Ещё с того момента, как я покинул офис "Специальных медицинских технологий", у меня имелась полная опись вывезенных устройств, которые я собирался пустить на продажу.

Устройств, снятых с трупа, на котором сработал Лейнатовский скрипт, среди них действительно не было, так как анализ я запускал перед вскрытием и Лейнат недвусмысленно потребовал, чтобы при позитивных срабатываниях я откладывал тело в криоконтейнер, не делая с ним больше ничего. Поэтому, ни угрызений совести за нарушение духа договорённостей, ни юридические опасения за букву заключённого договора у меня не возникало. Впрочем, какие уж тут угрызения в моей ситуации...

Наличие давно сформированной описи ускорило продажу. Когда я скинул её Регеле, этого оказалось достаточно, чтобы стартовать процесс. Оставалось только отстроить логистику, чтобы ценный груз не был перехвачен по дороге теми, кому не положено.

Деньги, предложенные служащими дома Хофф в иной ситуации не порадовали бы. Насколько я понимал цены серого рынка на Ларке, в зависимости от состояния находившихся у меня девайсов, за них можно было бы выручить порядка 30-40 млн. аварских кредитов. А если их ещё и ставить людям... становился понятным источник финансового оптимизма Лейната. На такие деньги и тут, в Аратане и, наверное, в более центральных мирах можно было бы вполне достойно для обычного обывателя прожить остаток жизни, да ещё и продлив её за счёт местных медицинских технологий

Однако, зачем нужны деньги на счету, если в голове при этом будет рабская сеть или сама голова – в банке, отдельно от тела? Так что я решил максимально быстро согласиться на условия Хофф, а не искать по рынку, кому бы это толкнуть по дороже. Тем более, что хрен бы кто позволил мне этими поисками заниматься.

Со всеми дисконтами, комиссиями и надбавками на срочность и за самостоятельную транспортировку этих устройств из отеля, представители дома Хофф предложили мне всего 3.4 млн. Сюда был заложен риск того, что часть устройств окажется неработоспособной или дефектной, несмотря на скинутые мною логи тестирования. Но выбирая между "подождать результаты тестов 10-20 дней и получить до 5.8 млн." и немедленным окэшиванием, я выбрал второй вариант. Деньги – кровь войны, а у меня тут война, пусть и тихая.

Это была тоже достаточно серьёзная сумма, достаточно вспомнить, что первоначальные требования ко мне – по сути цену меня как раба, корпорация Утстав оценила в триста пятьдесят китов, а Лейнат мне предъявил тысячу китов. Ну или, другими словами, миллион кредитов свободных станций Фронтира, которые находились в приблизительном паритете с кредитами Аварской империи. Можно было догадаться, что имена она выпуск этих кредитов свободных станций как-то и организовывала. Но изученная мною до пятого уровня база Экономика (Содружество) таких сведений не содержала.

Ещё вчера я был в нешуточном опасении, что мои финансы скоро покажут дно и я смогу вывернуться только за счёт остатка годовой оплаты от Тенненге Хоффа и что мне придётся как-то выкручиваться и извиваться, чтобы Аргатт не сожрали меня сразу при выходе из пространства империи Аратан..

Сегодня я мог строить более интересные планы. Опасался ли я, что Хофф меня кинут? Заберут контейнеры и не переведут деньги?

Риск такой был, однако вероятность его была не так уж и велика. Тем более, что я связался с Тенненге Хоффом и предложил ему некий интересный для него вариант того, что можно сделать.

Про его явную и недвусмысленную неприязнь к Аргатт, ну, хотя бы к этим конкретным Аргатт я ведь не забывал... Поэтому когда я задал ему вопрос, может ли он порекомендовать мне надёжное охранное предприятие, которое действует в соответствии с принципами чести и не сольёт меня за деньги (ну хотя бы на коротком интервале времени) и формально не связано с Хофф, Тенненге отнёсся к моей идее с большим пониманием.

Нет, я не питал никаких иллюзий о том, что можно купить себе защиту надолго. Их и Аргатт мог бы перекупить, и если этим людям приходил запрос от представителей Тикуаны – могли бы соблазниться и что-то удумать. Но я, во время сканирования моих воспоминаний в местной миграционной службе, более подробно разобрался в деталях того, как реально работают нейросети с идентификацией носящих их людей. Это и достаточно финансовый ресурс позволили мне выстроить вполне работоспособный замысел действий.

Который я и начал реализовывать прямо с утра, начав у себя в номере и дальше, в сопровождении всё той же толпы из Филиса, Сеона, охранников Аргатт и СБ – не выходя из машины.

В этой части, кстати, местный образ жизни оказался чрезвычайно удобен для построения интриг и закулисных планов. При должной сноровке можно чатиться и, даже, немного общаться голосом (точнее – мысленной речью) через нейросеть, а находящиеся от тебя на расстоянии вытянутой руки люди, с которыми ты общаешься параллельно, вовсе не обязательно об этом догадаются. Постоянно общаться через нейросеть было всё же тяжело, так что общество Содружество, пока ещё не рисковало стать социумом полных молчунов. Но для коротких деловых вопросов это всё было, конечно, удобнее, чем мобила.

Вот и сейчас, пока мы ехали, я успешно отрулил начальную часть своей затеи – открыл доступ в номер для доверенного специалиста дом Хофф, контакт которого мне передал Регеле. В номере один из присутствовавших роботов передал ему оба контейнера с б/у устройствами. Себе я не оставил почти ничего из них, так как ещё на Ларке всё что мог поставить из этого барахла без риска и с пользой – поставил. Только 4 нейросетки из числа самых дешевых были отложены в сторону. На них я имел определённый план.

Спец потратил около полутора стандартных часов на проверку наличия под камерами робота. Видео этой процедуры лилось под протокол Сарту. Конец её я уже не отслеживал, так как мы добрались до медцентра и там начали ковырять уже мою собственную нейросеть.

Это было столь же неприятно, как во время проверки специалистом миграционного центра, но ещё и мучительно долго.

Когда вчера нанятый моим юристом и Аргатт специалисты ковырялись в моей электронике, весь процесс был организован следующим образом – мой специалист со своего устройства выполнял команды, которые ему по нейросети, под протокол, передавал специалист Аргатт, и под протокол же передавал обратно то, что отображалось.

Т.е. прямого доступа специалиста Аргатт к моей электронике не было, если не считать того, что всё копировалось на его накопители.

Сейчас всё было организовано аналогичным образом, и из-за этого процесс был замедлен этак раза в полтора. Да и объём исследуемой памяти нейросети, а также моих собственных ассоциативных полей памяти был намного больше.

Точно также, как и в прошлый раз я тихо запретил нейросети гасить своё сознание и подсматривал за процессом, пустив доступ к сервисному порту через свою прослойку, ограничивающую вторженцев и . Может и паранойя, но я дико опасался того, что кто-то лишний раз полезет ко мне куда не надо.

В результате, когда многочасовая возня была, наконец, закончена, я не уловил никаких особых признаков палева, но был готов лезть на стенку от головной боли. В нормальном состоянии сам мозг болеть не может, в нём нет собственных болевых рецепторов – это я ещё со школьных уроков биологии помнил. Эффект был явно от нештатной работы нейросети.