— Ну и что? — бросил он, — мне с ним детей не крестить. А если уж командир — ларон, то на миссии будет общая сцепка, слова там не нужны.

— Ты исповедуешь христианство? — прищурился Нузза.

— Нет, — растерялся Лэн, — это просто выражение такое… значит…

— Я знаю, что оно значит, — перебил Нузза, — ты хоть раз бывал в сцепке?

— Только в симуляторе, сэр, — признался Лэн.

— Завтра с утра ты отправишься на ускоренный гипнокурс языка и традиций сиуэ. Это приказ.

Ларон повернулся к двери, косички снова зазвенели. Через мгновение створка отошла в сторону и в помещение вошел Яан. Четверо подняли руки в приветственном жесте, сиуэйт ответил тем же, на мгновение задержав взгляд ярко оранжевых глаз на новеньком, все так же неподвижно стоявшим перед командиром.

— Я вас оставлю, — проговорил Нузза, — да пошлют вам добрый сон великая Ллау… и Христос, — добавил он, глянув на Лэна.

Когда за командиром закрылась дверь, Лэн рухнул на диван и застонал.

— Ненавижу гипнокурсы! После них башка три дня трещит!

— Это да, — поддержал разговор Стэн, — мне как-то надо было заменить убитого механика на Эгейре, пришлось пихать в голову целых три информблока. Я потом неделю есть не мог — все обратно лезло…

Сиуэйт повернулся к Зигги и быстро заговорил на языке жестов. Тот ответил ему в том же темпе, поразив этим Лэна. Он обвел взглядом компанию и спросил: — Вы что, все его понимаете?

— Конечно, — ответил Экс, — и устный язык тоже.

— Он и разговаривать умеет? — поразился Лэн, — а почему тогда…

Сиуэйт вновь обратился к Зигги. Тот посмотрел на Лэна.

— Яан спрашивает, почему ты говоришь о нем в третьем лице. Так говорят либо о тех, кого презирают, либо о тех, кого боятся.

Сиуэ прищурился, глядя на новичка, и сказал несколько бесшумных фраз. Его ладони были закрыты черными перчатками без пальцев, движения рук походили на танец.

Зигги тихонько фыркнул и перевел: — Поскольку Яан видит тебя впервые, и ничем не заслужил презрения, он делает вывод, что ты его боишься…

Лэн встал и упер руки в бока, оглядев стройного сиуэ.

— Передай ему, что я и трех таких зеленых лягушек не испугаюсь!

Яан поджал губы, пряча улыбку. Зигги заметил: — Ты можешь говорить напрямую, сиуэ не глухие, хоть и предпочитают молчать.

— А правда, что им закон позволяет спать только со своими? Как они решают вопрос без баб, в космосе? — осклабился Лэн, — трахаются между собой?

Яркие глаза сиуэ на миг потемнели. Зигги послушно переводил его жесты.

— У них строгие законы в смысле деторождения, но нет закона, запрещающего отыметь робота… — Зигги с трудом сдержал смех, и продолжил — а поскольку Яан видит, что ты ненамного разумнее… и точно не родишь ему детей… это не будет нарушением… — переводчик не выдержал и расхохотался, а за ним подхватили и все остальные.

Лэн зарычал и шагнул вперед, сиуэйт остался на месте, внимательно глядя ему в глаза. Даже с учетом того, что громила-десантник был выше сиуэйта на голову, испуганным Яан не выглядел. Лэн подцепил его за форменную безрукавку и притянул к себе.

— Эй, может, хватит? — подскочил Стэн, но Экс остановил его.

— Погоди, Стэнли… Ты же видишь, новенькому будет полезно узнать о культуре сиуэ. Урок первый…

Он не успел договорить, как вдруг сиуэ, только что беспомощно висевший в лапищах Лэна, сделал быстрое движение, изогнулся и прижал новичка к холодному полу кают-компании. Лэн ошарашенно глядел на ножки стола, оказавшиеся у него перед лицом, но лежал смирно: рука готова была затрещать. Яан встал и отошел в сторону, давая Лэну возможность подняться.

Экс глядел на новенького с веселым сочувствием.

— У сиуэ есть еще один язык — язык тела. В бою они не просто машут кулаками — они говорят. И лучше не проси меня перевести сказанное сейчас, — усмехнулся он.

Дим шел по коридору, направляясь к своему отсеку как вдруг из-за угла вылетел новенький, едва не сбив Дима с ног.

— Эй, полегче, — проворчал Дим, — смотри, куда прешь, юноша.

Присмотревшись к Лэну, он неохотно спросил: — Что стряслось, землянин? Увидел под кроватью арахнула? Ну, почеши ему за ушком…

— Там! Этот… — выпалил Лэн, — откуда я знал, что наткнусь на проклятого зеленорылого здесь, да еще у себя в отряде?!

— А-а, это ты про разведчика? — усмехнулся Дим, — что, стереовизора пересмотрел дома? Злобные сиуэ угрожают безопасности Альянса?

— А разве нет? — набычился Лэн, — командир послал меня на гипнокурсы культуры этих гребаных лягушек! Зачем, если к их границам уже подогнали флот?!

Дим тоскливо вздохнул. Ну уж дудки, просвещать молодежь — не его конек.

— Нузза все правильно сделал. Тебя, дурака, учить и учить… А пока, чтобы дожить до завтра, советую запомнить: засунь свою дурацкую ксенофобию в жопу, не ссорься с Яаном. А решишь подружиться с ним — не пытайся здороваться привычным способом, не хватай сиуэ за руку, если хочешь остаться жив.

— Ну, на счет дружбы ты загнул, — фыркнул Лэн.

— Зря, — коротко бросил Дим, и направился дальше по коридору.

— Погоди, — придержал его десантник, — а почему за руку-то нельзя?

— Потому что кожа сиуэйтов чувствительнее нашей, особенно ладони. Ты видел перчатки? Взять сиуэ за руку — все равно, что дернуть за член. За такое можно огрести по полной программе и не дожить до медотсека…

***

Комната была пуста: на панели объявлений светилась иконка с жареной индейкой. Поразмыслив немного, Дим решил, что побыть, наконец, в тишине, ему хочется больше, чем ужинать. Он достал из шкафчика консервированный сэндвич и завалился на кровать. Через некоторое время в спальню вошел Нузза. Дим кивнул ему и протянул бутерброд. Командир покачал головой и сел на соседнюю койку. Дим и Нузза были самыми старыми членами отряда. Век жизни народа Лар составлял всего шестьдесят — шестьдесят пять земных лет, Дим был намного старше ларона, и тот иногда приходил поделиться мыслями, прислушиваясь к мнению зрелого вояки.

— К сцепке нужно добиться мира в отряде любой ценой, — вздохнул Нузза, — нас могут послать на миссию в любой момент.

Дим поднял глаза от книги.

— Не волнуйся, командир. У нас хорошая команда, справимся… А новенький может и не задержится, знаешь ведь, такие идиоты долго не живут.

***

Ману Имачири взяла с ленты конвейера свой коктейль, на миг вспомнив живых барменов, все еще работающих на Земле. Она с удовольствием разглядывала многочисленных посетителей бара, придумывая истории их жизни у себя в голове. Это было одним из любимых развлечений Ману. Она была молода: сорок лет — не возраст для офицера, благодаря инжекторному браслету на запястье она выглядела максимум на тридцать, как и все получающие полисалютин военнослужащие, а короткий ежик черных волос и вовсе превращал Ману в девчонку.

Благодаря большому рвению и таланту пилота ей удалось быстро подняться по карьерной лестнице, и вот она здесь, на флагманском крейсере самой большой эскадры Альянса, готовится приступить к обязанностям второго пилота…

За стойку, отрегулировав высоту сидения, уселся ясноглазый ларон. Ману просияла.

— Ри-Шанн, я так рада видеть тебя!

Она на миг прижала его руку к своей щеке, показывая высшую степень симпатии.

— И я тебя, Ману Имачири. Как прошел полет?

— Отлично. До сих пор не верится, что я здесь! Спасибо, что замолвил словечко.

— Не стоит, — смутился Ри-Шанн, — мое мнение не сыграло роли, я ведь командую десантом, а не пилотами… Как тебе наш «Тау»?

— Красавец… С одной стороны, не терпится опробовать его в деле. С другой — это ведь означает войну, — вздохнула Ману.

— А команда? — продолжал расспрашивать ларон.

Взглянув в его горящие непритворным любопытством глаза, Ману вспомнила поговорку: «С кем не сможет поладить ларон — не сможет поладить никто».

— Капитан Баллок мне понравился. Такой спокойный, улыбчивый… был бы похож на мудрого дедушку из сказок, если бы не молодое лицо, — фыркнула Ману. — Третьего пилота я пока не видела, а вот первый…