— Верховный Сенатор? — окликнул генерал Рошманов, появляясь в дверях. — Ваш челнок готов.

Пирбазари взмахнул рукой, давая понять, что услышал его слова.

— Сенатор, идемте. Нам пора.

Форсайт собрался с силами. Он подумал, что развязка может наступить в ближайшие секунды.

— Ты не полетишь, Зар, — сказал он.

Пирбазари застегивал куртку и смотрел вниз, но теперь он медленно поднял лицо.

— Как вы сказали?

— Ты бывший военный, — напомнил ему Форсайт. — Тебе слишком многое известно о составе, тактике и стратегии СОЭ. Если Ллеши нарушит свое слово, мы не можем позволить, чтобы ты оказался в его руках.

— А как же вы? — требовательно осведомился Пирбазари. — Вы, Верховный Сенатор Эмпиреи?

— Мои познания в военных вопросах ограничены официальным этикетом, — ответил Форсайт, поморщившись. — Вряд ли они помогут противнику планировать боевые действия.

— Но речь идет не только о боевых действиях, — возразил Пирбазари. — Стремление Пакса к захвату миров — дело не только военное, но и политическое. А вы — крупный специалист в политике.

Форсайт вздохнул:

— Что же делать? Кто-то ведь должен вести переговоры.

Плечи Пирбазари поникли.

— Значит, вы полетите один?

— Нет, я не настолько храбр, — ответил Форсайт. — Я беру с собой Роньона.

— Роньона, — повторил Пирбазари, и на его лице вновь появилось выражение, которое так беспокоило Форсайта. — Интересный выбор. Вряд ли Пакс пойдет вам навстречу из жалости.

Форсайт смотрел на него во все глаза.

— Ты думаешь, что до сих пор держу его при себе именно для этого? — спросил он. — Чтобы вызывать жалость?

— Раньше я так не думал, — ответил Пирбазари. — С другой стороны, раньше я полагал, что знаю вас… — Он опустил взгляд на подвеску на шее Форсайта. — Теперь я не знаю, что думать.

— Просто доверься мне, — предложил Форсайт.

— Я всегда доверял вам, — сказал Пирбазари. — Я всегда считал, что вы желаете народам Эмпиреи добра. — Он вновь посмотрел на грудь Форсайта. — Теперь моя уверенность несколько поколебалась.

— Мне вполне достаточно этого, — сказал Форсайт, чувствуя, как его горло сводит судорога. Сейчас, когда Эмпирея оказалась на грани катастрофы, он вдруг осознал, что дружба и верность близких людей — это все, что у него осталось. — Это правда, Зар. Прошу тебя, дай мне еще один шанс.

Пирбазари глубоко вздохнул.

— Похоже, у меня попросту нет выбора. Так и быть, Верховный Сенатор. Желаю вам удачи.

Форсайт прикоснулся к его руке.

— Я скоро вернусь. — Он шагнул к выходу.

— Верховный Сенатор?

Форсайт обернулся:

— Что?

— Когда вы вернетесь, — негромко произнес Пирбазари, — мы поговорим обо всем этом. Это будет долгая беседа.

Форсайт кивнул:

— Разумеется.

Нажав на жезле кнопку вызова Роньона, он вновь повернулся и подошел к генералу Рошманову, который дожидался его в дверях.

Нет, он берет с собой Роньона не затем, чтобы заронить жалость в каменные души агрессоров. Но если случится чудо, и в их сердцах вспыхнет сострадание, то только благодаря Роньону.

Разумеется, Пирбазари этого не понимал. Но вряд ли Форсайт мог признаться ему, что его ангел находится у Роньона.

А может быть, объяснения и не нужны. Может быть, Пирбазари сам догадался об этом.

Шагая вслед за генералом под жарким полуденным солнцем к челноку, Форсайт мрачно подумал, что для него, для Эмпиреи и для всей Вселенной было бы лучше никогда не сталкиваться с ангелами.

— Вы уверены? — осведомился Телтхорст таким тоном, будто уличал собеседника во лжи.

— Да, сэр, — отозвался офицер внешнего наблюдения. Находясь на служебной лестнице многими ступенями ниже, он не мог воспринять вызов Адъютора как оскорбление. — Данные телеметрии были переданы остронаправленным лучом, но мы находились достаточно близко, чтобы уловить рассеянный сигнал. Вдобавок энергетический и шумовой спектры сами по себе свидетельствуют о том, что сеть выключена.

Телтхорст повернулся к Ллеши и вперил в него яростный взгляд.

— Вы знали, что эмпиреанцы отправили к Ангелмассе свой корабль? — спросил он. — Мне об этом не сообщали.

— Мы зафиксировали запуск корабля около сорока пяти минут назад, — ровным голосом ответил коммодор. — Я не видел необходимости тревожить вас из-за такой мелочи.

Телтхорст посмотрел ему прямо в глаза.

— Вы, вероятно, забыли, что обязаны ставить меня в известность обо всем, что касается нашей миссии. Я сам буду решать, заслуживают эти сведения моего внимания или нет.

Ллеши чуть склонил голову, соглашаясь. Он пытался прочесть мысли Адъютора по его лицу. Почему Телтхорст столь бурно реагирует на такое, в общем-то, безобидное происшествие? Да, сети выключены, но, располагая перехватом управляющего сигнала, шифровальная группа в любой момент приведет их в рабочее состояние.

Разве что если Телтхорсту известно нечто, чего не знает он, Ллеши. Что-нибудь об Ангелмассе? Или о корабле, который отправился к ней сорок пять минут назад? У Адъютора имеется индивидуальный коммуникационный канал; может быть, он заключил с эмпиреанцами что-то вроде сепаратной сделки?

Или эта вспышка начальственного гнева была первой публичной демонстрацией своего превосходства в борьбе за власть на борту «Комитаджи»?

— Я вижу, вы не забыли, — натянутым голосом продолжал Телтхорст. — А теперь точно и подробно расскажите мне, что происходит.

Ллеши нахмурился.

— О чем вы?

— Не вздумайте водить меня за нос, — предостерег Адъютор. — Сначала загадочный корабль, о котором вы не сочли нужным доложить мне; и вот теперь доступ к Ангелмассе закрыт.

Ллеши посмотрел на Кэмпбелла и поймал его столь же озадаченный взгляд.

— Прошу прощения, Адьютор, но я не понимаю вас.

Несколько секунд Телтхорст свирепо взирал на него. Потом его губы искривились в насмешливой ухмылке.

— Великолепно, коммодор, — сказал он. — Боитесь раньше времени раскрыть свои карты? Отлично. Может быть, наши гости окажутся более разговорчивыми. — Он поднялся на ноги. — Не забудьте известить меня о прибытии челнока Верховного Сенатора.

— Вы узнаете об этом первым, — пообещал Ллеши. Телтхорст коротко кивнул и, не говоря ни слова, ступил на подъемную платформу и покинул галерею. Ллеши посмотрел на Кэмпбелла.

— Как вы думаете, что бы это могло означать?

Кэмпбелл покачал головой.

— Телтхорст окончательно свихнулся, — сказал он. — Неужели он подозревает вас в сговоре с эмпиреанцами?

— Судя по всему, да, — согласился Ллеши. — Это еще больше обострит ход переговоров.

— Скоро узнаем. — Кэмпбелл кивком указал на экран. — Челнок Верховного Сенатора уже в пути.

При пониженной силе тяготения в осевом туннеле колеса моторизованных грузовых тележек теряли сцепление с палубой. К счастью, конструкторы предвидели это и оборудовали станцию системой тяговых тросов в глубоких нишах, за которые тележки цеплялись крюками.

Однако тросы обеспечивали слишком малую скорость передвижения. Шагая рядом с тележкой и придерживая плоские канистры с горючим, едва сохранявшие равновесие на платформе, Коста гадал, успеют ли они привести в исполнение его замысел.

И сработает ли он, даже если времени окажется достаточно.

Коста достиг середины туннеля, когда в противоположном конце показалась Чандрис с платформой, перегруженной в еще большей степени.

— Там осталось еще на полторы тележки, — сказала она, останавливая платформу у штабеля канистр, которые Коста уже перевез за два рейса. — Сколько тебе нужно?

— Все, — ответил Коста. — Но я справлюсь сам, а ты займись программированием спасательных капсул.

— Хорошо. — Девушка посмотрела на нагромождение канистр. — Знаешь, если ничего не получится, нам грозят серьезные неприятности.

— Можно подумать, до сих пор у нас все было благополучно, — отозвался Коста, снимая верхнюю емкость и аккуратно укладывая ее на палубу.