Под потолком мерцала трехмерная эмблема Космофлота. Посередине возвышался постамент, голограммы превратили строгий белый прямоугольник в переливающийся кристаллами пьедестал: главнокомандующий, которого ожидали с минуты на минуту, был неравнодушен к роскоши. С потолка спускались прозрачные нити лучей, двигающиеся вслед за аватарами тех, кто не смог прибыть на церемонию во плоти. Цвета флотской униформы — от светло-голубого до черного — напоминали оттенки грозового неба.
Десантное подразделение «Пи» держалось вместе. Не желая соваться в гущу толпы, они встали с краю, там, где на экране висели голографии погибших бойцов эскадры. Голограмма Нузза светилась рядом, проходя сквозь руку Дима, когда тот шевелился. Цветные косы командира были аккуратно завязаны темно-синей лентой, в цвет мундира. Вспомнив о растрепанном лароне, лежащем в лазарете, Лэн усмехнулся.
Лиц на стене скорби было много, найти среди них знакомое казалось безнадежной затеей. Экс все равно обшарил ее взглядом и дойдя до верхнего левого угла, замер, и стоял так до тех пор, пока Дим насильно не повернул парня лицом к постаменту, на который уже поднимался Фрай. Два охранника-андроида, близнецы Кая-52, замерли по обе стороны от главнокомандующего.
Агитационные плакаты Космофлота Альянса будто рисовали с Армана Фрая: густые русые волосы, жесткий взгляд серых глаз и безупречно сидящий мундир.
— Минуло шесть сотен лет, как отцы наши основали в Известной Вселенной Империю, а затем и Альянс, своим рождением обязанный силе и свободе. Сейчас мы проходим великое испытание, которое решит, способна ли устоять наша раса или любая другая, подобная ей по рождению или по призванию. Я горжусь тем, что нахожусь сегодня среди вас.
Хорошо поставленный голос главнокомандующего понизился. Стоящая у ближней колонны ларона смахнула слезу. Дим прыснул в кулак, и тут же сделал вид, что закашлялся. Друзья удивленно взглянули на него, десантник знаком показал, что объяснит по внутренней связи, и образовал общий чат. Перед глазами отряда появилась строка сообщений, десантники вновь вытянулись, глядя на трибуну.
— Мы одержали победу над внешним врагом, но нам предстоят новые суровые испытания. Перед нами много долгих месяцев борьбы. В самом сердце Известной Вселенной поднимают голову те, кто готов предать правое дело… Вы спросите, какова наша политика? Я отвечу: вести войну на земле и в космосе, со всей нашей мощью и со всей той силой, которую Боги, в которых мы верим, могут даровать нам; вести войну против чудовищного вероломства тех, кто хочет подорвать наши устои, поднимая восстание в самом сердце великого Альянса!
Яан, стоящий рядом с Лэном, стиснул зубы так, что на скулах заходили желваки, но тут Лэн отвлекся на сообщение Дима.
«Эти слова не Фрая… Слизаны с древней речи одного из известных людей Земли. Потом покажу».
Зигги поднял бровь.
«Куда ушли деньги, которые он должен был заплатить спичрайтерам?»
Лэн нахмурился.
«Из-за пары фраз он не перестает быть главнокомандующим Армии Империи. Фрай герой столетней войны. Проявите уважение».
Дим дернул углом рта.
«К твоему сведению, Фрай столетнюю войну просидел на заднице, строча рапорты! И участвовал лишь в одном боевом вылете! А теперь нагло ворует фразы у древних, думая, что солдатня сожрет и не поморщится! Мне трудно проявлять уважение к тому, кто не знает значения слова «этика».
Лэн переступил с ноги на ногу и упрямо мотнул головой.
«Почему ты так уверен в этом? В сетевом дерьме можно найти что угодно! И, к ТВОЕМУ сведению, я тоже не знаю значения этого слова. Что теперь?!»
«Зато ты умеешь быть этичным… Впрочем, сейчас явно не тот случай».
Лэн почувствовал, как щеки заливает краска, и знал, что другие тоже это видят. Он проклял собственную тонкую кожу, завидуя Зигги, который при любых обстоятельствах выглядел, как эбеновая статуя. Впрочем, сейчас на неподвижном лице альдебаранца тоже проступал гнев.
«Вы еще подеритесь, кретины! Ладно Лэнни, но ты, Дим! Тебе уже за восемьдесят, неужто не набрался ума?!»
Дим гневно раздул ноздри.
«При чем тут возраст?! Я имею право иметь свое мнение, отличное от точки зрения желторотых птенцов, наслушавшихся Фраевской пропаганды!»
Лэн почувствовал, как руки сами собой сжимаются в кулаки.
«Ты хоть сам-то понял, что написал, профессор? Что ты забыл в армии? Сидел бы в университете!»
«А вот это уже не твое дело, щенок».
Лэн резко обернулся, но Экс, до этого не принимавший участия в перепалке, внезапно жестко схватил его за плечо.
— Кто бы говорил про уважение… — выплюнул он едким шепотом. — Вы не способны проявить его даже к погибшим!
Дим поджал губы, кивнул и свернул чат.
— Вы спрашиваете, какова наша цель? — продолжал Фрай, — Я могу ответить одним словом: победа — победа любой ценой! Необходимо понять: не сможет выжить Империя — погибнет всё то, ради чего она существовала, погибнет всё то, что веками отстаивал разум, к чему он веками стремился, и к чему будет стремиться!
Главнокомандующий склонил голову, раздались аплодисменты.
— Мы понесли тяжелые потери… Погибла почти треть кораблей эскадры Кассиопеи. Однако теперь мы никому не позволим застать себя врасплох! Я запросил дополнительные правительственные субсидии на то, чтобы оснастить гибкой метеоритной защитой не только крупные суда, но крейсеры и корветы вплоть до третьего уровня.
Вновь раздались аплодисменты, все глаза устремились на экипаж «Тау», выстроившийся перед постаментом. Все знали, благодаря чьему мастерству уцелел не только флагман эскадры Кассиопеи, но и другие корабли, которым Аллен Гласс успел передать информацию о средстве защиты от резчиков-арумов. Первый пилот смотрел прямо перед собой, лицо осталось бесстрастным, как у андроидов за спиной Фрая, зато порозовели лица стоявших рядом женщин — второго пилота и навигатора, смутившихся от всеобщего внимания.
Главнокомандующий еще несколько минут говорил о тяжком, но необходимом бремени сохранения тайны, а потом — о погибших. Из двенадцати отрядов, посланных в маточник, вернулись лишь четыре, и ни один — без потерь. Подразделение «Ай» с крейсера «Омикрон», одно из самых старших в эскадре, представлял лишь один человек. Лейтенанта Ючи Тагора сумел вытащить андроид, но при взгляде на десантника становилось ясно, что Тагора предпочел бы остаться вместе со своим отрядом.
После минуты молчания голубой логотип под потолком обернулся золотым, сверху посыпались медленные огоньки.
Пришло время церемонии награждения. Один из андроидов Фрая вызывал по именам всех, кто проявил доблесть в сражении или участвовал в операции по уничтожению маточника арумов, а сам Фрай пристегивал к мундирам поднимающихся на постамент бойцов ордена. Очередь солдат выстроилась перед ступенями.
— Подразделение «Пи»…
По знаку руки главнокомандующего на мундире улыбающегося Нузза появилась новая звездочка. Лэн смотрел на Зигги, выправка которого не уступала осанке Армана Фрая, альдебаранец принял награду, отдал честь и серьезно пожал главнокомандующему руку.
— Эксельсиор Кёниг… Дим Алон…
Наверное, теперь будет Яан Энсо, а потом и он сам, Лэн Миллер… ему отчаянно хотелось угомонить волнение и согнать краску со щек, чтобы с достоинством встать перед одним из величайших людей Империи.
— Лэн Миллер… Далее, подразделение «Кью». Марат Вокс…
Лэн вздрогнул, недоуменно вскинув глаза на зачитывающего имена андроида и оглянулся на разведчика. Вокруг сиуэйта образовалось пустое место. Может, Лэн прослушал, когда назвали Яана? Сиуэ опустил глаза, усмехнулся и взглянул на десантника.
— Иди, — беззвучно сказал Яан, «Чего ждешь?» — добавил он жестами.
Но не могло же показаться сразу двоим?! Роботы не ошибаются в списках… Значит… Значит, это было сделанно намеренно? По внутренней связи пришли сразу два сообщения от Зигги и Экса, после награждения оказавшихся на другом конце зала. В тексте было много нецензурных слов, вопросительных и восклицательных знаков. Дим красноречиво молчал. Лэн растерянно потер ладонью лицо. Незыблемые истины рушились на глазах, а красивые слова Фрая о чести и справедливости, звучавшие по всем каналам стереовидения, как-то слишком сильно расходились с делом.
