— У нас гостья, далеко не самая последняя леди королевства, — объявила Тина, входя в зал, используемый компанией как читальный, да и вообще как рабочий кабинет. Это была просто гостиная, одно из немногих помещений, где не наличествовало ни единого книжного шкафа, даже полки, но зато в креслах перед камином было удобно проводить время за чтением. Из памяти у всех стёрлось, почему зал превратился в подобное место — имелись в замке кабинеты, специально отведённые для таких целей. Наверное, они были рассчитаны на одного, а все отвыкли работать поодиночке.

— И кого к нам принесло? — Дашка, бившаяся над формулой контрзаклятия, не подняла головы, продолжая строчить в свитке.

— Тецарра Линеара Ильдевейс Рахона. Не поленилась ведь назваться полностью, — пренебрежительно поморщилась Тина.

— Да? — ведьма так резко выпрямилась, что задела чернильницу, тёмная жидкость закапала со стола. — Значит, случилось что-то важное, раз она решилась донести это до нас. Тецарра теперь в курсе всех королевских дел. Веди её сюда.

— По-твоему, я девочка на побегушках? — вызверилась приятельница.

Дашка, успокаиваясь, вобрала в себя воздух и выдохнула. Тина вредничает не по поводу самой просьбы — к дочери главного придворного алхимика стали относиться предвзято, когда она вышла замуж за Эзарию Чезигера. Девушка из банды просто не хочет оказывать ей лишние почести, хотя это и не почести даже, а уважение как к гостье.

— Можешь сама за ней сходить, — не отрываясь от прибора, с которым работала, прозрачного шара с непонятными делениями, линиями и отметками на поверхности, предложила Кларисса. В шаре шевелилось расплывчатое изображение, явно не чей-то портрет, и женщина, прищурившись, пристально за ним наблюдала.

Идея показалась разумной и Дашке, и Тине. Девушка умчалась на этаж выше, колдунья торопливым шагом отправилась вниз.

Факультетская староста была ещё бледнее, чем обычно. Она сильно похудела, красивые формы её фигура почти полностью утратила. Времени со дня свадьбы прошло совсем немного, наверное, несчастная молодая жена вообще ничего есть не могла. Видеться с ней Дашке приходилось постоянно, но ведьма не рассматривала Тецарру внимательно. Отмечала про себя, что та как-то осунулась, но особого значения не придавала.

Приветствовать колдунью вслух супруга принца не собиралась, как Дашка, впрочем, подозревала, спускаясь к ней. Зато взгляд оказался вполне красноречив. Исключительно непрошибаемая гордость, граничащая порой с глупостью, запрещала демонстрировать радость от встречи. Избранница Миротворцев хотела помочь ей подняться — неожиданно Тецарра отталкивать протянутую руку не стала. Когда староста оказалась в коридоре, ведьмы несколько секунд смотрели друг на друга, потом жена Эзарии решилась произнести:

— Здравствуй.

Ей улыбнулись, сохраняя улыбку до тех пор, пока не получили такой же ответ, и ещё столько же ждали, пока на её лице не появится просветление.

При виде сияющей Тецарры Кларисса, предварительно мельком глянув на гостью, даже отвлеклась от прибора.

— Такие хорошие новости? — хмыкнула женщина. — Ты… простите, вы — мне же следует к вам так обращаться? — это было сказано так добродушно, что Дашка не поняла, присутствовала ли во фразе колкость.

— Нет, — сразу помрачнела староста Дашкиного факультета, садясь на софу. — Вам уже известно, куда утащили Элли Винсент и других похищенных?

— В лабораторию Шекоган, — кивнула Кларисса. — Она в подчинении твоего отца, верно?

— Не спорю. Король Ирвинг, разумеется, в неведении, чем занимается его новый родственничек. По правде, в экспериментах Фаризе, той самой повелительницы духов, он участия не принимает, просто позволил проводить их в своей лаборатории, разрешил пользоваться всем, что в её половине, отведённой фанатикам. Однако уже немало. Я говорила Ирвингу, но папаша, кажется, успел рассказать ему, как он родной дочерью ненавидим, как эта мразь, то есть я, всеми силами старается его, бедного, утопить, — Тецарра скривилась. — Король обвиняет меня во лжи.

— Жестоко, — согласилась старшая колдунья. — Но ты не просто поделиться пришла. Хотела чего-то большего — мы внимательно слушаем. Ой, так вы или ты? — спохватилась она. Всё-таки не сарказм.

— Вы, — выбрала Тецарра, — желая продолжать, женщина не дала, закончив свою мысль:

— А если вам и впрямь угодно просто раскрыть душу, ступайте с Дарьей в другой зал или в её комнату, не мешайте мне работать.

— Когда отправитесь за пленниками в Шекоган, возьмёте меня с собой? — мгновенно озадачила её и Дашку гостья. — Впрочем, это приказ. Я теперь имею право отдавать некоторые, — она ехидно улыбнулась Клариссе.

— Сожалею, но у нас нет гарантии, что ты не сдашь нас раньше времени, — отчеканила женщина вежливо, но холодно.

— Кому? Делать приятное папаше я не намерена даже за вознаграждение.

— О ваших взаимоотношениях никому ничего не известно. Вероятно, ты обманываешь нас, давя на жалость, — старшая ведьма принялась за прибор снова, поворачивая шар, закреплённый на подставке так, чтобы его можно было вращать. Ноготь скользил по нему, ища какое-то определённое деление. — Дарья, леди Чезигер упоминала о неприятностях с отцом?

— Если вас не затруднит, не называйте меня так, — Тецарра напряглась.

— А как? Перечислите варианты, я запишу и выучу, — плеснула яду Кларисса.

— Моё любимое имя, скорее даже, прозвище, известно только избранным, — с пафосом ответила молодая жена. — Вы же зовите как угодно, только не по фамилии принца.

— Будь по-вашему, — усмехнулась колдунья. — Дарья, леди Рахона упоминала о неприятностях с отцом?

— Да! — она ляпнула почти бездумно, но прозвучало короткое слово уверенно, пришлось и дальше играть.

Кларисса, судя по сердитому проблеску в тёмно-карих глазах и изогнувшимся губам, про себя ругнулась. Прибор опять был оставлен.

— От тебя тоже охота попросить доказательств.

— Отец Тецарры её обузой считает, — сомнения удалось окрасить грустью. — Для него членом семьи считается тот, кто является продолжателем семейного дела. А дочь алхимию не жалует, предпочитает чёрную магию.

— Не отрицаю, что с родителем леди Рахоне не повезло. Но опять же, слова и реальность остаются немного разными вещами.

— Вам нужно подтверждение? — Тецарре уже требовалось сдерживаться. Это давно вошло в привычку, однако сейчас староста ощущала внутри напряжение, будто сложную науку владения собой только осваивала. — А как мне быть, если папочка уже года три меня не избивает? На моём теле нет следов рукоприкладства, а старыми шрамами похвастаться не могу — рассосались. Да и их я могла заполучить другим образом, без отцовского содействия. Вы мне, значит, отказываете?

— Вынужденно, — Кларисса встала, чтобы пройтись вокруг зала.

— Я представляю. Ответьте — это уже из праздного любопытства, — вы полагаете, будто я добровольно замужем?

Женщина как раз проходила мимо Тецарры, поэтому сразу обратила взор на дочь хозяина десятка лабораторий. Вопрос застал её врасплох.

— Если кто-то думает о людях хуже, чем они есть — у него должны быть какие-то причины, выпытывать которые невежливо. Что ж, до свидания.

Реакция её так поразила Дашку с Клариссой, что они позволили ей удалиться. Только когда исчез за дверью длинный шлейф тёмно-синего, почти чёрного платья, слишком роскошного для обычного дня, колдунья из Великой Троицы спохватилась: надо Тецарру проводить.

— Подожди! — она, словно кем-то преследуемая, вылетела на лестницу. Тецарра, остановившаяся пролётом ниже, посмотрела на неё и с неохотой задержалась.

— Мне безумно обидно, — Дашка сбежала по ступеням. Стоило расстоянию между ведьмами сократиться до метра, факультетская староста продолжила путь на первый этаж, красиво скользя ладонью по перилам.

— Ничего, переживу. Я с детства пребываю в мире вечных подозрений, заговоров. Теперь я нахожусь на высшем его уровне.

— Уже не хочешь травить супруга? — подопечная Миротворцев догнала Тецарру.