Школьники, кто ликует, чуть ли, не целуя эти бумажки, кто-то морщится и быстро убирает в карман или сумку.

Но, повторюсь, результаты всех вывешены для всеобщего обозрения и поэтому, у стендов бурлит жизнь, в которой каждый сравнивает себя с другими. Меня в списках нет, и я в этом бурлении не участвую. Вроде, мне как бы должно быть всё равно, но, почему-то обидно, что все там, а я тут, один. Никто ко мне не подходит, смотрят издали, предпочитая общаться между собою.

Возможно, что причина кроется в моей охране. В школе много детей из обеспеченных семей, но с охраной припёрся я один. Шесть плотных корейцев, в чёрных костюмах с непроницаемыми лицами, плюс, такая же без эмоциональная и такая же плотная кореянка, на случай, если меня понесёт в туалет. Будет там мою безопасность обеспечивать. И ещё ЁнЭ-сонбе, для решения вопросов, которые могут возникнуть с администрацией школы из-за присутствия охраны, или, ещё чего-нибудь. Она как раз сейчас пошла уточнять, сколько охраны пустят в зал вместе со мной. Вот, стою в окружении секюрити, один как перст, жду её возвращения. После торжественного вечера, где будут раздавать дипломы об окончании школы, будет ещё праздничный вечер, но я на нём оставаться не собираюсь. Бродить в одиночестве среди чужого праздника нет никакого желания, да и потом – чего я там не видел? Выпускных я повидал достаточно. И своих, и чужих…

-Эээ, простите, я могу поговорить с ЮнМи? – раздаётся голос справа, - ЮнМи, я могу с тобою поговорить?

Поворачиваюсь на голос. Вижу учительницу литературы. Госпожа ДуНа стоя рядом с крайним охранником, с опаской смотрит на него.

- Добрый день, госпожа ДуНа, - кланяюсь я ей и, выпрямившись, говорю старшему в команде охранников, - Это моя учительница литературы.

Старший кивает и, не произнеся ни слова, делает полшага в сторону, показывая, что общение разрешено.

- Рада вас видеть, госпожа, - говорю я, действительно обрадовавшись, что можно хоть с кем-то поговорить и делая шаг к учительнице, - что-то случилось?

- Никогда не видела таких… - говорит мне в ответ учительница и на секунду замолкает, подыскивая нужное слово.

- … солидно смотрящихся охранников! – говорит она, найдя удачное, по её мнению, словосочетание.

Ну да, - в который раз я оглядываю своих секюрити, - свирепо выглядят ребята. Плечи – мощные, очки – чёрные, у каждого в левом ухе микропередатчик, витой провод от которого убегает за ворот пиджака. Действительно, солидно смотрятся. Не стыдно с такими на людях появиться. СанХён знает толк в подборе персонала.

- Президент СанХён умеет подбирать персонал, - повторяю я вслух свои последние мысли и тут вспоминаю, как «крыл» на шоу корейскую литературу.

Вот чёрт! Наверное, литераторша сейчас закатит скандал по этому поводу! Блинн…

- ЮнМи, - поворачивается в этот момент ко мне ДуНа, - я хочу поговорить с тобой о твоём рассказе, которую выставляли на конкурс от школы…

-… Помнишь? – спрашивает она, и, бросив взгляд на секюрити, уточняет, - Тебе это ещё интересно, или уже нет?

- А-а, «Цветы для Элджерона»! – говорю я, вспомнив историю с конкурсом и удивляясь, что разговор начался не с обсуждения шоу, - Да, сонбе-ним, помню. И что с ним произошло на конкурсе?

- К сожалению, - говорит ДуНа, - он не получил никакой награды…

Вот оно даже как? – думаю я, кивая в ответ учительнице, - Произведение, удостоенное в моём мире всемирного признания и кучи наград, здесь, на местном конкурсе школьных литераторов, не «выбило» даже занюханного третьего места! Гримасы бытия или разность миров?

- А почему так случилось, сонбе-ним? – спрашиваю я, - Вы, случайно, не знаете?

- ЮнМи, мне жаль, - говорит учительница, внимательно смотря на меня и видимо выглядывая признаки огорчения, - но жюри решило, твоё произведение затрагивает слишком взрослую тему и может быть не понято школьниками…

Да наоборот мне кажется, что школьники моментом бы всё поняли. В школе как раз и начинаются те чудные времена, когда тебя «пинннают» за то, что ты отличаешься от других…

- …. И потом, ты написала свою работу на английском языке, - продолжает объяснять мне причины провала учительница, - к сожалению, не так много к Корее школьников, которые владеют иностранным языком так же свободно как ты.

В общем, понятно, - делаю я для себя вывод из полученной информации, но, вроде, это не всё, что мне хотели сказать? Сейчас перейдём к шоу?

Смотрю на замолчавшую ДуНа, учительница смотрит на меня, молчит.

- Спасибо, госпожа ДуНа, - благодарю я, - я всё поняла. Но, мне кажется, что вы хотели сказать что-то ещё?

- ЮнМи, не помню, говорила я тебе или нет, о моём хорошем знакомом в Америке, - отвечает учительница, - который увлекается фантастикой? Твоя работа произвела на него большое впечатление, и он хочет, чтобы о ней узнали другие люди…

… - речь идёт об издании твоего рассказа в Америке, - сделав паузу, видимо для того, чтобы в мой мозг лучше «всосалось» говорит ДуНа, строго смотря на меня.

Издание в Америке? Хм, почему бы и нет?

- А на каких условиях? – интересуюсь я у учительницы.

- Вот поэтому я и подошла с тобою говорить, - отвечает мне она, - Я не хочу быть посредником в деле, в котором мало понимаю. Мне сказали, что возможно, это может быть напечатано в бесплатном журнале для молодых авторов, возможно, оно будет частично платное, возможно, полностью платное. В зависимости от того, какие цели ставит перед собою автор. Нужно всё обсуждать и договариваться. Если тебе это интересно, тогда дай мне свою контактную информацию, и я передам её в Америку. Будешь разговаривать с мистером Сэмом сама. Если тебе это не интересно, то тогда закончим на этом наш разговор.

Я размышляю, смотря на возвращающуюся ЁнЭ. Когда она подходит ко мне, я уже принимаю решение

- ЁнЭ-сонбе, у меня есть какие-нибудь визитки, с моими координатами? На которых были бы записаны мой телефон или, электронная почта?

ЁнЭ, поздоровавшись с учительницей, отрицательно трясёт головой.

- Нет, - отвечает она, - по правилам, общение с артистом идёт только через агентство. Нельзя давать свои личные телефоны и адреса почты.

 Понятно.

- Сонбе-ним, - поворачиваюсь я к учительнице, - если я попрошу у вас номер мистера Сэма, это будет корректно?

- Пожалуйста, - отвечает учительница, - только когда будешь звонить, помни про разницу во времени.

- Я пошлю предварительно перед звонком смску, - благодарно киваю я за напоминание.

- Только не забудь, - говорит учительница, доставая свой телефон, чтобы посмотреть на нём номер Сэма, - у айдолов такая сумасшедшая жизнь…

Она диктует телефон ЁнЭ, а потом несколько секунд смотрит на меня, словно размышляя – говорить или не говорить?

- Я не хотела с тобой об этом говорить, - приняв решение всё же сказать, произносит она, - но я сейчас подумала, что мы можем с тобой больше не увидимся…

Я молча наклоняю голову, поняв, что неприятного разговора избежать не получится.

- На шоу, на всю страну, ты сказала глупость о литературе своего народа, ЮнМи, - говорит   ДуНа, - назвав ненужным, то, что он создавал столетиями. Но это ты сделала не потому что глупа от природы, а потому, что дремуче невежественна. Я думаю так потому, что ты написала книгу. Будь ты просто глупой, у тебя это бы не вышло. Возможно, причиной твоего неприятия прошлого является твой подростковый максимализм. Я надеюсь на то, что ты повзрослеешь, станешь умнее и однажды поймёшь, что сказала глупость и раскаешься…

ДуНа смотрит на меня, я молчу, ожидая финальных фраз от собеседницы и не ошибаюсь.

- Пока же я, - продолжает она, -  как учитель, очень огорчена легкомысленностью своей ученицы. Тем, что она не слышала моих слов и не смогла воспринять даже крупицы из тех знаний, что я стремилась ей передать…