Мэллори сидела в саду в тени дерева, нетерпеливо дожидаясь возвращения Фейсала. Он отсутствовал несколько часов: солнце уже садилось. Возможно, с ним что-то случилось, беспокоилась она. Что, если его схватили и теперь он сам попал в тюрьму?

Заслышав легкие шаги, она подняла голову и увидела, что к ней подошла тетушка Фейсала с подносом, уставленным едой. Протянув поднос, женщина улыбнулась.

Улыбнувшись и кивнув в ответ, Мэллори поднесла к губам бокал. Это был фруктовый сок.

— Спасибо. Очень вкусно. Женщина поставила поднос ей на колени. После того как тетушка вернулась в дом, Мэллори взяла кусочек сыра и отщипнула край кишка — плоской египетской лепешки, к которым она уже успела привыкнуть. Она ела с аппетитом, а ведь раньше и не догадывалась, насколько голодна. По всей видимости, дядя и тетя Фейсала были очень бедны, но без колебаний делились с ней всем, что у них было.

Старики устроились на ночлег, оставив Мэллори одну в комнатке, которая служила гостиной. Свеча почти догорела, а она все ждала. Наконец дверь отворилась, и на пороге появился Фейсал. Вид его был угрюм.

— Ты говорил с двоюродным братом? — спросила Мэллори, вскочив на ноги.

— Да, и он согласен помочь. Она захлопала в ладоши.

— Прекрасно!

— Не так уж все прекрасно, госпожа. Он вызвался охранять башню, но сможет выйти в дозор не раньше, чем через три дня.

— Но тогда будет слишком поздно! — побледнела Мэллори.

— Боюсь, что да, — согласился Фейсал. — Мне следует увезти вас из города, прежде чем начнутся неприятности.

— Я не уеду, пока не узнаю о судьбе отца моего мужа. Видел ли его твой брат?

— Нет, госпожа. Габлю позволяют охранять лишь вход. Ему запрещено общаться с узником. Он сказал мне, что один охранник стоит у двери снаружи, а второй, с ключом от камеры, находится внутри. Сладить с обоими будет нелегко.

— И все же ты должен вернуться и убедить твоего двоюродного брата найти способ помочь нам. Я боюсь, что они убьют герцога, едва начнется сражение.

Фейсал увидел под ее глазами черные круги. Он начинал восхищаться этой женщиной, которая не хотела сдаваться, несмотря на все препятствия.

— Сегодня ночью я поговорю с Габлем еще раз, и мы попытаемся составить план. Но вам, госпожа, надо отдохнуть.

— Я еле жива, — кивнула Мэллори, — но вряд ли смогу заснуть.

Фейсал вложил ей в руку зажженную свечу.

— Моя тетя подготовила для вас спальню. Вам необходимо поспать.

— Я попытаюсь, но не забудь, я буду ждать твоего возвращения, — сказала она, дотронувшись до его руки. — Как мне отблагодарить тебя за все, что ты сделал?

Фейсал улыбнулся. Его грудь распирало от гордости.

— Я готов умереть за вас, госпожа.

Мэллори задумчиво сдвинула брови. Она была не в состоянии понять готовность египтян к самопожертвованию. Но не могла и не оценить той верности, которую они беззаветно дарили ей.

Двое охранников поддерживали бесчувственное тело Майкла, третий отворил дверь в камеру. Рейли подбежал к сыну и стал ощупывать его.

— Мерзавец! — глухо простонал он, оттолкнув одного из стражников. — Кто бил моего сына?

Охранники с ухмылкой пожали плечами и вышли, захлопнув дверь.

Герцогу стоило немалых сил дотащить Майкла до кровати и бережно уложить его на живот. Внутри у него все похолодело, когда он увидел, с какой жестокостью был избит сын. Багровые рубцы, открывшиеся взгляду Рейли, будто легли на его собственное тело. Нужно было немедленно промыть раны, и Рейли пришлось на время потушить в себе чувство гнева.

Майкл шевельнулся и застонал, когда герцог начал омывать ему спину, но тут же вновь провалился в небытие. Отец был даже рад тому, что сын не чувствует страданий. Промыв раны, он в растерянности остановился. У него не было лекарств, и он больше ничем не мог помочь Майклу, хотя знал, какие муки ожидают сына, когда он очнется.

Потом оцепенение прошло. Рейли метался из угла в угол, словно зверь в клетке. Он провел в каменном мешке так много дней, что даже начал свыкаться с мыслью о невозможности освобождения. Но теперь в нем крепла решимость вытащить отсюда сына, даже если ради этого потребуется пойти на сделку с самим дьяволом — Сиди.

Отец сторожил покой сына, а сердце его клокотало от ненависти. Пусть это будет стоить Рейли жизни, но Сиди придется заплатить за свои злодеяния. Придет день, и месть свершится.

Он вслушивался в бессвязный бред Майкла и размышлял о том, как будет вести себя Кэссиди, когда узнает, что случилось с их мальчиком.

Майкл застонал сильнее. Рейли тут же подбежал к сыну. Скрипнув зубами, Майкл с трудом встал на ноги, но, чтобы не упасть, ему пришлось опереться на плечо отца.

— Тебе не надо было вставать, — мягко выговорил ему Рейли. — Твои раны очень глубоки, Майкл.

— Я не позволю ему победить себя.

— Кто сделал это с тобой?

— Наш друг Сиди. — Майкл поднял полный страдания взгляд на отца. — Довелось ли тебе отведать его хлыста?

— Нет, он не истязал меня. Видишь, даже обеспечил мне комфорт. Комфорт клетки в зверинце. Я убью его за то, что он сделал с тобой!

— Таким способом он хотел сделать больно вам, отец. Но я ни словом не проговорился.

— О чем ты?

— Сиди хотел знать все про Халдуна и его армию, а также о времени, когда они начнут наступление.

Сердце Рейли сжалось от любви. Эту несгибаемость духа Майкл унаследовал от матери.

— Значит, ты молча сносил побои, спасая друзей…

— Признаюсь вам, отец, мне очень хотелось кричать, но я не доставил этому человеку удовольствия выслушивать мои мольбы.

— Это коварный человек, Майкл. Он тщеславен и опасен.

Ноги Майкла подкашивались, и отец вновь подвел его к кровати.

— Тебе надо отдохнуть.

— Нет, мне нужна сила духа.

— Майкл, ты весь изранен, а у нас нет лекарств, чтобы вылечить твои раны. Сомневаюсь, что ты пройдешь от стены до стены без моей помощи.

— Я должен выдержать все! Нет ли у тебя свежей рубашки?

— Ты поступаешь неразумно! Разве можно надевать рубашку, когда на твоем теле открытые раны?

— Я должен. Перевяжи меня, чтобы остановить кровь.

— Кровь засохнет, и рубашка прилипнет к телу, — увещевал его Рейли. — Ты сойдешь с ума от боли, когда будешь снимать ее.

— Не время думать об этом, отец. Скоро начнется битва, и мы должны быть готовы к ней. Я знаю, Халдун придет, чтобы спасти нас.

Рейли помог сыну сесть, а затем полез в чемодан.

— Будь по-твоему, Майкл, но я боюсь, что тебе придется пожалеть об этом.

— Я готов на любые испытания, лишь бы вырваться отсюда. Думаю, на этот раз Сиди пришлет своих палачей за тобой, да и мало ли что еще ему взбредет на ум. Этот сумасшедший способен на все.

Рейли достал белую рубаху и разорвал ее на бинты.

— Жаль, у меня нет мази для твоих ран.

— Перевязывай скорее, — скривился Майкл от боли. — Я вынесу любую муку, но только если она длится не очень долго.

Мэллори лежала на кровати в небольшой спаленке, вздрагивая от беспокойных сновидений. Комнату наполняла свинцовая духота, занавески были неподвижны — сквозь окно не проникало ни малейшего дуновения. Девушке снилось, что она вновь в плену, из груди ее вырвался жалобный крик.

— Госпожа, — послышался встревоженный голос из-за занавески, отделявшей спальню от другой комнаты. — Госпожа, проснитесь!

— Это ты, Фейсал? — спросила Мэллори, приподнявшись.

— Да, госпожа. Я принес вам добрые вести. Поспешите, у нас мало времени.

Мэллори встряхнула головой, отгоняя остатки сна.

— Подожди секунду.

Она быстро оделась, сунув ноги в мягкие туфли из красной кожи. Когда Мэллори вышла из спальни, Фейсал и его тетя уже поджидали ее.

— Что случилось? — вопросительно посмотрела она на Фейсала. — Ты придумал, как нам проникнуть в башню?

— Да, госпожа. Двоюродный брат вызвался заменить охранника, чья очередь сторожить башню наступает сегодня ночью. Тот с радостью согласился. Нам очень повезло!