Чандрис судорожно вздохнула, в ее желудке возникло ощущение пустоты. Итак, все кончено. Она слишком поздно разгадала ловушку. В помещение пустили какой-то газ или наркотик, отнявший у нее силы и самообладание. Как она и подозревала, разговор, который завели Орнина и Ханан, имел своей целью оттянуть время до той поры, когда отрава начнет действовать.

— Что теперь? — с горечью произнесла она. — Вы бросите меня в космос или привяжете к кровати на все время пути до Серафа?

Ханан театрально закатил глаза.

— Ну почему? — заговорил он, обращаясь к потолку. — Почему это всегда вызывает такие сложности? — Он опустил взгляд на девушку. — Хотелось бы верить, что нам все же удалось кое-чего добиться. Надо ли понимать тебя так, что ты отказалась от плана убить нас и захватить «Газель»?

— Вы очень остроумны, — проворчала Чандрис.

— Спасибо. — Ханан поклонился. — Вдобавок я страшно устал и хочу есть. Быть может, покончим с нашей размолвкой?

Чандрис во все глаза смотрела на него. Потом перевела взгляд на Орнину. И опять на Ханана.

— Вы это серьезно? — Девушке казалось, что ее голос доносится откуда-то издалека. — Вы действительно говорите то, что думаете?

— Мы действительно говорим то, что думаем. — Ханан кивнул.

Чандрис покачала головой:

— Вы сумасшедшие. Оба. Настоящие психи.

— Отчего же? — спросила Орнина. — Потому, что предлагаем работу человеку, который отчаянно в ней нуждается?

— У меня есть работа, — отрывисто произнесла Чандрис. Нереальность случившегося поразила ее словно ударом грома. — Я обворовываю людей. Иногда убиваю их. — Орнина вскинула брови и чуть приподняла резак. — Ну, по крайней мере, пугаю их, грозя убить, — пробормотала Чандрис.

— Давай назовем это переменой профессии, — предложил Ханан. — Твое нынешнее занятие не сулит тебе ничего хорошего.

Чандрис уже и сама начинала терзаться сомнениями. Происходящее казалось ей слишком прекрасным, чтобы быть правдой…

Нет, где-то здесь определенно кроется западня.

— Быть может, воровство не слишком доходное занятие, — проворчала она, — зато мне не приходится ежедневно иметь дело с ненормальными.

На лице Ханана появилось выражение оскорбленной невинности.

— Кто ненормальный? Я?

— Умолкни, Ханан, — велела ему Орнина. — Почему ты решила, что мы — сумасшедшие?

Чандрис фыркнула:

— А как еще назвать людей, предлагающих работу тому, кто только что грозился их убить?

Ханан покачал головой.

— Ох уж этот эгоцентризм молодости! — Он вперил в Чандрис пронизывающий взгляд. — Видишь ли, ты не первая пытаешься провернуть это дельце.

— О чем вы?

— Он имеет в виду, — ровным голосом заговорила Орнина, — что ты уже шестой человек за последние четыре года, который поднимается на борт «Газели» в надежде украсть у нас ангела.

Еще час назад сама мысль о том, что эти толстяки могли дать отпор пяти изголодавшимся воришкам, немало повеселила бы Чандрис. Но теперь по какой-то причине ей и в голову не пришло усомниться в их словах.

— Что с ними произошло?

— Двое приняли наше предложение, — ответила Орнина. — Оба провели с нами несколько месяцев, потом нашли работу получше, и мы распрощались. Остальные трое исчезли, как только мы доставили их на Сераф.

— Один из них со временем приобрел достойную профессию, — добавил Ханан. — Пару недель назад мы получили от него письмо.

— Видишь ли, сама мысль о краже ангелов нелепа по своей сути, — сказала Орнина. — Ангелы изменяют человека. Я знаю, есть люди, которые не верят в это и полагают, что добыча и использование ангелов — грандиозное мошенничество Габриэля и Верховного Сената. Но ангелы действительно оказывают на человека благотворное влияние. — Орнина указала на резак в своей ладони. — И ты — живое тому подтверждение.

Чандрис посмотрела на массивный ящик за своей спиной, и по ее телу разлился холодок. К этому времени она пробыла рядом с ангелом почти десять минут…

Должно быть, Ханан прочел ее мысли.

— О нет, воздействие ангелов проявляется быстро, но не до такой степени, — заверил он девушку. — По нашим наблюдениям, должно пройти не меньше нескольких часов, чтобы укоренившиеся преступные наклонности хотя бы начали смягчаться.

Чандрис смотрела на него, вытаращив глаза… и вдруг ее осенило.

— У вас на борту есть еще один ангел.

— Как я уже говорила, ты очень сообразительна, — похвалила Орнина, кивая. — Мы добыли его шесть лет назад. Два ангела за один маршрут — такое случается крайне редко.

— Почему же вы не продали его?

Ханан пожал плечами.

— Мы уже почти решили. Мы мечтали провести отпуск где-нибудь в славном местечке либо обновить кое-какое оборудование. Но потом вспомнили о рейсах, когда ты проводишь у Ангелмассы по две недели и возвращаешься с пустыми руками, — и решили оставить его у себя. А потом… — Он оглянулся на Орнину и вновь пожал плечами. — В общем, у нас не возникло нужды его продавать.

Чандрис пристально посмотрела на него:

— Вдобавок, избавившись от него, вы бы потеряли возможность привечать на своем корабле бродяг вроде меня.

Орнина улыбнулась:

— Тебе никто не говорил, что в твоем характере изрядная доля цинизма?

— А вас никто не называл парой наивных доброхотов? — парировала Чандрис.

— Много раз, — Ханан кивнул. — В основном другие охотники за ангелами. Впрочем, они и до того считали меня сумасшедшим, так что, в сущности, все осталось по-прежнему.

— Если хочешь, можешь отложить решение до возвращения на Сераф, — сказала девушке Орнина.

Чандрис покачала головой.

— Не надо, — ответила она, глубоко вздохнув. — Я готова. Вели вы действительно хотите взять меня… то я останусь. По крайней мере, на время.

— Замечательно. — Орнина улыбнулась. Это была настоящая, искренняя улыбка, без следа той свойственной благотворителям снисходительности, которую так ненавидела Чандрис.

— Великолепно, — согласился Ханан. — Итак, я могу наконец пообедать?

— Да, можешь, — ответила Орнина с преувеличенно терпеливым выражением, которое ей так хорошо удавалось. — Но только после того, как включишь автопилот, а мы с Чандрис приберемся на кухне. — Она посмотрела на девушку, склонив голову набок. — Или ты хочешь, чтобы мы звали тебя иначе?

Чандрис покачала головой.

— Сойдет и так. «Чандрис» ничем не хуже других имен, которые я когда-либо носила.

— В таком случае — Чандрис, — произнесла Орнина. — Как я уже говорила, управление кораблем-охотником весьма трудоемкое занятие. Давай-ка приступим.

В конце концов, сказала себе Чандрис, шагая вслед за Орниной в кухню, сейчас ей больше некуда деваться. Ничто не мешает ей остаться на корабле и ждать, пока подвернется что-нибудь получше.

К тому же, отказавшись от предложения Девисов, она никогда не узнала бы, в чем заключается каверза этой сделки. Нет, она попросту обязана дождаться, когда Орнина и Ханан попытаются подцепить ее на крючок.

Хотя бы из чистого любопытства.

Дверь погруженной в полутьму комнаты распахнулась, и знакомый до отвращения голос произнес:

— Коммодор?

Ллеши вздохнул.

— Входите, господин Телтхорст, — сказал он.

— Спасибо. — Дверь скользнула на место, и туманная фигура Адъютора двинулась навстречу коммодору, едва видимая на фоне звезд, медленно вращавшихся под ногами. — Впечатляющее зрелище, — заметил Телтхорст. — Что это за помещение?

— Центр оперативно-визуального управления, — ответил Ллеши, произнося официальное название. Разумеется, на корабле никто им не пользовался. Напыщенные названия предназначались для столь же напыщенных сановных гостей.

— Ага, — сказал Телтхорст, придвигая к коммодору кресло и усаживаясь. — Полагаю, это военный аналог смотровой палубы. Должно быть, к этому круговороту звезд не так-то легко привыкнуть.

— Ничего особенного, — отозвался Ллеши, пригубив чай. — Вы что-то хотели?