Это он сейчас о чём?

— Князь…

— Это мои разборки, Александр, — произнёс он. — Если так хочешь знать, то можешь считать это чем-то вроде агрессивной конкуренции.

— Серьёзно? А вот эти ребята, значит, консультанты, да? Пришли букетики оставить.

— Эти сюда пришли в поисках того, чего тут никогда не было, — произнёс он. — Только они этого не знали. И вот тебе мой совет: не лезь в это дело. Пожалуйста.

— Да у меня и своих забот хватает, — развёл я руками. — Мне их бы…

Захотелось хлопнуть себя по лицу. Сука. Идиот. Я же собирался поехать сегодня к Савину, чтобы подписать бумаги!

Нет. Со всей этой ерундой пора заканчивать и концентрироваться на том, что действительно важно. А то распыляюсь во все стороны, потом фиг мозги в кучу соберу.

— Что такое? — спросил Князь, заметив выражение на моём лице.

— Да так. Вспомнил, что забыл кое-что. Сильно остальных потрепало?

— Двоих моих охранников убили. Куча посетителей пострадала. Кто-то погиб. Теперь придётся ещё и с полицией объясняться.

— Ну, думаю, с этим ты как-нибудь справишься.

— Эх, Александр. Было бы всё так просто.

— Слушай, я знаю, что сейчас, наверное, не совсем к месту, но…

— Если я сказал, что мы его для тебя найдём, значит, найдём, — серьёзно произнёс он. — Я слов на ветер не бросаю. Только…

Он коснулся пальцем того места, где на его жилетке раньше находился карман, а теперь была спекшаяся, словно изъеденная кислотой ткань.

— Придется тебе мне новый вексель выписать. Этот теперь вряд ли примут.

— Наверняка за этим дело не станет.

Всё же не думаю, что Лазарев сильно станет на меня пенять за случившееся после всего этого.

— Пошли, вызову тебе такси до дома. И ещё кое-что. Пока едешь — залипай в телефоне, ковыряй в носу, пой, мне плевать. Делай всё, что хочешь, только не усни. А как домой приедешь — спать. Потом плотная еда и снова сон.

— Так, — насторожился я. — Я же вроде нормально себя чувствую…

— Это пока, — произнёс Князь. — Это только пока, Александр. Если не хочешь рухнуть в коматозное состояние, то делай, как я тебе сказал. То, что мы тебе сейчас дневную норму сахара скормили, просто притупит симптомы, но не избавит тебя от последствий.

Вот не понравилось мне, как он это сказал. Про последствия.

Хотелось спросить, но выражение его лица и эмоциональный отклик ясно говорили, что ничего он больше не скажет. Уж точно не сейчас. Почему?

Да пёс его, Князя, знает.

Поэтому я решил зайти с другой стороны.

— А если я этого не сделаю? — осторожно спросил. — У меня вообще-то работа…

— Значит, отложи её, — резко сказал он. — Александр. Это не шутки!

— Ладно, ладно, — поднял я ладони. — Я понял тебя. Сделаю, как ты сказал.

— Вот и молодец. А теперь пошли. Я тебе такси вызову. И дай уже сюда этот пистолет. Он тебе не понадобится…

Когда спустя пятнадцать минут Князь вернулся в свои апартаменты на пятом этаже, то ещё раз окинул их взглядом и горестно вздохнул.

— Прости, — произнесла лежащая на диване Мария. — Я тебе его испортила.

Глянув в её сторону, хозяин помещения заметил, что дорогая обивка дивана вся залита кровью.

— Плевать, — проговорил он и направился к стоящему у стены шкафу. — Вещи для того и нужны, чтобы их использовали. Рано или поздно всё испортится.

— Как думаешь, Ахматов…

— Я сильно сомневаюсь, что он сдохнет. — Князь открыл стеклянную дверцу и достал оттуда бутылку и два невысоких бокала. — Скорее всего, забьётся обратно в свою грязную нору в порту и будет зализывать раны. Вопрос в том, что будут делать остальные.

Хотя нельзя не отметить, что оторвать ублюдку руку было приятно. А уж то, что сегодня он остался без другой своей «руки», только делало ситуацию лучше.

Крышка с негромким хлопком покинула бутылку. Разлив коньяк по бокалам, один Князь оставил себе, а второй протянул растянувшейся на диване Марии.

— Мешать обезбол с алкоголем?

— Думаешь, это прикончит нас быстрее, чем он? — с усмешкой в голосе спросил Князь, на что Мария тихо рассмеялась и тут же скривилась от боли.

Называть конкретных имён он не стал. Мария и так поняла его.

— Тут ты прав.

В отличие от пригубившей напиток женщины, Князь выпил всю порцию одним глотком. Затем налил себе ещё и отставил бокал в сторону. Поднял руку и коснулся надетого на указательный палец кольца большим.

В ту же секунду в его руке появился массивный и тяжёлый серебристый револьвер. Привычным движением откинув барабан, Князь позволил пустым латунным гильзам со звоном высыпаться прямо на пол. После чего повторил операцию с кольцом на левой руке. Только в этот момент вместо оружия в его ладони появилась горсть патронов, которые он принялся заряжать в барабан.

— Слушай, — сказала Мария в наступившей тишине, пока Князь перезаряжал своё оружие. — Я тут вдруг кое-что странное заметила.

— Ага, — хмыкнул её начальник. — Кажется, я даже знаю, что именно. Но ты всё равно скажи.

— Зураб и остальные. Может, я совсем поехала, но они что, сами застрелились.

По тому, как лежали тела, и оружию в их руках это и так было понятно.

— Ага.

Ловкими, неторопливыми движениями Князь продолжал вставлять патроны в каморы барабана.

— А ещё я посмотрела тот пистолет, который ему оставила.

— Ага.

Последний патрон занял своё место. Резкое движение кистью, и барабан встал на место. Князь провёл оружие по раскрытой ладони, заставив барабан револьвера прокрутиться с негромкими, но ритмичными щелчками.

— Там всё ещё полный магазин, Князь. Даже дежурный всё ещё в патроннике. Он из него не стрелял.

— Да. Я знаю.

— Значит, он…

— Да, Мария. Похоже, что да…

Князь вызвал мне машину. И даже мой адрес назвал водителю. Стоило ли удивляться тому, что он знает, где именно я живу? Наверное, нет.

Впрочем, следовать его советам я всё равно не собирался. Уже через пять минут приказал водителю ехать по другому адресу. Забота, это, конечно, хорошо, но у меня и своих проблем хватало. И если Князь прав относительно того, что будет дальше, то мне сначала надо закончить с текущим делом, покуда я ещё на ногах стою. Потому что валяться два дня в коматозном состоянии мне совсем не с руки…

Так. Стоп. Даже это сейчас не очень важно. Сидя на заднем сиденье такси и мучаясь от подступающей мигрени, я пытался не заснуть и заодно осмыслить то, что услышал от него.

Симптомы. Он знал, что именно может меня мучить? Может быть, знал и почему? Или нет? Хотя кого я, к чёрту, обманываю. Скорее уж да, чем нет. Порой казалось, что этот проклятый франт знает вообще всё на свете.

Хотя это, конечно же, неправда. Вон, последние события это хорошо доказывали.

И тем не менее что-то ему известно. Нужно будет зафиксировать эту мысль и обдумать её потом.

Когда через двадцать минут машина остановилась у здания фирмы, я вышел из такси, доплатив водителю, и попросил его подождать меня здесь десять минут. Затем докинул еще пятьдесят рублей за неудобство и чтобы гарантировать его присутствие. Хорошо ещё, что мне хватило моих страдающих мозгов, чтобы забрать телефон из-за барной стойки, куда его поставила заряжаться Мария. А то опять пришлось бы новый покупать. Ну его нафиг.

Зашёл в здание, махнул карточкой на проходе и зашёл в лифт. Пока кабина поднималась, я стоял и морщился. Каждый мелодичный и тихий «дзинь», с которым лифт отмечал проход очередного этажа, действовал на меня, как удар молотком по сковородке. Мигрень всё усиливалась.

Вышел на нужном и направился сразу в отдел. С раздражением увидел поганую бумажку с надписью на латыни, приклеенную к двери кусочком скотча. Как и раньше, неведомый художник и в этот раз добавил к ней нарисованную рожицу с рожками, очевидно, символизирующую дьявола.

Бесит. Нет, правда. Просто бесит. Уже штук тридцать их выкинул. Найду засранца и засуну потом ему его художества в задницу!