«Как я вообще вляпался в такую ситуацию?»

Ну да. Я переживал за Кэрис и хотел показать ей это. Но я никак не думал, что на самом деле смогу помочь ей. Потому что, черт возьми, что я знал о младенцах? Совершенно ничего. И всегда считал, что лучше будет, если так оно и останется. Такая огромная ответственность. Меньше всего я ожидал, что мне будет вполне комфортно держать малышку на руках. Или что она на самом деле захочет этого. Похоже, этой малышке я по какой-то причине понравился.

Когда в комнату вошла Кэрис, меня как током ударило. Ее длинные прямые светлые волосы были влажными и распущенными. Я прежде никогда не видел ее с распущенными волосами. Она обычно закалывала их, что тоже очень шло ей, поскольку у нее была красивая шея. На Кэрис была короткая ночная сорочка, облегавшая ее стройное миниатюрное тело. Кэрис была очень привлекательна и грациозна. Меня совсем не удивило, что она была балериной, хотя обычно она не выставляла напоказ свое тело. Да и зачем ей было это делать? Ее приоритетом был уход за дочерью. И ей вовсе не было нужды производить на кого-то впечатление.

Но черт возьми! По какой-то причине я чувствовал себя неловко из-за того, что разглядывал ее при таких обстоятельствах. С первого момента, как я увидел ее, я решил, что она очень сексуальна. Но то, что она была чьей-то матерью, автоматически делало ее недосягаемой.

– Все в порядке? – спросила она.

– Отлично, – прошептал я. – За исключением того, что мой зад онемел, потому что я не двигался. Но я боюсь, что, если передам ее вам, она проснется.

Она рассмеялась:

– Вы просто святой, Дикон. Не бойтесь передать ее мне, пусть даже она и проснется. Вы не обязаны заботиться о нас.

Может, и нет, но я не хотел, чтобы Санни снова расплакалась. По крайней мере, хоть один из нас – Санни – умудрялся спать в такой ситуации.

Кэрис села на диван рядом со мной и посмотрела на своего ребенка.

– Я все еще не могу прийти в себя от того, что вы никогда прежде не держали на руках младенца и с первой попытки у вас все так хорошо получилось.

– Угу. Она поддалась. Это нечестно.

Кэрис улыбнулась. Было приятно видеть, что она немного расслабилась. Она была очень напряжена, когда я помог ей донести коляску, а это было еще до того, как начался весь этот крик. На самом деле Кэрис казалась напряженной почти все время. Но винить ее за это нельзя. Ей хватало проблем.

Но у нее на самом деле была очаровательная улыбка. И мне, если на то пошло, необходимо было перестать замечать это. У этой девушки было словно написано на лице: «Даже и не думай об этом!» Я никогда не стал бы встречаться с женщиной с ребенком. Я никогда не собирался связываться с детьми. Ведь неизбежно наши отношения с соседкой закончились бы разрывом. Но связываться с ребенком, который болезненно отнесется к этому разрыву? Ну уж нет, спасибо. И не важно, что Кэрис была так интригующе прелестна, – я на это не поддамся.

Но она завораживала меня. Еще до того, как я что-то узнал про нее, я был уверен, что в ней таится нечто большее, чем казалось на первый взгляд. Дело было, возможно, в ее глазах – они словно пытались рассказать вам что-то. Я долго не мог понять, что именно. Но, когда я увидел фото из ее балетного прошлого, все встало на свои места. Жизнь, которую она вела, оборвал несчастный случай.

Это я мог понять. Может быть, я с самого начала почувствовал, что в нас есть что-то общее. Может быть, именно поэтому меня влекло к ней с того момента, как я заглянул в ее глаза.

Мне хотелось больше знать о ее прошлом, но я боялся показаться излишне любопытным.

Однако она застала меня врасплох, когда сама проявила любопытство:

– Итак… со сколькими женщинами вы встречаетесь одновременно? Я время от времени слышу их голоса в вашей квартире, но я не знаю, это одна и та же подружка или их несколько.

Она покраснела:

– Простите, что лезу не в свое дело. Просто мне любопытно.

– Все в порядке. – Я вздохнул и пожал плечами. – Я встречаюсь со многими женщинами. Не буду врать. Но я не сплю со всеми подряд, как вы, вероятно, считаете. Вопреки всеобщему мнению, это довольно скучно.

Она сжала губы:

– М-м-м… Интересно, что вы сказали это.

– Почему?

– Я заметила, что вы… ну… – Она заколебалась.

«К чему она клонит?»

– Что?

– Ну, когда я слышала эти звуки…

– Да? – подстегнул я.

– Я заметила, что все это длится очень долго. И мне интересно, дело в вашей выносливости или…

– В скуке? – рассмеялся я.

– Да. Именно.

Я кивнул:

– Хорошо. Сказать правду? Иногда это происходит от отсутствия интереса. Люди не машины. Мне нравится секс, я люблю заниматься им с подходящей девушкой. Но бывают времена, когда я не в настроении или между нами не возникает та химия, на которую я рассчитывал.

– Простите, что задаю вам такие вопросы. Просто я хочу погрузиться в эмоции, общаясь с человеком, который на самом деле регулярно занимается сексом.

Может быть, это был глупый вопрос, но я все равно его задал:

– А вам что мешает делать это?

– Довольно сложно выходить в люди и встречаться с кем-то, когда на руках грудной ребенок. Я даже не могу долго находиться в ванной.

– Ну, если вы поместите свое фото в Интернете, я уверен, что образуется очередь из парней, желающих навестить вас.

Она поежилась:

– Это немного страшно. Я должна быть разборчивой, впуская кого-то в дом с ребенком.

– Согласен. Я просто пошутил – не в том, что касается кучи парней, а в том, что это безопасная и разумная опция для вас.

– В любом случае партнер на одну ночь – это не мое. У меня таких никогда не было, и я не думаю, что сейчас подходящий момент, чтобы заводить их.

С каждой секундой мое любопытство росло.

– Ваши последние отношения были с отцом Санни?

– Да. – Она посмотрела на дочь. – Он был старше меня, властный, влиятельный, авторитетный человек, который внушил мне ложное чувство безопасности. Но он, как выяснилось, просто использовал меня, чтобы скоротать время, а потом решил вернуться к своей бывшей жене. Это было больно, но я получила хороший урок. Я поняла, что нужно быть очень разборчивой в вопросах доверия. – Выражение ее лица сделалось задумчивым. – Но, как я всегда говорю, я в результате родила Санни. Я не планировала стать матерью так рано, но я ни на что не променяла бы свое теперешнее положение.

– Сколько вам лет? – спросил я.

– Двадцать четыре.

Черт. Она оказалась моложе, чем я думал.

– А сколько лет вам? – спросила она.

– Двадцать девять.

– Совсем старик. – Она улыбнулась. – Шучу. Я примерно так и думала.

– А сколько лет вашему бывшему?

– Тридцать восемь.

Мне стало интересно, предпочитает ли она мужчин постарше, или это было исключением. Меня многое интересовало в Кэрис. Хотя это было не мое дело.

Ребенок, казалось, был погружен в глубокий сон. И, глядя на ее прелестное маленькое личико, миндалевидные глаза и крохотный носик-пуговку, я набрался смелости спросить о том, что всегда хотел узнать. Оставалось надеяться, что Кэрис не обидится.

– Когда вы узнали, что у Санни…

Она закончила за меня:

– Когда я узнала, что у Санни синдром Дауна?

– Да. Надеюсь, вы не обиделись, что я спросил об этом?

– Совсем нет. Я люблю, когда меня спрашивают об этом. Не нужно бояться этого. – Она посмотрела на Санни. – Я не знала до тех пор, пока она не родилась.

Моим первым побуждением было сказать что-то типа «должно быть, вы были в отчаянии». Но почему она должна была быть в отчаянии? Потому что ее дочь не похожа на других детей? Я дал Кэрис продолжить, потому что не хотел сказать что-то не то.

– Конечно, это был шок. И сначала я расстроилась, словно это было какой-то потерей, но это только потому, что я в то время очень мало знала о синдроме Дауна. Мои познания основывались на реакции других людей, которые говорили что-то вроде «мне очень жаль». Можете себе представить? Но они были так неправы, пусть даже делали это из лучших побуждений. «Мне жаль» говорят, когда кто-то умирает, а не когда рождается. Надеюсь, что в будущем никто мне не скажет «очень жаль». Потому что он получит от меня хорошую выволочку.