Жизни движений создать, ни бездушное тело не в силах
Ни бытия продолжать, ни остаться владеющим чувством.
И, наподобье того, как, вырванный с корнем, вне тела
Не в состоянии глаз различать никакого предмета,
Так самобытно ни дух, ни душа ни на что не способны.
Да и понятно: они в смешеньи по жилам и мясу,
По сухожильям, костям – во всём заключаются теле;
Первоначалам у них невозможно свободно отпрянуть
На промежуток большой; из-за этого, будучи спёрты,
570 Чувств движенья они вызывают, а если их в воздух
Выкинет смерть, то уже они вызвать их будут не в силах,
Ибо в подобной связи они больше не будут держаться.
Телом ведь станет тогда и живым существом будет воздух,
Коль удержаться душе в нём возможно и все те движенья
В нём заключить, что вела она в мышцах и в теле пред этим.
Должен ещё и ещё таким образом ты убедиться,
Что, с разложением всей оболочки телесной, с исходом
Жизни дыханья, должны рассеяться чувства у духа
Вместе с душой, раз одна связует их вместе причина.
580 И, наконец, если тело с душой не выносит разрыва
И загнивает всегда, издавая ужаснейший запах,
Что ж сомневаешься ты, что, из самых глубин устремляясь,
Вон истекает душа и расходится, дыму подобно,
Тело же из-за того, изменяясь гниеньем, так тяжко
Рушится, что до основ все устои его расшатались,
После того как душа, ускользая наружу, по членам
И закоулкам и всем находящимся в теле отверстьям
Вытекла? Всячески ты в состояньи теперь убедиться
В том, что души естество разделённым выходит по членам
590 И, ещё в теле самом находясь, расторгается прежде,
Чем, выходя из него, выплывает в воздушные токи.
Мало того, находясь ещё в жизни пределах, нередко,
Видимо, всё-таки вон, по какой-то причине колеблясь,
Выйти готова душа и от тела совсем отрешиться;
И выраженье лица, как пред смертью, становится томным,
И без движенья лежит ослабелым бескровное тело.
Это бывает, когда говорится, что «дух захватило»
Или «душа замерла», когда все уж кругом суетятся,
С жизнью последнюю связь удержать в человеке стараясь;
600 Тут ведь и ум потрясен, и душевные силы, в расстройстве
Полном, готовы уже вместе с телом самим развалиться,
Так, что удар посильней окончательно их бы разрушил.
Что ж? сомневаешься ты и теперь, что с изгнаньем из тела,
Без оболочки своей и без сил, на открытом просторе
Не в состояньи душа не только прожить вековечно,
Но и на миг лишь один удержаться никак не способна?
И ни один человек, умирая, не чувствует, видно,
Чтобы душа целиком исходила из целого тела
Иль чтоб сначала в гортань проходила она через горло;
610 Нет, убывает она на своём, ей назначенном месте,
Так же как чувства всегда на местах своего положенья
Гибнут. А если бы ум бессмертным у нас оказался,
То не сердился бы он на погибель свою, умирая,
Но, наподобье змеи, вылезал бы наружу из кожи.
Не оттого ль, наконец, и наш ум и сознание духа
Ни в голове, ни в ногах, ни в руках не родятся, а только
В области точной у всех и в едином содержатся месте,
Что для отдельных вещей отведен и особый участок,
Где и родятся они и где могут потом развиваться,
620 Располагаясь притом в таком многосложном порядке
Членов, который у них никогда не бывает превратен?
И, таким образом, всё идёт по порядку: ни пламя
Не возникает в воде, ни холод в огне не родится.
Кроме того, коль душа, обладая бессмертной природой,
Чувства способна иметь, отделившись от нашего тела,
Всеми пятью наделить её чувствами надо, пожалуй,
Ибо никоим путём мы иначе себе и представить
Не в состоянии душ, что блуждают в глуби Ахеронта,
Именно так в старину и писатели и живописцы
630 Изображали их нам наделёнными чувствами всеми.
Но ведь ни глаз, ни ноздрей, ни руки у души не бывает,
Ни языка, ни ушей, раз она отделилась от тела;
Значит, ни чувства, ни жизнь без тела для душ невозможны.
Если же в теле везде ощущение жизни разлито,
Одушевляя его, как мы видим, во всём его целом,
То, коль в средину удар, нанесённый внезапною силой,
Сразу его поразит, и оно пополам расщепится,
Ясно, что сила души, расчленённая тем же ударом,
Врозь разлетится тогда, одновременно с телом распавшись,
640 То же, что может, дробясь, разделяться на разные части,
Не позволяет признать за собою бессмертной природы,
Так, говорят, лезвия колесниц серпоносных нередко
Столь неожиданно рвут тела в беспорядочной бойне,
Что на земле увидать отсечённые руки и ноги
Можно в то время, как ум и сознанье людей не способны
Боли ещё ощутить, причинённой стремительной раной;
Ибо весь ум у людей всецело захвачен сраженьем,
И на резню и на бой они рвутся с остатками тела,
Часто не видя, что нет уже левой руки, и волочат
650 Кони её со щитом средь колес и серпов беспощадных;
Не замечает один, что без правой он на стену лезет,
На ногу хочет другой опереться, которой уж нету,
А шевелит на земле она пальцами в корчах предсмертных;
И голова, отлетев от живого и теплого тела,
Жизнь сохраняет в лице и во взоре, широко открытом,
Вплоть до того, как души не исчезнет последний остаток,
Мало того: коль змею с её жалом мелькающим, грозно
Кверху подъятым хвостом и растянутым телом на части
Ты бы железом рассек, то увидел тогда бы, как порознь
660 Каждый кусок по земле, отрезанный только что, в корчах
Бьётся и почву кругом заливает отравленной кровью;
Как голова её хвост укусить устремляется пастью,
Чтоб утолить свою боль, причинённую жгучею раной.
Что же, придётся признать у каждой из этих частичек
Целую душу? Но тут воспоследует вывод, что в теле
У одного существа заключались многие души.
Значит, распалась душа, что единой была, вместе с телом.
И потому надо счесть, что смертна она, как и тело,
Ибо на много частей они могут равно рассекаться.
[471]
670 [472] Кроме того, коль душа обладает бессмертной природой
И поселяется в нас, при рождении в тело внедряясь,
То почему же тогда мы не помним о жизни прошедшей,
Не сохраняем следов совершившихся раньше событий?
Ибо, коль духа могла измениться столь сильно способность,
Что совершенно о всём миновавшем утратил он память,
Это, как думаю я, отличается мало от смерти.
И потому мы должны убедиться, что бывшие души
Сгибли, а та, что теперь существует, теперь и родилась.
Кроме того, коль уже в совершенно готовое тело
680 К нам бы вселялись всегда способности духа живые,
С нашим рожденьем на свет и вступлением нá берег жизни,
То не могла бы душа в совокупности с членами тела,
В самой крови находясь, развиваться всё дальше, как видно,
Но как бы в клетке тогда самобытно жила одиноко,
Тело же всё-таки быть продолжало б исполненным чувства,
А потому, повторю, невозможно считать, что рожденья
Души не знают совсем и свободны от смерти законов.
Ибо представить нельзя, что так крепко вплетались бы души
В ваши тела, коли в них извне бы они проникали,
690 И очевидность гласит, что бывает совсем по-другому:
Ибо связуется так с сухожильями, жилами, мясом,
Да и с костями душа, что зубам даже свойственно чувство,
Как указует на то их боль от воды ли холодной
Иль от песчинки, на зуб при жеваньи попавшей из хлеба.
Если ж в сплетеньи таком находятся души с телами,
То и распутаться им невредимо и выйти свободно,
Видно, нельзя изо всех сухожилий, костей и суставов.
Если ж подумаешь ты, что, извне проникая нам в тело,
Обыкновенно душа растекается всюду по членам,