***

Атланты не собирались воевать по европейским законам войны. Прежде всего, они дали понять аристократам Англии простую вещь: за убитого легионера - умрут аристократы, правители и предводители стада воинов. Родственники погибших участников похода на Корнуолл могут не беспокоиться о том, что не получат тела погибших для погребения. Это не беда! Можете начинать готовиться к новым похоронам родных в своих замках. Есть две ветви Плантагенетов: Йорки и Ланкастеры. Они еще спасибо скажут за уменьшение поголовья конкурентов в борьбе за власть. 

Атланты дистанцировались от Корнуолла. Это важно! Корнуольцы теперь могут развести руками: не виноваты мы, приплыли звери, вырезали англичан. И нам в их замок хода нет. Нам приказали - мы роем олово. Но это был слабенький ход для успокоения совести: все понимали, что при возвращении власти англичан, наказания за бунт последуют страшные, англичане могут вырезать всех корнуольцев, а какая разница 'кто там, в шахтах горбатится'? Рабов нагнать на рудники не сложно.

Атланты демонстративно создавали отличный пункт обороны, словно приглашали: атакуйте, вот они мы, совсем рядом, мы не против - дураки, бросившие вызов атлантам, уже поплатились. На Плиме был введен жестокий режим бдительности: 'посторонним вход воспрещен' - это для детей, у атлантов стало проще - 'Посторонним вход разрешен, наказание - смерть'. Абсолютно всем. 

Атланты готовы наносить новые удары по Англии. Готовы обнародовать воззвание к Уэльсу и Ирландии - не лезьте в Корнуолл, копите силы - может и получится восстановить независимость от Англии. Мы ослабим Англию очень сильно. Ждите момента, мы к вам не лезем. 

Верхом политического цинизма и насмешки звучали слова упрека к Совету Регентов: 'Образумьтесь, негодники! Вы что творите? Так вы заботитесь о наследии великого Генриха? Вы хотите оставить подросшему королю в правление нетронутые атлантами графства Суссекс и Кент с административным центром в Лондоне?'

Этот вопрос тоже давно обсудили попаданцы. Больше всех разорялся Зубриков, у которого, в силу безалаберности и глупости, было хорошо развито чувство лояльности. Леша Зубриков умел подчиняться, быть ведомым, быть частью команды, чтобы чувствовать себя сильнее. Он во всем видел командную работу, что заставляло его возникать с заявлениями: 'Да не верю я в Сталина! Я верю в сталинизм. Глупо валить все восторги и приговоры на лидера. Не мог быть Хрущев предателем, не выживет одна 'крыса кукурузная' на таком уроне власти! Если бы он был предатель Родины, раскусили бы его. Команда была. У каждого правителя - команда - но обыватель все валит на лидера. А я лидера понимаю и сочувствую ему, мне его, более всего, даже жалко за судьбу, за выбор такой политической роли - быть лидером'.

***

Децимация Атлантов была проста и понятна - за каждого убитого легионера будут убиты десять аристократов Англии, из родов, принявших участие в военных действиях против Атлантиды.

Это было дерзкое предупреждение: 'Остановитесь, пока не стало поздно - у вас скоро не останется герцогов, графов и баронов. Вы все, в разной степени, но родственники - нам нет никакой разницы, кого карать. Трудно достать герцога, ничего страшного, мы убьем его племянника, кузена, брата, желательно, чтобы герцогом был, но мы и графьями не побрезгуем. Поймите наши слова правильно: каждый платит за свои грехи. И простолюдины свое заплатят, и дворяне тоже будут нести ответственность'.

***

И вот уже крадутся в ночи парочка 'ниндзей', и шипит обиженный Зубриков: 'Почему бы кого-нибудь не замочить в сортире?' Еле слышен шелест спокойных слов Аматова: 'Тебе так нравиться нюхать английские какашки? Ты становишься извращенцем Лешка. Не доведет тебя твоя Катрина до добра'. 'Катенька чистенькая! Я проверял! У нее кожа пахнет лимонными корочками, она ими обтирается. Воображает себя оригинальной. Я выпросил у Апфии флакончик духов, из наших, их тех самых, из прошлого, ну, из будущего. Она узнала, что для Валуа и честно поделилась', - чуть громче обозначил свое возмущение Зубриков.

Продолжать брехню о своих сексуальных похождениях ему не пришлось - они подкрались к дверям модного дома фламандской бани. 

Во время Столетней войны Фламандия входила в состав Бургундии, мощного герцогства, которое постоянно бунтовало против королевской власти. Такие соседи были полезны англичанам. Бургундцы были законодателями европейской моды. Фламандские женщины были крупны, белокожи, пышногруды и обладали сильными, но нежными руками - лучших мойщиц Господь не мог создать. Мыть мужчину в бане позволялось только женщине! И оказывать прочие услуги распаленному горячей водой и сильными, шаловливыми женскими ручками телу - было привычным делом для фламандок. Все они были двойными, а то и 'семерными' шпионками на службе герцогов Бургундии и корон Англии и Франции.

Веселая компания молодых аристократов только расслабилась в своих ваннах, с кубками изысканного бургундского вина. Они только начинали разогревать кровь от стылого морозного воздуха там, за стенами, на улицах славного Уинчестера. Знали бы юноши о последствиях своего желания потешить плоть, сидели бы в своих поместьях. Мерзкий Зубриков! Упросил он Аматова: 'Не надо трогать Саутгемптон. Остался последний порт у Плантагенетов на юге почти целый. Не будем там мстю корячить!' Ринат пожал плечами, какая разница? Этих Плантагенетов, как крыс чумных, полно по Англии. Вот и заглянули в бывшую столицу древней Британии. 

Дверь в залу с большими бадьями-ваннами неслышно отворилась. Деревянные ванные совсем не напоминали внешним видом бочки недоделанные, нет - они были сделаны весьма изящно, украшены искусной резьбой и восхитительно пахнущими свежими цветами лаванды и роз. Они стояли рядом друг от друга, широкие, невысокие ванны, чтобы сидящий клиент мог свободно дотянуться рукой до стоящего рядом столика, на котором ждали вина и закуски. Расстояние между ваннами было небольшое, ведь так приятно полюбоваться на обнаженную спину, чуть прикрытую пышными волосами мастерицы фламандки, которая чуть нагнулась перед тобой, чтобы ей было удобней мыть твоего соседа. Юноши замерли в предвкушении - вот и добрые фламандки пожаловали! Но это были не фламандки. Совсем не фламандки. 

В залу вошли два человека, один сразу выделил знакомое ему лицо - подошел сзади к юному Ричарду Ланкастеру, вдруг достал кинжал и перерезал ему горло. Сначала никто из молодых людей ничего не понял. А потом стало поздно кричать: 'Караул!' Слова атланта всех заставили вжаться спинами в борт бадьи и замереть, не привлекая к себе внимания. Говорил незнакомец негромко, но оттого было более страшно:

- Хампфри Глостер, дядя убитого мной юного Ричарда, имел глупость погибнуть в походе на Корнуолл. Его труп мы бросили в реку. Его скушали рыбы. И герцог Глостер превратился в рыбные какашки. Теперь его кушают морские черви. Вы же не хотите, чтобы вас тоже кушали морские черви? Возможно, ваши отцы и дяди не сказали вам, молодые люди, одно новое правило - не надо лезть в Корнуолл. Мы будем наказывать дерзких нахалов просто. Его дядя полез в Корнуолл - и за это я убил молодого Ричарда. Вы еще молоды, вы меня не понимаете. Вы просто посмотрите на труп вашего друга и запомните, просто запомните мои слова: не надо лезть в Корнуолл. Ни вам, ни вашим взрослым. За выходки ваших отцов атланты убьют вас. Надо ехать во Францию, там весело, там фламандки, там турниры и слава. А в Корнуолле - подводные черви.

Молодые люди что-то слышали, кому-то сочувствовали, но все это было несерьезно. А вот этот труп, который так и не сполз по стене ванной на дно, сидел, пугал своей медленно уходящей из тела жизнью... куда уж серьезней? А потом и второй атлант добавил прау слов:

- Я вас запомнил. Тебя - Роберт Берк, я очень хорошо запомнил. В следующий раз так просто не отделаетесь! Синьор Негоро из Венеции советует в подобном случае отрезать всем непонятливым их пипирки. Берегите свои пипирки! 

И два мерзавца спокойно вышли. За дверями Аматов несильно, но болезненно двинул Зубрикову в живот: