И вновь судьба мне улыбнулась: стоило ректору подвести меня к дверям аудитории, и я едва сдержал рвущееся наружу ликование – обе зеленые точки располагались тут! Правда, чем ближе я к ним подходил, тем больше они начинали расплываться и терялись, это говорило о том, что отыскать конкретных людей будет все же не так и просто. Но главное, они тут, в той же группе, что и я!
Очутившись внутри, я окончательно растерял все былое воодушевление: из двенадцати присутствующих в аудитории студентов восемь были виртонгами. Мало того, четверых я знал по тем временам, когда гостил у родителей в столице, и отношения у нас с ними, мягко говоря, складывались не лучшим образом. Я едва не застонал от одной лишь мысли о том, что нашими избранниками окажутся двое из них. И эти высокородные занозы являлись не единственными моими проблемами: педагогом оказался миор дел Сарье, родной брат второго советника короля, мечтавшего занять место моего отца. Чувствую, попьет он моей кровушки, мстя за неудачи братца, наверняка будет заваливать на экзаменах, о которых рассказывал мне ректор.
В аудитории царила тишина. Педагог и студенты стояли, приветствуя руководителя академии, и с любопытством, а кое-кто и с плохо скрываемым презрением рассматривали меня.
– Садитесь, садитесь, – махнул рукой ректор. – У нас неожиданное пополнение, – торжественно молвил он, кивнув в мою сторону. – Прошу любить и жаловать, дерц… – как бы случайно обмолвился он и после непродолжительной паузы продолжил: – Миор Полиней дел Ларго. Внесите его в список группы, – обратился он к педагогу. – Пропущено всего полторы недели занятий, так что наверстаете, – взглянув на меня, добавил он и покинул аудиторию, притворив за собой дверь.
– Сын первого советника, – ехидно приподнял бровь преподаватель. – Имейте в виду, тут все равны, – произнес он и уже тише добавил: – Насколько это возможно. Выбирайте себе место и садитесь.
Я еще раз окинул взглядом присутствующих. По сути вариантов не так уж и много: либо сесть к тому толстощекому парню, либо одному. В любом случае окажусь на третьем ряду и буду вынужден постоянно созерцать перед собой этих виртонгских заноз. Либо сесть рядом вон с той девчонкой на первом ряду.
– Можно? – подойдя к ней, произнес я.
– Э-э… мм… – растеряно промямлила она. – Да, – наконец-то ответила, поспешно убирая с соседнего стула сумку и придвигая к себе свои вещи, до этого разбросанные по всему столу.
Стою, наблюдаю за ней: не писаная красавица, но симпатичная, и грудь ничего так, и…
«Демоны! Рос, что ж ты творишь?!» – мысленно ору, но лероссу сейчас явно не до меня.
Очевидно, мой гнедой дружок успел отыскать где-то подружку. Вот не ко времени же такое! Передаваемое от леросса возбуждение сводило с ума. Перед глазами встала непрошеная картинка: крохотные ладошки сидящей в этот момент рядом шатенки умело ласкают мое тело, ее пухлые губки на по-детски наивном лице…
«Демоны…»
В ответ доносились лишь нечленораздельные охи да вздохи. Волнами накатывало ощущение чужого вожделения. Чтобы в голос не застонать, я схватился за край стола, едва ли не до хруста сжимая полупрозрачный материал столешницы. По позвоночнику пробегали одна за другой волны мурашек, в паху аж заныло от рвущегося наружу желания. А в голове настойчиво билась мысль: «Лишь бы никто ничего не понял…»
То ли леросс быстро справился с задачей, то ли сжалился, закрыв от меня свои эмоции, но вроде стало отпускать. Выдохнул с облегчением и плюхнулся на давно уже освобожденный от вещей стул. Глянул на соседку по парте. Хм… Вот уж и не знаю, еще недавно она казалась обычной девчонкой, а сейчас… Все еще вздыбленное мужское естество буквально трепетало от желания обладать ее телом. Решено: как только найду избранных, разберусь с этим трижды проклятым обрядом обручения и, пожалуй, приударю за ней. Это будет забавно: крутить шашни с одногруппницей под носом у жены…
И тут девица окинула меня каким-то до невозможности взрослым циничным взглядом, отчего все влечение вмиг пропало. Эти не по годам умудренные карие глаза никак не вписывались в образ девушки. Неужели какая-то гаремная штучка с опозданием обрела дар? Нет, вряд ли, наложницы сплошь юные девчонки, ни у одной из них не может быть такого уставшего от жизни взгляда. Выходит, она была в притоне? Хотя это и к лучшему. Такая не будет долго ломаться или лелеять надежды на серьезные отношения. Для мимолетной интрижки самое то, что надо.
Возбуждение окончательно сошло на нет, и наконец-то удалось сосредоточиться на словах преподавателя. Лекция оказалась очень насыщенной, и к ее концу у меня ломило виски от напряжения, а пальцы ныли от писания конспекта. Звонок, извещающий о завершении занятия, показался мне прекраснейшей из всех слышанных ранее мелодий. Соседка по парте начала собирать вещи, я последовал ее примеру. И вдруг…
– Ну что, Ларго, – раздался из-за спины голос одного из виртонгов, – готовься к сладкой жизни.
– Ты только на угрозы и способен, – совершенно спокойно отозвался я, глядя прямо в глаза Каитора, что жутко раздражало парня. – И напомню, магические дуэли и нападения запрещены уставом академии до третьего курса. А мы, на минуточку, на первом.
– Посмотрим, кто первым нарушит это правило, – парировал виртонг и направился к выходу.
– Зря ты с ними связываешься, – неожиданно глубоким грудным голосом произнесла моя соседка.
Опять внизу живота все начало оживать и рваться в бой. Я в очередной раз от души порадовался тому, что подвязался в дорогу широким кушаком, концы которого свободно свисали, прикрывая, судя по ощущениям, не в меру красноречиво выпирающее отношение к собеседнице. Определенно я ее хочу. И получу. Думаю, это будет несложно.
– Мы с ним с семи лет бодаемся, – якобы беззаботно пожал я плечами, отчего расстегнутый ворот рубахи слегка раздвинулся, открывая ее взгляду верхнюю часть моего торса, который, что уж тут скромничать, весьма нравился представительницам противоположного пола. – И как видишь, все еще жив, – усмехнулся я. – Но спасибо. Поль, – представился и протянул ей руку.
– Мила, – отвечая на рукопожатие, отозвалась она, и я отметил, насколько нежная у нее кожа.
Вот только продолжить это во всех смыслах приятное знакомство не дал подошедший толстяк.
– Мил, пообедать не успеем, – произнес он и как-то ревниво глянул на меня.
– Да-да, идем, – примирительно улыбнулась девушка, а меня аж передернуло – она что, с ним? Вот с этим? Брр… – Ты с нами? – поинтересовалась соседка, лишь мельком взглянув на меня.
Что тут скажешь? Шок. На меня почти не реагирует, а с этим откормленным боровом ластится, как сучка во время течки. Ладно, посмотрим еще, как ты запоешь. Забудешь своего толстомясого хахаля. В ногах валяться будешь, вымаливая еще раз покувыркаться.
И тут что-то странное произошло – показалось, будто мои мысли кто-то слышит, и оттого стыдно вдруг стало. Что за бред? Ладно, со своими странными рефлексиями позднее разберусь. Она-то стоит, ждет. Ну я и кивнул – мол, да, с вами.
В коридоре оказалось безлюдно и тихо, наши шаги отдавались эхом от стен и высокого потолка, да пыхтел страдающий одышкой дружок Милы. Столовая, как выяснилось, располагалась в соседнем здании, одноэтажном, в отличие от учебных и жилых корпусов. Вышли на улицу, девушка тут же съежилась вся. Ишь какая неженка, дождик-то еле накрапывает, небось откуда-то из Обители виртонгов сюда попала, это там вечно тепло. А толстяк-то как зарысил к столовой, небось вечно жрать хочет. Хотя и немудрено, попробуй такую тушу прокорми.
В столовой девчонка расслабилась, попав в тепло, и сразу прошла к линии раздачи, где к этому моменту, как ни странно, очереди уже не было, хотя я думал, там будет ажиотаж. Прихватив подносы с тарелками, окинул зал взглядом – свободных мест нет. Едва отошли от раздачи, Мила тут же повернула к призывно машущим нам девушкам, сидевшим на занятии за соседней партой. Возможно, одна из них моя избранная. Что-то отвлекся я после занятия и не обратил внимания на то, где мои заветные точки гуляют. Мила кивнула нам с толстопузом и направилась к девчонкам.
