В Москве его встречали шеф и Наталья Викторовна. Петр Максимович, увидев ее, покраснел: ему приятно было видеть ее среди встречающих. И он прямо сказал ей об этом.

В первый же вечер, когда они остались вдвоем, Наташа призналась Петру, что ей было грустно без него и она часто думала о нем, беспокоилась.

Он ничего не ответил, взял ее под руку, и они долго шагали молча.

Егоров все рассказал ей — о гиде, о его сестре, о возможном приезде Карла в СССР.

— Странно все это было… Ты не находишь, Наташа?

— Не знаю, Петя, может, и странно, а может быть, у них так принято.

«ГИД» ПОЯВЛЯЕТСЯ В МОСКВЕ

…Прошел год. Петр Максимович успел почти позабыть о своей поездке за рубеж. Он был поглощен работой и Наташей, которая, кажется, уже прочно вошла в его жизнь.

И вот нежданно–негаданно нагрянул гость — Карл.

Гость дал о себе знать по телефону. Петр Максимович несколько удивился и даже встревожился: он, кажется, не оставлял своего телефона Карлу, а справочная не давала номера телефонов института. Странно! Спросить у Карла, как он узнал номер телефона? Неудобно, обидится… И Петр Максимович перестал тревожиться. «Чепуха! Мало ли кто из наших ученых, с которыми имеет дело господин Карл, помог связаться со мной».

Долг вежливости обязывает. И он возил Карла по городу, показывая Москву, а потом пригласил домой на обед — мама продемонстрировала русскую кухню. Выпили, закусили, поели блинов с икрой. Пошел оживленный разговор. Гость восторженно говорил о русских ученых, и в частности о шефе Петра Максимовича, с которым был хорошо знаком по литературе. И вдруг неожиданно заявил:

— Перед моим отъездом в Москву редактор нашего очень популярного журнала попросил меня передать вам его предложение выступить со статьей. О чем? О ваших исследованиях… Большой гонорар, известность… Весь мир заговорит о вас…

Гость испытующе смотрел на Петра Максимовича и несколько раз повторил:

— Большой гонорар… Известность, даже, если хотите знать, слава! Правда, я где–то прочел, кажется у Бальзака, что слава — товар невыгодный: стоит дорого, сохраняется плохо. Но гонорар в сочетании со славой — это, знаете ли…

Петр Максимович оборвал Карла:

— Вы отдаете себе отчет, что означает ваше предложение? Если бы вы не были моим гостем…

Но «гид» быстро перешел на шутливый тон и поднял тост за всемирную дружбу ученых. Уже прощаясь, он все–таки вернулся к своему предложению.

— А насчет статьи вы все–таки подумайте… Да, между прочим… Есть вариант… Вы можете сдать статью, оговорив при этом, чтобы ее не публиковали, если это вам нежелательно. Подумайте и над таким вариантом… Ну, а гонорар — само собой…

И вдруг неожиданно для гостя хозяин дружески похлопал его по плечу и решительно сказал:

— А вы знаете — это, кажется, неплохой вариант. Есть о чем подумать. Увидимся — поговорим…

Рано утром Петр Максимович позвонил в КГБ и попросил срочно принять его…

ОН ИЛИ НЕ ОН?

Несколько дней назад с границы сообщили, что долгожданный «гость» проследовал с группой туристов в Москву. Докладывая об этом генералу Клементьеву, майор Птицын сказал:

— Думаю, товарищ генерал, что события должны развиваться следующим образом. Турист обязательно повстречается с Егоровым и, вероятно, попытается установить с ним контакт. Я почему–то почти уверен, что Егоров после визита туриста сам явится к нам.

— Откуда у вас такая уверенность?

— Сегодня я снова прослушивал пленку, присланную Ландышем. В тот вечер в доме Дженни ученый вел себя, я бы сказал, достойнейшим образом. Ландыш снова подтверждает: Карл рассматривает Петра Максимовича как весьма крепкий орешек. Не надеется сразу расколоть. Но пытаться будет…

И вот — звонок. Майор ждал его с утра, зная, что вчера вечером Карл был в гостях у ученого.

…Петр Максимович старается восстановить во всех деталях свои встречи на симпозиуме, визит к «гиду», разговор с Дженни–обольстительницей, как он ее окрестил.

Ученый старается нарисовать портрет гостя. «Это же очень важно для вас. Я знаю!» Майор сдерживает улыбку. Так и подмывает достать из папки фотографию Карла и показать: «Вот же он какой!» Ладно, придет время — все покажут. А пока майор весь внимание. Слушает и мысленно сопоставляет: все сходится с сообщением Ландыша. Петр Максимович действительно орешек крепкий — Карл это знает и все же надеется раздобыть сведения о работе института. Так он и сказал Дженни перед отъездом.

Куда тянутся нити от туриста–разведчика? На кого он надеется?

— Что вы сказали гостю, прощаясь? Повторите… Постарайтесь точнее.

— Могу с абсолютной точностью. Мысленно приняв решение звонить вам, я взвесил каждое слово, которое скажу туристу: «Подумаю, обязательно подумаю… Увидимся — поговорим».

— Когда вы снова встретитесь?

— Завтра… У меня дома…

— Постарайтесь вселить в гостя надежду, что не исключена возможность такого варианта — вы дадите короткую информацию для журнала… Обязательно поинтересуйтесь суммой гонорара.

— Хорошо.

— Позвольте вам задать один вопрос. Предупреждаю: мы вам верим. Иначе у нас был бы другой разговор. А вопрос такой: все ли, что касается ваших встреч за рубежом, вы рассказали? Абсолютно все? Или, может, кое–что забыли? Подумайте.

Петр Максимович стал мучительно перебирать в памяти каждый час своей жизни в те дни.

— Как будто бы все…

— Вот видите, экий вы… — И Птицын рассмеялся. — А молодая женщина, которая просила вас отвезти спиннинг племяннику… Забыли?

В глазах ученого не то испуг, не то растерянность.

— Боже мой, как же я мог забыть и не сказать вам… Но я никак не связывал ту женщину с гидом–туристом, с Дженни. Неужели это их агент… Теперь я понимаю. Боже мой, как я попался…

— Вы же заполняли таможенную декларацию и знаете, что запрещается перевозить что бы то ни было для передачи третьим лицам.

— Но я честно заявил сотрудникам таможни, что этот спиннинг меня просили передать. И сказал даже, кто просил… Спиннинг у меня забрали… Но перед отходом поезда вернули… Вернули и сказали: «Ладно, везите. Пусть парень рыбу ловит».

Ученый умолк, а потом глухо сказал:

— Вы должны мне верить, товарищ майор!

— Да успокойтесь вы, Петр Максимович! Я уж не рад, что вам про спиннинг напомнил. Видите ли, если бы я вам не верил, то уж, конечно, не дал бы понять, что располагаю несколько более подробными сведениями, чем те, которые вы мне сообщили. Сейчас от вас требуется максимальная выдержка, спокойствие и тонкая игра с вражеским разведчиком. Да, чуть не забыл. Последний вопрос: вы не встречали больше человека, забравшего у вас спиннинг?

— Встречал. Точнее — видел… Два раза… Через неделю после того, как я вернулся с симпозиума, мне позвонил какой–то человек и отрекомендовался: «Я брат Кати, которая передала вам спиннинг для моего сына». Я, естественно, пригласил его зайти за посылочкой. Назначил время. В субботу вечером. Он не пришел. А в воскресенье утром позвонил и сказал, что живет очень далеко от моего дома. И тут же спросил: «Где вы работаете? Собственно, меня интересует только район, так сказать, место возможной встречи». Я назвал. Он обрадовался. «Отлично. Я работаю в том же районе. Близ станции метро. Вы не возражаете, я буду ждать вас завтра в девять часов утра у выхода из станции метро? Я ношу зеленую шляпу, хожу с палкой. Большое спасибо. Я ведь живу в Мытищах. Ехать специально за спиннингом хлопотно». Вот и вся история.

— Ясно. Опытный дядька. А где же вы его снова встретили?

Петр Максимович застенчиво улыбнулся.

— Это несколько интимная история… Но от вас у меня нет секретов… Недалеко от дома девушки, с которой меня связывает…

Петр Максимович запнулся, и майор поспешил:

— Крепкая дружба?

— Будем считать, что так. В общем, это даже не имеет в данном случае существенного значения. В субботу мы не успели договориться о воскресном дне. Звоню ей утром, никто не отвечает. Тогда я решился нагрянуть без звонка. Иду и еще издалека вижу, как из «Гастронома» выходит моя знакомая. Я ускорил шаг. Она уже вошла в парадное, а я только с «Гастрономом» поравнялся. И тут он из магазина…