- Успокойся, старшина, все это изобилие для тебя, как чемодан без ручки. Унести тяжело, а бросить жалко.
Обнаруженный нами подземный склад был весьма своеобразным местом. Часть его залов была чем-то вроде древнего храма, посвященного неизвестно кому. На фресках и барельефах были изображены абсолютно непонятные монстры и, что характерно, - ни одного человека. Двери и перегородки, сделанные, судя по всему, в начале ХХ века, выделялись весьма чужеродными вкраплениями. Везде, где можно, были развешены керосиновые фонари, и часть из них оказалась в рабочем состоянии. Большая часть склада была завалена боеприпасами. Там были снаряда к английским пятидюймовым пушкам и 7,71 мм винтовочные патроны, но нужного в хозяйстве тоже хватало. Не успел Барон удивиться, что никто до сих пор не наложил лапу на это изобилие, как прибежал запыхавшийся Аким и сказал:
- Там Арканя себе новые игрушки нашел и еще кое-что, но ты, командир, лучше сам глянь, а то там вообще хрень какая-то получается.
И там, действительно, была хрень. В коридоре, в мерцающем свете керосиновых фонарей, стояли два станковых пулемета Виккерса, направленные на в лохмотья расстрелянную деревянную дверь. Из лентоприемников уныло свисали пустые ленты, а пол был усыпан сотнями стреляных пулеметных гильз. Арканя, как наседка над цыплятами, кружил вокруг пулеметов, а Тарасюк, Леня и Таракан выжидающе стояли у двери с автоматами наготове. Барон щелкнул предохранителем Береты (у него, как у курда, патрон был всегда в стволе) и ударом ноги вынес дверь. За дверью была анфилада из трех комнат... В первых двух, кроме канцелярской мебели и каких-то ящиков ничего не было, но зато в третьей вокруг огромного сундука пребывало в различных позах около дюжины мумий в британской униформе времен Первой Мировой войны. Барон, внимательно оглядев зловещий интерьер, скомандовал:
- Все назад. - А в коридоре он сказал Тарасюку: - Чтобы даже близко сюда не подходил, - и добавил для окружающих: - Вы обратили внимание ребята, что на всех предметах в той комнате присутствует пыль, а сундук как новенький? Не хочу разбираться, что там, да и не могу. У нас другое задание.
Совместными усилиями стали разбираться с картой и Леня-Переводчик всех удивил, сказав, что знает, где мы находимся. Лет семьдесят назад, Британцы, строя форт береговой обороны, наткнулись на старинную крепость с огромными подземельями. Их использовали как склады, а потом, во время восстания аборигенов, что-то тут случилось и склады то ли взорвали, то ли замуровали, и больше об этом ничего неизвестно. Но, судя по году выпуска боеприпасов и пулеметов, мы находимся именно в помещениях этих складов, и над нами казематы старой крепости, а еще выше - та самая батарея, которую мы должны нейтрализовать. Ход наверх мы нашли только через два часа. В верхних казематах было только пятеро солдат противника, и на них хватило Таракана и Тарасюка, тем более, что старшина в их раме, увенчанном стальной куфийей инкрустированной каменьями, произвел среди защитников батареи фурор. Над казематом была зенитная точка из двух Бофорсов. Она господствовала над главной батареей, и это сильно упрощало нашу задачу. Сорокамиллиметровые снаряды смели расчеты батареи стодвадцатидвухмиллиметровок, пребывавшие в нирване, и мы, зачистив территорию от неожиданных случайностей, приступили к минированию орудий. Леня-Переводчик связался по рации со штабом и, после недолгих переговоров, выдал на все окрестности изощреннейшую матерную тираду. В ответ на заинтересованный взгляд Барона Леня ответил:
- Сейчас появится корабль и мы должны его потопить.
И специально для Барона добавил условную фразу, подтверждающую его полномочия.
У Акима был праздник... Сразу после стихов и минометов, старлей больше всего любил артиллерию. Сформировав расчет, он гонял всех до седьмого пота. "А вот это - прицел ОП4М-45, он предназначен специально для стрельбы прямой наводкой", - важно пояснял он, но после рявканья Барона на тему некоторых Акимовых сексуальных пристрастий, старлей занялся делом. Несколько уцелевших артиллеристов, разагитированных Леней-Переводчиком, позволили создать вполне функциональные расчеты, и, по крайней мере, не отвлекать основных специалистов на подноску боеприпасов и заряжание. Пока Аким определялся с наводчиками и директрисами стрельб, вновь обращенные выносили из блиндажей и раскладывали на брезенте снаряды и гильзы с зарядами. Они уважительно косились на Леню-Переводчика, сидевшего в шезлонге с пулеметом, но до дрожи боялись Тарасюка, так и не сменившего свой экзотический головной убор. Фарватер проходил между берегом и небольшим скалистым островком, что сильно упрощало прицеливание, тем более, что бить надо было прямой наводкой. Когда появилась цель, все было готово. Вдоль берега полз старенький пароходик под тысячу регистровых тонн, и, судя по дыму, с трудом выползающему из трубы, с еще более древней, чем он, машиной. Пароходик, судя по всему, выдавал все, что мог по максимуму, и, по расчетам Акима, это было шесть с половиной узлов. Короче, как говорил старина Джером про одну лошадку, 'несчастное животное буквально стлалось по земле, оставляя за флагом всех калек и толстых пожилых дам'. Аким еще раз лично навел три орудия, (у четвертой гаубицы снаряд зенитки очень удачно разбил замок) и приготовился к ведению огня. Гаркнуло первое орудие, давшее небольшой недолет, затем второе вмазало прямо в район форштевня, а третье умудрилось сбить трубу. Весь покрытый возмущенным матом Аким, (ну как же, у него у профи недолет, а у штафирок попадания), скомандовал беглый огонь, а сам стал класть из своего орудия снаряд за снарядом точно по ватерлинии старого парохода. С пригорка радостно загавкал Бофорс, оседланный Бароном, и капитанский мостик судна расцвел букетами разрывов. Несчастный кораблик завилял, и его повело прямо к островку. Полыхнули клубы пара и дыма от прямого попадания в паровую машину, и судно беспомощно закачалось на месте. За несколько минут полсотни снарядов буквально растерзали ветерана морей, и на поверхности остались только обломки.
Ну, а как мы оттуда выбирались, это будет совсем другая история о Маугли.
А над Касамбо опять ракетные дожди...
(Фантазия на тему Африканских снов VIII)
Расцветали яблони и груши,
Поплыли туманы над рекой.
Выходила на берег Катюша,
На высокий берег на крутой.
Катюша
Музыка: М.Блантера Слова: М.Исаковский
Папа Мюллер совершенно справедливо говорил, что у начальства много свободного времени на фантазии исключительно ввиду отсутствия у оного конкретной работы. В данном случае, продукт фантазий командования пришлось расхлебывать нам. Проблема заключалась в том, что на берегах Касамбо шла очередная войнушка, и у дружественного (на данный момент) Миру Социализма племени основным доводом
