— Ладно, — вздохнула она с таким видом, что у меня даже сомнений не оставалось, насколько неприятно это для неё было. — Когда едем?

— В смысле «когда»? — удивился я. — Сейчас, Марина! У нас меньше трёх дней и…

Дверь в отдел распахнулась.

— О, Рахманов, — недобро так улыбнулся Игнатов. — Тебя-то я и ищу. Иди за мной.

— Григорий Владимирович, мы вообще-то сейчас над делом работаем, — начал было я, но тут же понял: не, не пройдёт.

— Прости-прости, Рахманов, что ты сказал? Над чем ты работаешь? — Лицо Игнатова растянулось в улыбке. — А вот мне точно известно, что ваш отдел сейчас не работает ни над одним делом для фирмы, которое могло бы помешать выполнению моего поручения..

— Но… — тут же попыталась встрять Марина, но оказалась прервана.

— А то, что ты, Скворцова, сама нашла себе работу, так это только твои проблемы. На дела фирмы это влиять не должно. Точно так же, как и использовать Рахманова для решения твоих вопросов ты не можешь. Он стажёр. Стажёрами заведую я. И чем им заниматься, назначаю тоже только я. Иди за мной, Рахманов.

Я переглянулся с Мариной. Сука. Хотелось аж зубами заскрипеть от злости. Но делать нечего.

— Займешься этим сама, пожалуйста, — попросил её. — Я присоединюсь к тебе сразу же, как освобожусь.

— Конечно.

Мы поднялись на лифте на шестьдесят пятый этаж. И ладно бы Игнатов заграбастал меня одного. Так нет. По пути к лифтам он выцепил Розена и ещё какого-то парня, имени которого я не знал.

— Григорий Владимирович, у нас вообще-то работа и… — начал было Розен, но получил тот же ответ, что и я несколькими минутами раньше.

— Ваша работа, Розен, в первую очередь делать то, что вам скажу я, — хмыкнул Игнатов. — Все стажёры и младший персонал подчиняются исключительно мне и отвечают предо мной.

— Но мой…

— А твой руководитель в курсе, что я реквизирую тебя для отдельного задания. Не переживай. Ты не настолько важен, чтобы без твоего участия фирма развалилась.

Розен злобно засопел, но в ответ так ничего и не сказал. Молчаливый парнишка, идущий вместе с нами, даже и пытаться не стал что-то возражать. Видимо, уже понял, что смысла это не имеет.

— Может, хоть расскажете, что нам делать-то надо будет? — спросил я Игнатова.

— Сейчас узнаешь, Рахманов, — ответил Игнатов, подходя к двери и открывая её своей ключ-картой. — Добро пожаловать в седьмой архив компании.

С этими словами он раскрыл двойные двери, открыв нашим взглядам здоровенный заставленный металлическими стеллажами зал. Они тянулись практически во все стороны, доходя чуть ли не до потолка, и были заполнены сотнями, если не тысячами картонных коробок для хранения бумаг…

— Ну наконец-то! — услышал я практически умоляющий женский голос. Знакомый голос.

— Почему я этим занимаюсь⁈ — тут же вторил ей другой и тоже знакомый.

Ладно. Теперь понятно, где пропадала Анастасия.

Она вместе с Ритой сидели за столом, полностью заставленным коробками. По самым скромным прикидкам их там было штук шестьдесят, если не больше. И все доверху заполнены документами.

— Вот она, ваша работа, Рахманов, — хмыкнул Игнатов, указав на стол с коробками. — Здесь административные документы за последний квартал. Все это необходимо отсканировать, рассортировать и описать. Копии также подготовить для хранения. Никаких ручек, маркеров и прочего. Только карандаши. Увижу хоть одну пометку, которую нельзя будет стереть ластиком, заставлю каждого переписывать всё печатным шрифтом и от руки.

— Да вы издеваетесь⁈ — Евгений в ужасе смотрел на заваленный бумагами стол. — Да на это вечность уйдёт!

— Не приукрашивай, — улыбнулся Игнатов. — За несколько дней управитесь.

Несколько дней? Это что, прикол какой-то⁈ Что за бред? Да тут работы на неделю!

— Это, конечно, всё очень интересно, — хмыкнула Лазарева, вставая со стула. — Но раз уж теперь есть кому заняться этой работой, то я, пожалуй, пойду.

— Конечно-конечно, Анастасия Павловна, — даже не пытаясь скрыть лести в голосе произнёс Игнатов, отходя в сторону и указывая на дверь. — Можете идти… сразу на выход из здания.

— Э-э-э… не поняла.

— Ваш отец строго проинструктировал меня. — Подобострастные нотки разом исчезли из голоса Игнатова, а на их место пришло лёгкое злорадство. — Что, цитирую, если его уважаемая дочь откажется от выполнения своих обязанностей, передать ей, что в таком случае её услуги более не требуются, а практика закончится увольнением.

Ладно. Вот тут приятно. Пожалуй, ради такого зрелища стоило сюда прийти. Я даже заулыбался, глядя, как эта заносчивая стерва покраснела от злости.

— Что вы сейчас сказали?

— Если вы меня не расслышали, то пожалуйста, Павел Владимирович просит передать, что будет рад обсудить эту проблему с вами по телефону. Он особенно настаивал на том, что по этому поводу будет готов поговорить с вами в любое время.

Это у неё нервный тик? Левый глаз, кажется, дергается. А, похоже, что да. Если честно, то я даже удивлён, что она всё ещё стоит на одном месте. Потому что по эмоциям Лазарева сейчас куда сильнее напоминала готовый вот-вот взорваться вулкан, нежели живого человека.

— Хорошего вам вечера и продуктивной работы, — проговорил Игнатов, выходя из архива.

— Да с этим и за вечность не управиться!

— Будешь и дальше продолжать так орать, точно ничего не сделаешь, — спокойно произнёс я, не переставая работать.

Сидящая напротив меня Анастасия лишь фыркнула в ответ.

— Только вот твоего мнения забыла спросить.

— Да как скажешь, ваше вашество, — хмыкнул я в ответ, убирая в сторону папку, с которой закончил, и берясь за следующую. — Если не нравится, то пожалуйста. Где дверь, ты знаешь. Можешь уйти в любой момент.

Выражение на её лице стало ещё злее. Особенно после того как я улыбнулся. Уж не знаю почему, но, похоже, угроза Игнатова возымела эффект. Видимо, у этой принцессы и правда проблемы с отцом. Ну или что-то в этом роде.

В любом случае, плевать. Главное, сейчас поскорее разобраться с работой, которую нам поручили, чтобы вернуться к более важным делам.

Быстро проверил телефон в надежде, что могло прийти сообщение от Марины, которое я пропустил. Сегодняшнее выступление в суде, плюс встреча с Громовым давали мне определённые и весьма хорошие надежды, но полагаться только на них было бы глупо. А потому я собирался продолжать.

И раз уж руки у меня сейчас оказались связаны этим тупым заданием, придётся положиться на Скворцову и то, что ей удастся решить за сегодня хотя бы часть проблем. Слава богу ещё, что нам сейчас никаких бесплатных дел не подкидывали…

Груда папок, которую Розен вытаскивал из коробок, покачнулась и съехала прямо на мою часть стола, смешав все документы, над которыми я собирался работать.

— Да ты издеваешься.

— Я случайно, — хмыкнул он.

— Ну да. Конечно.

— Конечно, — пожал он плечами.

Вздохнув, принялся разбирать устроенный бардак. Впрочем, в долгу я не остался, просто спихнув ненужные мне бумаги в сторону Розена. А закономерную предъяву ответил в том же духе: я случайно.

— Придурок.

— Сам придурок.

— Ой, вы прямо как дети малые, — рассмеялась Рита, глядя на нас со своего места за другим столом. — Ссоритесь за то, что сломали друг другу куличики в песочнице.

— Ага. Зато мы хотя бы приносим пользу фирме, в отличие от некоторых, — отозвался я.

— А не бегаем за кофе для начальства по первой же просьбе, — даже не пытаясь скрыть отвращение в голосе, добавил Розен.

Он посмотрел на меня. Я на него. Ну, пусть он и придурок, но хоть в чём-то у нас мнение должно было совпасть, разве нет?

— А я бы не отказалась выпить, — со свойственной ей наглостью произнесла Лазарева.

В отличие от нас, она, похоже, предпочла вообще уже забить на работу и просто сидела сейчас в телефоне. Подняла взгляд и посмотрела на меня.

— Может, сбегаешь?