– Это Кейт Гримвард, – зашептала Ребекка. – Редкостная сука, как говорят…
– Для вас я – магистр Гримвард.
Я понадеялась, что она просто решила представиться, а не услышала Бекки – заранее портить отношения с преподавательницей мне уж точно не хотелось. Надеяться, впрочем, не приходилось – ледяной взгляд серых глаз скользнул по нам обеим, и я невольно поёжилась.
– Коль уж я вытащила короткую соломинку и мне выпала невероятная честь, – в этом слове я явственно услышала неприкрытый сарказм, – сопроводить вас на церемонию распределения, введу вас в курс дела. Подробности о жизни факультетов вам расскажут те, кому не будет лень, поэтому экскурс будет кратким. Итак, Академия Сумерек состоит из трёх факультетов. Факультет чернокнижников – для благородных тёмных магов, желающих посвятить свою жизнь некромантии, малефицизму, ментальной магии и демонологии. Факультет чародеев – для магов ещё более благородных и охочих до подвигов разного рода. На нём обучаются клерики, стражи, заклинатели и целители. И наконец, факультет практиков – для тех, кому суждено активно работать руками и головой. То есть зельеваров, алхимиков, монстрологов и артефакторов. Самые полезные люди, как по мне, незаслуженно недооцененные в нашем равноправном обществе. Каждый из присутствующих здесь, безусловно, обладает искрой. Иначе вы бы просто не получили приглашение в Академию Сумерек. Осталось только выяснить, какова именно ваша склонность.
Магистр Гримвард сделала короткую паузу, давая тем, кто не знал всего этого, уложить информацию в голове. Я вот знала, однако всё равно облегчённо выдохнула на словах об искре в каждом из нас. Значит, я останусь в Академии, меня не отправят с позором домой, как бесполезную дочь своего рода.
– Всем вам предстоит пройти через Горнило Небесного Огня. Не ждите экзаменов, испытаний или чего-то такого. Не думайте, что вам удастся его обмануть или уговорить отправить вас туда, где вы хотите учиться. Некоторые из вас, – взгляд магистра снова скользнул по Ребекке и почему-то по мне, – наверняка думают иначе, но я вас уверяю – зря. Горнило видит не ваши прежние достижения в науках, не ваши оценки в школах и даже не ваши желания. Оно видит вашу суть. И никогда не ошибается. После распределения вы обзаведетесь своими первыми татуировками. У тёмных магов они будут чёрными, у светлых – белыми, у практиков – серыми. Со специализацией и профильными предметами вам помогут определиться чуть позже. Вопросы есть? Отлично. Следуйте за мной.
Она развернулась, махнула рукой – ворота Академии приглашающе распахнулись перед нами, – и с невиданной легкостью, уж как для обладательницы таких туфель, направилась в сторону замка.
Все важные события должны вершиться в сумерках.
Солнце уже почти село, однако во внутреннем дворе старинного замка было светло, почти как днём. Горнило Небесного Огня представляло собой высокую каменную арку, испещренную множеством рун, половину из которых я знать не знала. В школе мы изучали лишь один из четырех рунных алфавитов – Изначальный. Внутри же арки сияло серебристо-белое пламя.
Даже смотреть больно. Как прикажете нырять туда целиком?
Спокойно, Лили. Все посвящённые через это прошли, и пока ещё никто не умер. Ты вряд ли станешь первой.
Возле Горнила стоял симпатичный мужчина средних лет, в котором я признала архимагистра Уэйна Ливингстоуна. Видела его пару раз на одном из бесконечных званых вечеров, куда нас с братьями исправно таскали родители. И всякий раз удивлялась, до чего хорошо сохранился бессменный ректор Академии. Вон, некоторые девчонки уже восторженно охают и лихорадочно поправляют причёски…
На что они, интересно, надеются? Ректор давно вторую сотню разменял, что ему очередная пачка влюблённых студенток?
– Мои юные друзья! – разнёсся вокруг его звучный голос, явно усиленный чарами. – Рад приветствовать вас в Академии Сумерек. Каждый год здесь собираются достойнейшие изначальные маги королевства Астрэ, и в честь них – в честь вас, господа и дамы! – разжигается Горнило Небесного Огня. Один из величайших артефактов подлунного мира, оно обладает способностью в считанные секунды раскрыть дремлющий в вас потенциал. Вы пронесёте сквозь эти врата свою звёздную искру, а когда выйдете – будете пылать подобно настоящей звезде… Сегодня, прямо сейчас! И вспыхнет пламя!
– И вспыхнет пламя! – отозвался нестройный хор студентов, столпившихся у края площадки.
Мы выстроились в очередь, кто с опаской, кто с нетерпением. Народу собралось немало – Роберт говорил как-то, ежегодно в Академию поступает до трёх сотен магов со всего королевства, – однако распределение для большинства проходило довольно быстро. Некоторые застревали в магическом пламени на добрую минуту, а то и две, но большинство проскакивало секунд за десять-двадцать. И всякий раз арка вспыхивала ярче прежнего: пронзительно-голубым пламенем для светлого мага, сумрачно-синим – для тёмного. Пламя нейтралов оставалось белым, но полыхало ничуть не хуже.
Всех прошедших испытание огнём встречал ректор самолично – благостным тоном озвучивал вердикт, пожимал руку новоиспеченной «звезде» и отправлял к одному из трёх магистров, стоящих чуть поодаль. Вокруг куратора нейтралов собралась небольшая толпа, у двух других магистров результаты были поскромнее, но примерно равные. Почему-то всегда думала, что тёмных поступает гораздо меньше, чем нас, светлых…
– Мисс Ребекка Лайтнинг, мои поздравления! Добро пожаловать к чародеям! – услышала я. И поняла, что настал мой черёд.
Набрав в грудь побольше воздуха, зажмурилась и едва не бегом двинулась навстречу ревущему пламени.
Я действительно горела, но странным образом это не было больно. Пламя сожгло меня дотла, переплавило во что-то новое. Я была ничем и всем сразу, нигде и везде. Крошечная песчинка. Сияющий небесный гигант.
Свет? Тьма? Выбор сделан давным-давно и сейчас до смешного очевиден…
Мир вокруг обрёл чёткость. Он был прежним, но другим; искристо-белое сияние сменилось сумрачной синевой, взволнованный гомон – ошеломлённым молчанием.
Да в чём дело?..
– Мисс Лисандра Сеймур, – раздался голос архимагистра. Звучал он по-прежнему бодро, однако с выражением обманчиво моложавого лица никак не вязался. – Чернокнижники рады приветствовать вас.
На какой-то миг мне показалось, будто я оглохла. Ослепла, наверное, тоже, потому что не видела перед собой ничего. Только лицо архимагистра Ливингстоуна, собственное предплечье, по которому змеилась, пачкала, отравляла моё тело и душу, татуировка. Чёрная-чёрная. Она и похожа-то на змею, жуткую, непременно ядовитую – только отведи взгляд, тотчас же укусит. Если не меня, то кого-нибудь ещё.
– Да отомри уже, Сеймур! – чужой звонкий голос заставил меня очнуться, оторвать взгляд от своей руки. – На факультете тёмных никто уже лет сто не помирал, вряд ли ты снова откроешь счет. Хотя, с везением у тебя не очень…
Я подняла голову, тут же столкнулась со взглядом тёмно-серых, почти чёрных глаз, не слишком подходящих к белобрысой шевелюре. Лэндон Гилберт, наследник едва ли не самой паршивой тёмной семейки во всём Астрэ. И уж точно самой богатой.
– Мистер Гилберт, будьте так любезны, – шикнула на него магистр Гримвард, – закройте рот, пока вам его не закрыла я. Мисс Сеймур, пройдите к своим однокурсникам.
Я зачем-то кивнула в ответ и послушно побрела… к «своим». Ни разу нет, и ноги меня вовсе не держат, а всё моё существо тянется бежать отсюда прочь, не оборачиваясь, не… Со ступеньки, которую я не приметила, мне не дала свалиться очень смуглая, иноземной наружности девушка, не так давно распределённая к чернокнижникам. Имени её я не запомнила, и теперь с ужасом осознавала, что зря. Мне ведь учиться с ними. А также с Сангстером, Фарли, Гилбертом и боги знают с кем ещё…
С тёмными магами, которыми меня пугали с самого детства.
– Эй, всё хорошо, – прошептала девушка. – Так бывает, я читала…
– Вот так – вообще-то нет, не бывает, – вновь послышался голос Лэндона, и вполовину не такой громкий, как прежде, но всё равно будто оглушающий. – Семнадцать колен чистой светлой крови! Признавайся, Сеймур, тебя подкинули? Или мама с папой не дураки сходить налево?
