_________

Там же, через тридцать пять минут.

— Вы выяснили то, что я просил?

— ИДИТЕ ВЫ НА#УЙ СО СВОИМИ ПРОСЬБАМИ!..

_________

Ещё через минуту.

«Данный абонент не может быть вызван иначе как через муниципальную программу связи. Приносим извинения за доставленные неудобства. Федеральные каналы связи в этом секторе временно недоступны. Пожалуйста, обратитесь к своему поставщику услуг»

Глава 3

Когда каталки заруливают в медсектор, двое здоровяков быстрыми и точными движениями перекидывают нас в две стоящие рядом реанимационные капсулы.

Камила мажет нечитаемым взглядом по Жойс и оставляет её капсулу без внимания.

Воткнув в моё тело полтора десятка каких-то иголок, от пяток до макушки, она дальше бросается к монитору и уподобляется весеннему дятлу, выбивая неповторимые трели на клавиатуре.

Я вижу, что благодаря этим иголкам через тонких шланги мне впрыскиваются какие-то растворы, это во-первых. Параллельно, вторая функция — подача телеметрии от моего организма на медицинский компьютер.

— О, грамотная техника, — подает голос Алекс. — Можно сказать, умная.

И я слышу, что он значительно повеселел.

— Не то чтобы прямой антидот, — продолжает он, — но похоже, что ориентировано именно на этот тип инвазии.

Мне неохота расспрашивать его о деталях, потому что я и по общему своему самочувствию чувствую: кризис миновал и печальный исход лично мне уже не страшен.

Камила, видимо, придерживается совсем другого мнения. Глядя на экран, она хмурится всё больше и больше; а выбиваемые ею пассажи становятся отрывистые и длиннее.

— Камила, мой чип говорит мне, что ты впрыснула то, что надо. Вроде бы кризис миновал. Чего у тебя рожа хмурая?

Плюс общения с близкими людьми состоит в том, что можно не выбирать специально слов и формулировок.

— Отгадай с трёх раз? — огрызается она. — Оттого и хмурая, что страшно. Если верить компу, то ты не просто легко соскочил. Считай, отделался чем-то типа лёгкого насморка. Вот разбираюсь, как такое возможно…

— У меня ресурсы чипа несоизмеримы с обычными. Я, пока к тебе ехал, начал введённые добавки вручную нейтрализовывать.

— Не п#зди под руку. — Резко отвечает она. — Если бы это было так просто и зависело от внутренних резервов организма, овод не был бы оводом. Невежество рождает необычайную смелость суждениях. А ты, кажется, даже не санитар. Овод распространяется перневрально и является боевым средством… — следующую минуту она объясняет мне фармакодинамику, фармакокинетику, механику, физику процесса и ещё кучу всякой ненужной теории.

Она уже упоминала раньше, что эта теория не является открытой и доступной информацией в Федерации.

То, что она сообщает, я уже знаю и от Алекса — он посвятил меня за последние пару минут.

Наверное, даже железной доктору Карвальо иногда надо просто высказаться. Сейчас именно такой случай, потому молча слушаю всё, что она говорит.

Отвечая на её вопросы о самочувствии, о количестве её пальцев у меня перед носом и об ощущениях в голове, я деликатно обхожу момент наличия независимого интеллекта в моём чипе. Как и то, что его протоколы лечения могут вообще не иметь аналогов у нас.

На душе пусто, тоскливо и паскудно.

Стараюсь отгонять маячащую на заднем плане депрессию, потому что стоит только начать жалеть себя — и всё. Сливай воду.

— Камила, займись Жойс, — вкладываю в голос как можно больше тех эмоций, которые испытываю.

Наша бравая капитан вздрагивает, как от удара хлыстом.

— Не хорони её раньше времени. — Не знаю зачем, но продолжаю настаивать.

— Тут речь не о «раньше времени». Тут речь совсем о другом… — внезапно доктор Карвальо всхлипывает и раздражается каким-то старческим бабским рыданием.

Пару мгновений она просто воет навзрыд, затем берёт себя в руки.

— Камила, у неё бьётся сердце. Я это слышу и чувствую. Пожалуйста, не дай уйти её витальным функциям.

— Тебе знакомо понятие агонии? Если что, агония бывает очень разной. — Она высмаркивается в бумажную салфетку и, скомкав белый квадратик, отправляет его точно в мусорку у противоположной стены.

— Ты надо мной сейчас поиздеваться решила? — начинаю закипать. — Тебе так трудно сделать то, что надо?! НЕ ТЯНИ ВРЕМЯ!

К сожалению, несмотря на улучшение, моё общее состояние ещё очень далеко от идеального.

— Я тебя чуть гормонально поддержал, — признаётся сосед. — Если б не я, ты б чувствовал себя хуже. Я кое-какие пики сгладил. Но сейчас выкарабкиваемся.

Следующие секунд десять мы с Карвальо орём друг на друга.

По прошествии их, подсоединив и Жойс к реаниматору, Камила тяжело вздыхает:

— Ну сделала я, как ты просил, А дальше что?

— Её сердце бьётся. Она лежит в реанимационной капсуле. Если засбоит её дыхательная функция, насколько я понимаю, эта капсула и лёгкие ей будет вентилировать. Правильно?

— Правильно, но что толку? Овощ он овощ и есть. Коротышка, поверь врачу со стажем. — Камила не прекращает всхлипывать и пялиться в свой экран. — Или у них со снаряжением зарядов что-то не то было? — недоумевает она сквозь слёзы. — Может, ей досталась двойная порция? А тебе остатки? Да ну, чушь… не бывает так, — она поднимает глаза на меня. — Знаешь, ты особо в своей капсуле не ёрзай! Когда кажется, что всё идёт гораздо лучше, чем должно быть по правилам, это часто является сигналом того, что всё очень хреново на самом деле!.

— Моё состояние ты что, на стресс сейчас списываешь? — нехотя пожимаю печами.

Не знаю, что за телеметрия ей идёт от вставленных в меня иголок, но у меня свой экран перед глазами, во внутреннем пространстве. На нём количество активных нано-хреновин в моём организме стремительно уменьшается. Мозга они, кстати, тоже не достигли из-за какой-то примочки Алекса с гемато-энцефалическим барьером.

Алекс постепенно отпускает какую-то блокаду моих ощущений, потому состояние ощущается, как под танк попал. Но это, по его словам, самые что ни на есть остаточные явления.

— Нет, не стресс, — соглашается тем временем Карвальо. — Если тебе полагается быть трупом, то за счёт шока на этом свете ещё никто не удержался. Хотя бы и она, — кивок в сторону Жойс и ещё один каскад рыданий. — У тебя иммунная система каким-то образом воспринимает инвазию, как инфекцию. И почему-то нереально быстро реагирует… странно…

— Ханьская медицинская искра, не забывай. — Пожимаю плечами. — И прекрати мазать сопли по столу… Камила, смотри. С технической точки зрения, Жойс жива. Я слышу, что у неё бьётся сердце и поддерживается дыхание. Причём самопроизвольно. Можешь мне пояснить на пальцах, что вообще произошло? Какие процессы надо откатить назад, чтоб …? — я не договариваю, но Карвальо и так понимает меня правильно.

Вздохнув, она начинает свои пояснения, перемежающиеся ремарками Алекса по внутренней связи.

********************

— Как насчёт небольшого сотрудничества? — Чоу буквально ворвалась в ангар Фельзенштейна, пользуясь кое-какими незадекларированные возможностями управляющей Компании на территории.

— Как ты сюда попала?! — искренне изумился в ответ израильтянин, разворачиваясь к ней навстречу во вращающемся кресле. — Сюда же местным входа нет, включая даже очень серьезных людей?!

— Армии хода нет, прочим федералам тоже нет. И муниципалам тоже нет, — покладисто согласилась китаянка. — А управляющей компании очень даже есть. Пожалуйста, давай не будем тратить времени на дурацкие споры? Ты заметил, что я сейчас не истерю, не ругаюсь?

— Это-то и пугает, — вздохнул Моше, разворачиваясь обратно к экранам.

— Я всё же неплохой специалист и в ряде процессов понимаю не хуже тебя, — констатировала хань в затылок Фельзенштейну, подходя сзади вплотную. — Я ни за что не поверю, что представители двух древних народов не смогут договориться между собой в одной простенькой ситуации. В которой их интересы не то чтобы не пересекались, скорее, наверняка друг другу не противоречат.