это ставит вас в неловкое положение? — Его усмешка растянулась в широкую улыбку.

— В мои правила не входит просить об этом! А теперь, пожалуйста…

Одним резким движением Джеймс швырнул цветы на стол, заключил Линду в объятия и прервал ее долгим поцелуем. Чувственным и яростным поцелуем зрелого, сильного и страстного мужчины. Его губы были теплыми и властными, а язык — дерзким и неукротимым. Сердце Линды заметалось как пойманный воробышек в клетке. Несколько мгновений спустя он разжал руки, и она высвободилась из его объятий. Синие глаза перехватили ее взгляд.

— Вы не просили об этом, — мягким голосом произнес Джеймс. — Но что вы на это скажете?

Нужные слова никак не появлялись. Она просто потеряла дар речи. Голова кружилась, кровь кипела в жилах, а с телом творилось то же самое, что и вчера вечером. От нахлынувших ощущений Линда просто опьянела. А ведь всего минуту назад она рассуждала вполне трезво. И все из-за него, из-за его колдовского поцелуя. Ей попадалось много сексуальных мужчин, но она лишь отгораживалась от них ледяным панцирем. Почему же Джеймс действовал на нее иначе — так потрясающе?! Нет, она не должна допускать этого.

Он одарил ее дьявольской ухмылкой, развернулся и зашагал прочь. Женщина осталась стоять на месте как вкопанная; она словно впала в забытье и почувствовала себя обманутой дурочкой. Что ж, такой она, очевидно, и была на самом деле. Как она могла допустить, чтобы ее поцеловал этот мужчина? Но, с другой стороны, в последнее время не так уж часто ее целовали. А точнее, и вовсе не целовали. Поэтому неудивительно, что от его поцелуя голова у Линды пошла кругом — уж больно она заморочила ее, уйдя в подполье от простых земных радостей.

Линда плюхнулась в кресло и попыталась собраться с мыслями, что оказалось совсем не просто. Следовало отдать ему должное: он не воспользовался тем, что после вчерашнего ужина ее чувства пребывали в полном смятении. Не всякий мужчина способен на столь сдержанное поведение. Но ведь Джеймс не всякий, он необыкновенный мужчина. Разве не так? Да и чувства, которые она к нему испытывала, тоже необыкновенные.

Еще неделя — и этот феноменальный мужчина переселится к ней. Как же она решилась на это? Как смогла решиться? Из этой затеи все равно ничего путного не получится. Она поступила просто безрассудно. Что побудило ее согласиться на проживание в тихой островной обители — райском приюте спокойствия — какого-то одержимого сочинителя приключенческих романов, опытного целовальщика, бабника?

Линда взяла книгу «Волшебные травы и лечебные настойки на Карибах» и раскрыла на странице с указателем названий. Она должна была найти какое-то сильное средство, которое помогло бы ей спастись от самой себя.

— Мы можем заняться бизнесом вместе, — сказала Виктория, когда они встретились на следующий день за чашкой чая. Подруги сидели за маленьким столиком во дворе «Плэнтэйшн» и наслаждались истинно английской церемонией: было около пяти после полудня, а англичане в это время всегда пьют чай. — Ты бы поставляла свежую зелень, а я — свои сыры. У нас, по сути дела, был бы один и тот же рынок, я уже кое-что прикинула на этот счет. Мы могли бы поделить расходы на рекламу и вместе нанять транспорт.

Линду охватило радостное волнение. Предложение Виктории оказалось для нее неожиданностью. Линда пришла к подруге просто посоветоваться. Ведь в конце концов Вики была очень предприимчивой женщиной с большим опытом и размахом. Ей принадлежали дорогие магазины модной женской одежды в Нью-Йорке, в штате Коннектикут и даже в одной из стран Западной Африки, куда она ездила навестить свою племянницу. Ей удалось не только открыть небольшую фирму по экспорту одежды, но и подыскать для себя мужа. А теперь Вики занималась производством сыра из козьего молока и тоже успешно. Вот уж, действительно, многогранный талант.

Что могло быть лучше, чем бизнес вместе с Викторией Смит? Линда с трудом сдерживала возбуждение.

— Ты говоришь серьезно? — спросила она.

— Мне бы хотелось все взвесить, обдумать, но я полагаю, затея может оказаться очень удачной. — Вики отложила вилку. — Разумеется, нам следует набросать какой-то рабочий план, подготовить смету… Ты сделаешь доброе дело для острова, принесешь пользу его жителям — вот что важно!

— Каким образом мне это удастся?

— Создавая и развивая новые отрасли экономики, обеспечивая людей работой.

Хотя Линда и не помышляла об этом, идея Вики показалась ей весьма заманчивой. Подумать только! Она, Линда Барлоу, развивает экономику целой страны! Пусть этой страной будет лишь крошечный островок, но все-таки!

Вики допила чай, отодвинула от себя изящную чашечку и произнесла:

— Этот остров так красив, что порой забываешь, какая тут царит нищета.

Линда согласилась с подругой. Ведь та уже сейчас давала возможность подзаработать нескольким местным жителям, у которых были семьи, дети. Женщины заказали еще чая и ромовых пирожных и все говорили и говорили, не умолкая. Впереди ждало столько дел!

Прошла неделя, но Сьюзен так и не звонила. Линда подняла телефонную трубку и сама набрала ее нью-йоркский номер. Мадам нет дома, ответила ей служанка с каким-то южным акцентом. В Швейцарии выпал великолепный снег, пояснила она, и мадам укатила покататься на лыжах.

Джеймс перебрался на ее виллу субботним утром. Линда постаралась не попадаться ему на глаза и на весь день уехала с друзьями кататься на яхтах. Вернувшись к вечеру домой, она обнаружила, что постоялец уже полностью расположился в отведенных ему комнатах. Машинка стояла на столе, а к специальным доскам были прикреплены фотографии, в том числе и те, что он сделал в сиротском приюте. Один комплект этих снимков писатель, как и обещал, передал Линде. Фотографии получились великолепными: выполненные на очень высоком профессиональном уровне, они вызывали целую гамму эмоций — от грустных до веселых. Ей особенно понравились снимки, на которых была запечатлена она сама в окружении детей, сидевших у нее на коленях или на полу рядом.

Джеймс долбил по клавишам машинки, с головой уйдя в работу и не замечая хозяйки дома, появившейся в дверях.

— Я вернулась, — сказала она, задержавшись на секунду на пороге.

Джеймс резко повернул голову и взглянул на нее. Его глаза, казалось, слегка остекленели, и смотрели куда-то мимо Линды, словно он не мог сосредоточить на ней свое внимание. Возможно, так оно и было на самом деле.

— Превосходно, — рассеянно ответил он и снова повернулся к машинке.

— Вы не проголодались?

— Нет. Но если откровенно, то да.

— Сейчас я что-нибудь приготовлю.

Он пробормотал что-то нечленораздельное, женщина раздраженно отвернулась. Постоялец едва взглянул на нее, едва заметил ее появление. Процесс сочинительства настолько поглотил его, что, похоже, он пребывал в каком-то ином, ирреальном мире, ни на кого и ни на что не обращая внимания. Ну, конечно же, ему и в самом деле все было безразлично. Ибо он жил в вымышленной стране своей книги, где Линды не было. Но была Нора.

Хозяйка виллы нарвала в саду салата-латука, помыла его и разложила в две большие тарелки. Еще с вечера она замариновала креветки и сига в соусе, приготовленном из лимонного сока, лука, чеснока и прочих специй. Все это разместилось на тех же двух тарелках и было посыпано мелко нарезанной петрушкой. После этого Линда украсила салат из морских продуктов ломтиками спелого авокадо — и ужин был готов. Она быстро накрыла стол и достала из холодильника бутылку белого сухого вина.