72. По свершении всего этого Нерон, созвав собрание воинов[36] , роздал им по две тысячи сестерциев на человека и, сверх того, освободил их от оплаты хлеба, за который они прежде платили по казенной цене. Затем, как бы для доклада о свершенных на войне подвигах, он созывает сенат и награждает триумфальными отличиями бывшего консула Петрония Турпилиана, претора на следующий год Кокцея Нерву и префектаа преторианцев Тигеллина, настолько превознеся при этом Тигеллина и Нерву, что, помимо триумфальных статуй на форуме, им определяются изваяния и в Палатинском дворце. Консульские знаки отличия были пожалованы Нимфидию …[37] , и так как речь о нем заходит впервые, я посвящу ему несколько слов, тем более что в дальнейшем и он станет жертвою[38] обрушившихся на римлян бедствий. Рожденный матерью-вольноотпущенницей, промышлявшей своей красотой среди рабов и вольноотпущенников из дома принцепсов, он утверждал, что его отцом был Гай Цезарь, то ли потому, что по какой-то случайности походил на него высоким ростом и свирепым лицом, или так как Гай Цезарь, не гнушавшийся даже уличных женщин, и в самом деле потешился с его матерью [39] …
73. Нерон, не удовольствовавшись созывом сената и речью к сенаторам, издал также указ к народу и приложил к нему собранные в отдельную книгу показания и признания осужденных. Ибо народная молва его не щадила: повсюду говорили, что он истребил столько славных и ни в чем не повинных мужей исключительно из зависти и из страха. Но что заговор возник, разросся и был раскрыт, в этом и тогда не сомневался никто из стремившихся доискаться истины, да и некоторые после гибели Нерона вернувшиеся в Рим признавались, что были его участниками. И вот, когда все в сенате соревновались в низменной лести, и тем усерднее, чем тяжелее была понесенная кем-либо утрата, на Юния Галлиена, устрашенного умерщвлением его брата Сенеки и смиренно молившего о пощаде, обрушился с обвинениями Салиен Клемент, называя Галлиена врагом и убийцею, пока его единодушно не остановили остальные сенаторы, заявившие, что в его поведении может быть усмотрено намерение воспользоваться общественным бедствием для сведения личных счетов и что не подобает призывать к новым жестоким карам по делу, которое благодаря милосердию принцепса сочтено исчерпанным и предано забвению.
74. Вслед за этим назначаются дары и благодарственные молебствия божествам, и особенные почести — богу солнца[40] , чей древний храм находился в цирке, где предполагалось осуществить злодеяние, и чьим благоволением были раскрыты тайные умыслы заговорщиков; выносится постановление и о том, чтобы цирковое представление в честь богини Цереры было отмечено большим числом конных ристаний, чтобы месяц апрель впредь носил имя Нерона[41] и чтобы в том месте …[42] , где Сцевин добыл свой кинжал, был воздвигнут храм богине Благополучия. Этот кинжал, повелев на нем начертать: «Юпитеру Мстителю», — Нерон самолично освятил в Капитолии; тогда на эти слова не обратили внимания, но, после того как Юлий Виндекс поднял мятеж, в них стали видеть прорицание и предсказание грядущего мщения. Я обнаружил в протоколах сената, что консул на будущий год Аниций Цериал, высказываясь об этом постановлении, предложил возможно скорее соорудить на государственный счет храм божественному Нерону. Он исходил, разумеется, из того, что принцепс якобы неизмеримо возвысился над жребием смертных и заслуживает их поклонения, но Нерон воспротивился этому, опасаясь, что некоторые могут истолковать сооружение подобного храма как предзнаменование его скорой смерти: ведь принцепс удостаивается божеских почестей, лишь завершив существование среди людей.
