- Ну раз из-за тебя экзамен не сдан, красна девица, то… Иди прямо. Прямо.  И не оборачивайся, - зловеще  и слегка нараспев произнес голос.

- Почему не оборачиваться? – тихим голосом спросила я, глядя в туман. Вокруг выглядело странно и подозрительно. Мурашки по спине подтверждают!

- Если ты обернешься, то  увидишь нечто страшное, - снова зловеще произнес голос. А у меня снова пробежали мурашки.

- А можно говорить нормальным голосом? – взмолилась я, пытаясь утихомирить разбушевавшиеся мурашки.

- Например, как мы нож из чьей-то задницы вытаскиваем! Иди сюда, горе луковое! – послышался обычный голос, отдаляясь.  – Держите его семеро. Стой и не вертись! Знаешь, сколько я задниц с ножами видел в своей жизни? Думаешь, твой не вытащу?

- Ып! – всхлипнул кто-то в тумане. - Что? Все? Уже все?

- Вот и все! А визгу было! Визгу! – сокрушался тихий голос. Мне показалось, что в тумане пошевелился травяной холм.

Значит, прямо? Да? Ну, прямо, так прямо!

Я шла, чувствуя себя ежиком в тумане. Туман постепенно рассеивался.

Вокруг все было грязно-зеленым. Отовсюду веяло сырой прохладой, как из погреба. Остатки тумана скрывали что-то огромное, похожее на здание. Я подошла поближе и рассмотрела черную дверь, украшенную многообещающими черепами и листвой.

- Тук-тук! – вежливо постучала я в двери. – У вас все дома?

Еще бы! Кто в своем уме делает такие огромные страшные двери? И надпись над ними: «Добро пожаловать!».

Двери со скрипом отворились. Я вошла в сумрачный зал.  Внутри пахло болотом, грибами, душицей и прелой листвой.  Луч тусклого света падал на огромный дуб, который рос прямо из пола. Черной кроной он подпирал потолок. Могучие ветви словно пытались раздвинуть стены. Среди густой и темной зелени что-то поблескивало. Я подошла ближе и увидела цепи, толстыми золотыми змеями обвивавшие ветки и темный ствол. Там, где листва была особенно густой, царил жутковатый и интригующий до мурашек мрак.

- Ой! – прошептала я, видя, как на ветке что-то шевельнулось.

Из мрака вывалился огромный пушистый кошачий хвост. Он свисал вместе с задними лапами.  Котики – это моя слабость. Поэтому знакомые прятали от меня своих нервных котишек. Так что не удивительно, что в таком странном сне нашлось место для пушистого котика.

- Ути бозецьки ты мой, - выдохнула я, удивляясь, как можно  не любить сладких мурлык. – Кис-кис-кис… А можно я поглажу котика?

Я спросила негромко. Исключительно ради приличия. А сама тем временем подкралась к пушистой кошачьей попке. Ого, да он больше мейкуна!

- Тык-тык-тык, - почесала я пальчиком хвостик и окрестности. – Ты у нас мальчик или девочка?

Я осторожно задрала хвост, пытаясь рассмотреть, кто же это…

- Я – господин ректор! – внезапно послышался голос. Хвост черной пушистой змеей скользнул у меня сквозь пальцы, скрываясь в темноте.

Подскочив на месте от неожиданности, я почувствовала, как волосы на голове шевелятся.

- Итак, кто это у нас обнаглел до такой степени, что ректору под хвост заглядывает? – послышался убаюкивающий и мягкий гортанный голос.

Он говорил так, словно пел колыбельную. В темноте вспыхнули зловещие глаза.

Я шарахнулась, обещая больше никогда не трогать чужих котов. Даже во сне!

- Ну-ну, - послышался сладкий голос, от которого на меня навалилась усталость. Словно к моей усталости прибавилась усталость целого офиса, отрабатывающего сверхурочные.

На мягких лапах ко мне стала побираться дремота. Я даже украдкой зевнула. От звука кошачьего голоса хотелось превратиться в ежика и впасть в спячку. Есть любители поспать. Но я - профессионал.

К своему ужасу я увидела, как из мрака листвы высунулась огромная лапа. Из нее выползли стальные когти, оставив на стволе внушительные борозды. С дуба посыпались листья и желуди. А с меня седые волосы и планы на будущее.

- Я так понимаю, новенькая? – снова послышался кошачий гортанный голос. Я снова невольно зевнула и опустила глаза.

Только сейчас я увидела, что под дубом были разбросаны белые кости. На меня пустыми глазницами смотрел чей-то черепок. Увидев, что я замешкалась, не веря своим глазам, голос из темноты продолжил.

- Они тоже очень любили котиков.

Сколько же здесь костей! И все человечьи!

 - Котик отвечал им взаимностью! - послышался голос, предположительно принадлежащий коту. По моему лицу скользнул пушистый черный хвост. Эта опасная тварь явно заигрывала со мной.

Мне стало так жутко, что мысленно я уже добежала до двери. Но продолжала стоять, как истукан, не в силах пошевелиться.

-  Кискас со вкусом человечины, – промелькнуло в моей голове и холодком побежало по спине, когда я почти уснула.

Цепь на дубе прозвенела. Мне послышалось, словно по коре кто-то карабкается. Я дернулась, открывая глаза.  Жуткие кошачьи глаза вспыхнули в темноте ветвей на уровне моих глаз.  Я сделала еще шаг назад, хрустнув чьим-то черепом.

Глава первая.  Русалка на ветвях висит

Глава первая.  Русалка на ветвях висит

- Извините, - прошептала я, брезгливо убирая ногу с черепушки.

- Ты Сашеньку не знаешь? – подозрительно спросил кот. Его хвост мелькнул среди ветвей. Он как огромный черный пушистый язык  роскошным взмахом облизал воздух.

- Сашеньку какого? Или какую? Эм… Кажется, знаю, Сашу … Блин, фамилию забыла… - напрягла я память.  – Саша-Саша-Саша… На дэ как-то…

- Пушкина, - послышался голос из темноты.

«Он сейчас бросится на тебя!», - тряслись поджилки. «Кискас со вкусом потной Марьяны! Мы взяли нежное филе Марьяны, смешали его со злаками и витаминами! Чтобы ваша киска была довольна, здорова и счастлива!», - стучали зубы.

- Пушкина? Пушкина я знаю! В школе учила… - ответила я, глядя на то, как шевелится золотая цепь, словно за нее тянут.

- Он там гимн Академии Нави обещал… Пару веков назад… - послышался мурлыкающий голос.- Он ничего не написал? Не знаешь? А то говорил, что известный поэт!

- А! Написал! И днем и ночью кот ученый все ходит по цепи кругом. Идет направо – песнь заводит, налево –сказки говорит… Вы про это? – удивилась я, делая осторожный шаг назад.

- Что?!! – внезапно округлились горящие глаза.  Два горящих блюдца уставились на меня, словно я тоже обещала написать гимн. Я почувствовала себя редкостным писателем  в штаны  и какафтором по совместительству!

- У лукоморья дуб зеленый… - лепетала я. – Златая цепь на дубе том… Как-то так… Хорошее стихотворение!

- Я сказки рассказываю? Песни завожу? – послышалось шипение. По стволу яростно ударили стальные когти. Кора осыпалась на пол.

Я сделала еще один шаг назад. Если это тот котик из стихотворения, то у меня тоже много вопросов к Александру Сергеевичу. И что-то мне подсказывает, что я их вот-вот задам при личной встрече!

- Ладно-ладно, котики злопамятные, - прошипел голос, ворча «песни заводит и сказки рассказывает». – Как встретишь, передай ему привет от кота ученого! И скажи, что гимн – редкостное гимнО! Это какая-то сказка для детей!

- Ему уже передали. На Черной Речке, - смутилась я, впервые так остро сожалея о смерти великого поэта. – Большой, горячий.

– Итак, чьих будешь? – спросил кот, снова проводя мягким хвостом по моей щеке.

- В смысле, чьих? – спросила я, не веря своим глазам. Судя по когтям, сейчас меня распишут под хохлому! Или гжель!

- Чьих? – со зловещей мягкостью спросил кот, так и не показываясь целиком. Может, даже и к лучшему! А то я  девушка - впечатлительная!

-  Вы спрашиваете про парня? – предположила я, решив, что мало пятилась. И нужно еще немного отойти. – Так я с ним сегодня рассталась… Так что ничьих… В смысле, что я – свободна…  А с какой целью интересуетесь? Эм… Завестись хотите? Если вы про это, то я вас не потяну… У меня зарплата маленькая. И соседи бдительные…  У них ... ружье есть…

Я представила соседей, которые рады уже тому, что  мой котик  не летает и не плюется ядом.  Пожалуй, это его единственное достоинство в моих глазах.