— Вас осталось слишком много, должна пройти только половина, — пояснил свою мысль Хаяте. — На финальном третьем экзамене будут важные гости, поэтому должны будут драться лишь сильнейшие из вас.

Гул голосов затих. Хаяте откашлялся и спросил:

— Может, у кого–то плохое самочувствие? Если кто–то хочет снять свою кандидатуру… пожалуйста, сообщите мне об этом. Отборочные бои начнутся немедленно. И это будут бои один на один, так что свою команду вы не подведёте, если откажетесь.

— Знаете, я, пожалуй, уйду, — Кабуто, стоящий от меня через ряд, поднял руку. Экзаменатор разразился кашлем, порылся в бумагах и, снова прокашлявшись, сказал:

— Ага, Якуши Кабуто из Конохи, спасибо, Вы можете идти.

Кабуто развернулся и покинул строй своей команды. Меня подмывало разразиться пламенной речью на тему «Не уходи, останься, почему ты уходишь?», но я чувствовал, что это совсем не обязательно, и словно понял, как сопротивляться, и решил делать только то, что имеет смысл и приводит к нужным мне последствиям. Например, спасти Гаару от тьмы в его сердце. За прошедшие четыре дня мы провели очень много времени вместе, и, кажется, он стал чуть мягче и без своих закидонов «или я тебя убью». Может, даже драться с ним не придётся, и он сам встанет на путь исправления.

Тем временем, Хаяте объявил нам правила поединков. Предстояло десять матчей боёв без правил, соперники которых будут выбираться случайным образом электрической информационной доской. Победители пройдут в финал и через месяц будут поражать своей крутостью всяких феодальных лордов, важных шишек и простых зрителей на центральной арене Конохи.

— Вы дерётесь, пока другой человек не умрёт или не сможет продолжить бой. Так что если не хотите умирать, лучше сразу сдавайтесь, — посоветовал экзаменатор. — Также я могу остановить вас, чтобы исключить любые необязательные смерти.

После объявления первых поединщиков, которыми, как я и предполагал, стали Саске и парень в чёрных очочках и закрытой тряпкой физиономией из команды Кабуто, мы разошлись на второй уровень, чтобы наблюдать за схватками.

Не успели подняться, как схватка была закончена. Блин, пяти секунд не прошло… Я даже не понял, что сделал Саске, то ли в гендзютцу его погрузил, то ли по башке приложил. Тупо проморгал, в общем, бой лучшего друга. Даже как–то обидно стало. Он ещё постоял на арене и подошёл ко мне.

— Ну как? — спросил Саске. А что я ему мог ответить? Просто улыбнулся широко и показал большой палец.

— Во! Ты крут!

— Ага, я знаю.

— Сакура–чан! Давай! Покажи, чему ты научилась! — кричал, подпрыгивая, я, болея за подругу. Немного непривычно видеть такие длинные волосы у Сакуры, ведь она всегда с Леса Смерти и до конца моей жизни носила короткую стрижку, но ей всё равно очень идёт.

— Да, Сакура! Покажи всем! — выкрикнул Саске слова поддержки.

Ну, всё, пипец теперь Ино… Девушки встали друг напротив друга.

— Ино, я собираюсь драться с тобой всерьёз, — сказала наша куноичи сопернице, снимая бандану, повязанную, как косынка, надевая протектор на лоб и показывая на него большим пальцем. Видимо, что–то это значило, потому что Ино, хмыкнув, сняла свою бандану с протектором с пояса и тоже повязала на лоб.

Сакура не стала церемониться со своей бывшей подругой, хотя потом сама лечила её синяки, оставленные ею же.

Следом был ещё один девчачий бой, на этот раз Темари и Тен—Тен из команды толстобровика. Темари полетала на своём веере и ожидаемо выиграла.

Далее были Шикамару и девчонка из Звука, которую пару дней назад нехило приложила Сакура. Её сокомандники утаскивали её с нашей полянки без сознания, но вроде к этому поединку она уже очухалась, и бой прошёл точно так же, как проходил всегда. Шикамару лениво победил своей стратегией, снова заставив девчонку стукнуться её многострадальной головой об стену.

Моё сердце забилось сильнее, потому что следующий бой был моим и Инузука Кибы. Я побежал к Гааре и напомнил о проигрыше и обещании.

На доске появилось моё имя и имя Инузуки.

— О да! Наконец–то пришла моя очередь! — искренне обрадовался я.

— Чёрт подери! Как же мне повезло! Мы точно победим его, Акамару! — одновременно со мной воскликнул обрадованный противником Киба.

— Покажи себя, Наруто! — сказала Сакура. Саске чуть улыбнулся и потрепал мои волосы.

— Я не сомневаюсь в твоей победе. Но не особо свети арсеналом.

Саске снова выглядит сонным и измученным. Наверное, ему скучно. И он, и я знаем, что моя победа предрешена. Но ведь никто не мешает сделать её чуть веселее?

Я спрыгнул на арену, Киба со своим пока ещё мелким ниндзя–псом Акамару, который появился у него год назад, приземлились рядом. Не успел экзаменатор Хаяте объявить нам о начале поединка, как над нами появилась надпись из песка.

«Узумаки Наруто вперёд! Инузука Киба — долбоёб!»

— Чё? — офигел Киба, разглядывая огромные песчаные буквы, витающие над полем. А когда он понял, кто их написал, то чуть не описался. — П-почему… он? — округлив глаза, спросил Киба, опасливо покосившись на невозмутимого Гаару, который даже чуть отвернулся, словно он тут ну совершенно ни при чём. А мне даже стало как–то неловко за свою шутку. Я засмеялся, потирая затылок.

— Да так… в карты мне проиграл… А я решил позлить моего соперника…

— Ты придурок!!! — завопил Киба, показывая на меня некультурным жестом. — Я надеру твою задницу за это! И ты мне не соперник! Верно, Акамару? — спросил он у гавкающего пёсика.

— Это мы ещё посмотрим… — с обещанием улыбнулся я.

— Изображаешь крутого? — Киба поставил Акамару на пол возле себя. — Да я вырублю тебя одним ударом.

— Ню–ню… — я ухмыльнулся. — Мечтай…

— Вы готовы? — экзаменатор прервал наш «брачный танец» (как называет подобный обмен любезностями Саске). — Начали!

Киба выполнил технику имитации четвероногого зверя, чем–то похожую на мою трансформацию, когда из меня прёт чакра лиса, его ногти заострились, он встал на все четыре конечности, обволакивая себя чакрой. С высокой скоростью он подлетел ко мне намереваясь вырубить, но я поставил блок и выполнил что–то вроде игры в чехарду, пропустив Инузуку под ногами, отчего Киба из–за своей скорости тюкнулся в пол, проехав по нему пару метров. Вскочил он весьма разозлённый.

— Ты пожалеешь об этом! Вперёд, Акамару! — его ниндзя–щенок затявкал и ломанулся ко мне, Киба с противоположной стороны — тоже, он достал шарики с дымовыми шашками и кинул в меня.

Это мне было на руку, раз никто меня не видит. Я сделал трёх клонов, и мы встали спинами друг к другу. Кибу ждал восьмирукий сюрприз в его собственной «ловушке». Мы живо поймали Кибу и, зажав рот, скрутили его в дыму, крепко связав. Я развеял клонов и вышел из дымовой ловушки, таща за собой недовольного и упирающегося Инузуку. Акамару зарычал, намереваясь напасть на нас, но я приставил кунай к горлу Кибы.

— Не советую, Акамару, я буду быстрее.

Щенок сник и заскулил, извиняясь перед хозяином. Киба пробормотал:

— Ты не виноват, Акамару, это я… недооценил своего противника. Прости меня.

— Победитель — Узумаки Наруто.

Когда настала очередь Хината и Неджи, у меня сердце кровью обливалось заранее. Как же раздражают меня все эти Хьюговские заморочки, пространные рассуждения о предопределённости и судьбе и уговоры сдаться и умереть кверху лапками, так и хотелось заорать на Неджи: «Да что ты вообще знаешь о предопределенности!?». Каждый раз бесит.

— Хватит вешать ей на уши лапшу! Покажи ему, Хината! Врежь этому идиоту! — заорал я, подбадривая запуганную девочку. Она просто хочет изменить себя, а родной, блин, двоюродный братец вымещает на ней свои проблемы.

— Хината! Почему ты не говоришь ничего в ответ? Не позволяй оскорблять себя всяким высокомерным задницам!

Конечно же, ничего от «kanona» не изменилось. Но так хотелось верить, что это «избиение младенцев» когда–нибудь произойдёт по–другому. Саске тоже смотрит на бой, чуть морщась. Хината вставала и вставала, пока разозленный Неджи не попытался её всерьёз убить и не был остановлен дзёнинами и экзаменатором. Я побежал к ней.