— Нашла!

Он рассмеялся. Я достала коробку. Она была завернута в подарочную бумагу. С упорством ребенка, который получает подарок на Новый Год от Деда Мороза, стала разрывать обертку.

— Алекс! — Моему удивлению не было предела. В руках коробка с последней серией дорогого смартфона. — Это слишком дорого для меня!

— Нет, принцесса, это самое малое, что я могу для тебя сделать. Это же необходимость. Твой телефон разбился, поэтому нужен новый. Сим-карту я восстановил, а также взял на себя смелость и вбил свой номер телефона.

— Спасибо, конечно, но…

Он не дал договорить, своим поцелуем.

— Просто «спасибо» и все. — Добавил он на минуту оторвавшись.

Утро следующего дня был адским. Алекс отвез меня на обследование в клинику к Жене. Передал ему лично в руки. Сам отправился в офис. Оставляя меня на процедурах и обследовании, взял с меня обещание позвонить ему, когда все закончу. Женя передал мне в руки медицинского персонала и отправился на обход. Все эти медицинские «екзикуции» заняли много времени. Я даже притомилась от хождения из одного кабинета в другой. После процедур для ноги, вынуждена была пройти полное медицинское обследование. Все бы ничего, но в кабинете гинеколога произошел небольшой конфуз. Женщина-врач была очень удивлена ​​узнав о моей непорочности. Сначала не поверила, сверила возраст, посмотрела на меня. В любом случае, мне пришлось пройти у неё это обследование. Я попросила не вносить в карточку такую ​​пикантную подробность. Она снова удивилась, но согласилась. В кабинете УЗИ врач тоже заметила эту деталь, но тактично промолчала.

Дальше было уже психологически легче. МРТ затянулось дольше всего. Сканировали не только голову, а и все тело. Получилось где-то часа два с половиной. Наконец, эти выматующие кабинеты с анализами закончились. Меня попросили подождать еще два часа, пока будут полностью готовы все результаты. Я решила не терять времени и пошла в отделение интенсивной терапии. Мне сообщили, что Евгений Станиславович сейчас там. Хотела увидеть его, и поблагодарить за заботу. Девушки на ресепшене попросили подождать его, поскольку он сейчас принимает пациентов. Я присела на диван в комнате отдыха и взяла со стола журнал. Автоматически перевернула несколько страниц. В комнату зашел очень расстроенный мужчина лет пятидесяти и сел, чуть дальше от меня, взявшись за голову. Он склонил её на руки, которые подпер ногами. Подсознательно, не замечая через некоторое время начал качаться, успокаивая себя.

— Вам плохо? — Тихо спросила. Я рискнула подсесть поближе.

— Что? — Он поднял на меня растерянный взгляд.

— Может воды подать?

— Нет, не нужно. — Грусно сказал он сложа руки в замок перед собой.

— Что-то плохое случилось?

— Слушайте, что Вам от меня нужно? — Он со злостью посмотрел на меня. — Я что мешаю Вам здесь? Может мне уйти в другое место?

— Нет, что Вы. Просто хотела узнать, может Вам не плохо.

— Плохо. Мне очень плохо, но Вас это не касается, — Опять рявкнул он.

— Хорошо, простите, что побеспокоила. — Тихо сказала и отодвинулась в самый конец дивана.

Я положила журнал на столик, развернувшись к окну, все равно не интересен и настроение испортилось. Мы проседели молча где-несколько минут. Мужчина встал и отошел в холл к аппарату с кофе. Он взял два стаканчика и вернулся обратно. Затем присел рядом, протянув один мне.

— Извините пожалуйста! Я не сдержался. Вы тут тоже не потому, что Вам очень хорошо.

Я взяла стаканчик.

— Извинения, принимаються. — Протянула ему руку. — Аля.

— Виктор Петрович. — Он пожал мою руку.

Я глотнула кофе. Он оказался с молоком и ложкой сахара — именно такой ​​я люблю, но откуда он знал.

— Спасибо за кофе, я именно такой ​​люблю. Как Вы угадали?

— Такой кофе пьет моя дочь. Вы одного возраста с ней. — Он это сказал и на минуту прикрыл ладонью глаза. Я подсела ближе и осторожно погладила по плечу.

— Она здесь? — Интуитивно, догадалась причину такого его настроения. Он кивнул, потом выдохнул, овладевая себя. Он минуту промолчал и посмотрел на меня.

— У Вас тоже кто-то здесь?

— Нет, просто медицинское обследование прохожу. — Поспешила его заверить.

Он покачал головой. Опять отхлебнул кофе.

— Вы держитесь, верьте, что все будет хорошо. — Попыталась заверить его.

— Если бы это было правдой. — Он покачал головой. — У вас есть дети?

— Нет нет, пока что.

— Тогда у Вас все впереди. — Он слегка улыбнулся. — Хочу дать Вам совет. Когда будут дети, то прислушивайтесь к их желаниям. Не пытайтесь построить их жизнь так, как Вам кажется, что для них лучше. Не воплпщайте, свои амбиции в них, не решайте за них. Тогда вы никогда не окажетесь в моей ситуации.

— Вы можете мне рассказать, что случилось? Мне хочется Вас поддержать, или чем-то помочь.

Он колебался. Я снова погладила его по плечу. Мужчинам, всегда труднее говорить. Наконец Виктор Петрович решился.

— У меня есть дочь Юлия. Единственная. Мать ее умерла десять лет назад. Сердце было больное, причем это был врожденный порок. Жена знала об этом, но никогда не жаловалась. Всегда была веселая, радостная. Изредка ей становилось плохо, однако она всегда это списывала на погоду. Я так был озабочен развитием бизнеса, что ничего не замечал. Мы оба осиротели в подростковом возрасте Юлии. Я растил ее, как мог. Дочь была послушной, хорошо училась, по-этому с легкостью устроил Юлечку в престижное учебное заведение за рубежом. Человек я не бедный, мог себе позволить дать ей такое образование. Несколько лет назад она вернулась. Получила степень в сфере бизнеса и дизайна. Я помог ей открыть мастерскую по пошиву дизайнерской одежды и несколько бутиков. Все было хорошо, пока она однажды не привела парня домой. Обычный, простой парень, ничего из себя не представляющий. Жил с матерью — учительницей, отец был военным, но умер. Юноша младше ее на три года. Учился на заочном отделении четвертого курса экономического факультета. Подрабатывал по ночам на авто-мойке, раздавал рекламный материал, а в основном работал официантом на кассе в ресторане быстрого обслуживания. Там они и познакомились. Я как его увидел, то сразу понял, что он ей не ровня. Где моя дочь с состоянием, европейским образованием и где этот оборванец-недоучка! Она уперлась рогом, люблю и все! У меня есть друг-компаньон — у него сын. Они знакомы еще с самого детства. Мы с ним планировали, что когда они вырастут поженить их. Его сын был не против, а вот Юля и до того упиралась, говорила, что он как брат, а после встречи с Игорем — подавно. Они сняли квартиру на свои деньги, стали жить вместе. Я был там на квартире. Однокомнатная, со старым ремонтом, задрыпаной мебелью! Однако, Юля не жаловалась. Свой бизнес она оставила мне. Денег не брала, даже машину оставила. Сказала, что она на это все не заработала, хочет собственными усилиями что-то достичь. Пошла помощницей к одной дизайнерше. Та обещала хорошую зарплату. Игорь пытался найти ко мне подход, но тщетно. Мои глаза заслепила ненависть. Тогда мне показалось, что он поламает всю ее жизнь. Я через своего помощника договорился с военкоматом и Игоря забрали служить. Юлия снова переехала домой. Она поблекла и нервничала ежедневно. Даже в больнице лежала, такой упадок сил у нее был. А потом кто-то из общих знакомых рассказал ей, что Игоря бросили в горячую точку на передовую. Его убили. Я честно, не хотел ему такой судьбы. Это не я поспособствовал, чтобы так случилось. Хотел, как лучше. Думал, что за время пока он служит, дочь забудет его. Она едва с ума не сошла. Сначала плакала неделю, потом молчала, а потом пошла во все тяжкие. Гуляла с подругами по всем клубам столицы. Мои охранники постоянно заносили ее домой, едва в сознании. Сначала алкоголь, потом тяжелые наркотики. Я не мог ее больше остановить. Попробовал закрывать — убегала. Заблокировал все карты — «друзья» угощали всем чем надо и не надо. Сегодня утром мне позвонила на работу помощница по хозяйству. Сказала, что Юлия закрылась в ванной. Не выходит из оттуда уже полчаса, не отвечает на стук в дверь. Домашняя охрана выбила дверь. Она перерезала себе вены. — Он склонил голову в ладони и заплакал. Я прижалась к нему и обняла за плечи. Он немного успокоился. — Ее успели спасти, прооперировали здесь. Все в порядке. Только что был у нее в палате, она уже отошла. Сказала, что бесполезно ее спас, как только выйдет, все равно сведет счеты с жизнью. Незачем ей теперь жить. Любимый погиб, детей она потеряла. Детей! Я даже не догадывался, что она была беременна, да еще и двойней! Юлия потеряла их тогда, когда лежала в больнице, а не из-зи упадка сил. Она попросила врачей мне не сообщать. Не в этой больнице, в другой. В этой бы мне сразу сказали. Вот так, я собственными руками погубил жизнь дочери, зятю и внукам. — Он снова склонился на руки. Тихие рыдания проходились по его плечам. Конечно, я не осталась в стороне. Крепко взяла за руку и закрыла глаза.