- Не морочь мне голову! Ты проектировщик или пачка дуста? Ты ведь сначала не выкладываешь форму из пенопласта, а потом копаешь фундамент?

- Оценку мне будут ставить за архитектуру, и не Вы.

- Я лично тебе выставлю оценку в конце семестра, и она будет далеко не отличной, если не будешь слушать меня!

- Обещаете? – с надеждой посмотрел на него Саша.

Теперь настала очередь Яна удивляться, он посмотрел внимательно на Сашу и осторожно поинтересовался:

- Что именно?

- Что оценку сами поставите. А то они меня заклюют. Они считают, что сначала нужна картинка, а уже потом остальное. Я поэтому и не могу поладить с преподавателями, я думаю с другого конца. Если сейчас начать прорабатывать планы, я просто не успею продумать фасады к сроку.

Ян смотрел на опущенную голову Саши и борол в себе желание запустить руку в его волосы и потрепать, еще подумает не то. А парень ковырял длинными пальцами с аккуратными ногтями нашивку на джинсах. Мужчина постарался отогнать наваждение, прочистил горло и сказал:

- Обещаю.

Саша вскинул голову, на его лице сверкала счастливая улыбка. Как мало некоторым нужно для счастья, еще чуть-чуть и он кинется обниматься, и Ян поспешил испортить впечатление доброго дядюшки:

- В пятницу чтоб планы привел в божеский вид.

Сашино лицо тут же недовольно вытянулось.

- Я не успею к пятнице! Мне еще экономику считать и промздание чертить.

- Ты хоть что-нибудь можешь сделать так, как тебе говорят?

- Я реально оцениваю свои возможности, - парировал Саша. – К понедельнику постараюсь.

И он постарался. Все выходные старался и привел первый этаж в надлежащий вид, схематично сделал второй и третий. Показал необходимые конструкции, размеры проставил, да только все равно не угодил Рахчееву:

- Опять эти твои круги! И зачем ты рентген аппарат отправил на третий этаж? Кто его туда тащить будет?

- По правилам, над рентген-кабинетом не должно быть помещений, так в СНиПе написано, - оправдывался Саша.

- Ну, так и не делай над ним этаж, бестолочь! Переделывай!

Так у них и проходили дебаты каждые понедельник, среду и пятницу. Саша возмущался, пыхтел, но исправлял, а Рахчеев каждый раз выискивал ошибки и заставлял снова переделывать. На пары Саша ходил исправно, Щербинина не могла нарадоваться, а вот Лепилкин все больше грустнел, но упорно продолжал звать Сашу на тусовки.

В первый понедельник ноября выпал снег, мокрый, противный, но белый снег, превратив дороги в подобие месива. Саша с остервенением пробирался через подмерзшие лужи, прятал руки глубоко в карманы и зарывался носом в теплый шарф. Из носа течь на удивление перестало, зато спина почему-то заболела. После первой половины пары Щербинина заметила:

- Что-то ты плохо выглядишь, друг-сосиска, - и приложила руку к Сашиному лбу. – Да у тебя температура!

Иван, который теперь все чаще крутился рядом с Ястребовым, тоже заметил болезненное состояние парня.

- Иди-ка ты домой, я прикрою, - предложил он.

Саша поблагодарил друзей и побрел домой. По дороге его действительно начало морозить, спина болела все сильнее. Он пришел домой и померил температуру, градусник показал тридцать семь и восемь. Парень грустно вздохнул, напился таблеток и зарылся в одеяло. Он редко болел, но если это случалось, то на полную катушку.

Сон приходить не хотел, глаза открывать было больно. Поверх одеяла Саша накинул на себя еще и плед: вокруг образовался горячий кокон, но избавиться от чувства холода не удавалось. Температура не спадала, и он проглотил еще пару таблеток. В голове кружились разные мысли, особенно ясно было, что он хочет домой к маме, или чтобы рядом просто кто-то был и приносил чашки с чаем. Из Лепилкина сиделки не получится, а Юля слишком шумная. На ум пришел Егор, но просить его о помощи не позволяла гордость. Еще Саша вспомнил, что сегодня он должен быть у Рахчеева. Он выпростал руку из своего теплого кокона и потянулся за телефоном. Забрался вместе с ним под одеяло и позвонил. Ответили после второго гудка:

- Рахчеев.

- Ян Георгиевич, - слабым голосом проговорил Саша. – Я не смогу сегодня приехать.

- Ну, и какое у тебя оправдание?

- Я заболел. Меня даже Щербинина с пар домой отправила.

- Замечательная у тебя девушка, - заметил Рахчеев, с какой-то странной интонацией, но Саше сейчас было не до шарад.

- Она просто мой друг.

-Ты, что там, один болеешь?

- Ну, да.

- Ладно, болей, - и отключился.

Саша тяжело вздохнул, выключил телефон и снова постарался уснуть. На этот раз ему удалось погрузиться в легкую беспокойную дрему. Мысли о дипломе и насущных курсовых не давали забыться окончательно, заставляя плавать на грани сознания. Спину ломило нещадно, но поворачиваться на нее не хотелось из-за холодных простыней. В голове продолжалось непрерывное гудение, хотелось завыть в голос и как в детстве позвать маму. В комнате заметно потемнело, за окном завывал ветер, бросая капли вновь начавшегося холодного дождя в стекла. Через пару часов спокойного и размеренного убаюкивания себя любимого, Саша услышал звонок в дверь. Мысль о том, что надо открыть пришельцу, даже не проскользнула. Позвонили снова. Саша продолжал упорно лежать и смотреть в стену. Позвонили еще раз. Парень решил, что это Щербинина ломится со своей чрезмерной заботой. Еще звонок. Пришелец не собирался уходить, пришлось вставать. Саша замотался в одеяло и пошлепал открывать дверь. Свет в коридоре он включать не стал, повозился с замком и наконец увидел высокую мужскую фигуру. Света на лестничной площадке не было, и парень не сразу распознал, кто перед ним стоит, зато узнал по голосу:

- А я думал, ты симулируешь, даже казнь уже придумал.

- Что Вы здесь делаете? – пролепетал Саша.

- Может, проявишь гостеприимство и впустишь меня? – поинтересовался Рахчеев.

У Саши не было настроения спорить, и он посторонился. Ян заполнил собой всю мизерную прихожую и принялся стягивать с себя мокрую куртку. Саша не стал дожидаться и пошлепал обратно на свой старенький диван. Уже укладываясь, в голову пришло, что надо бы включить свет и он потянулся к ночнику, в виде черно-белого полосатого кота. Мягкий желтый свет загорелся как раз вовремя, чтобы незваный гость смог увидеть убогую маленькую квартирку и ее больного хозяина.

Ян стоял посреди комнаты и рассматривал обстановку, отмечая множество книг на полу, старые чертежи и холодильник, который оттащили в угол комнаты. Черный пуловер как вторая кожа обтягивал торс гостя, подчеркивая рельефное тело; узкие темно-синие джинсы сидели как влитые. В такой одежде он не ходит на работу, и Саша сделал вывод, что он заезжал домой. Интересно, сколько сейчас время?

- Как вы меня нашли? – нарушил тишину слабый голос Саши.

- Я домой тебя однажды довозил, не помнишь? – ответил Ян и присел на край дивана. – Тогда же твоя подруга подробно рассказала, где твоя квартира. Какая температура?

Саша пожал плечами и посмотрел на градусник на тумбочке возле кровати. Тянуться далеко, а двигаться не хотелось, и Саша принял исходное положение – позу эмбриона и натянул одеяло до самого носа. Ян сел ближе и взял градусник, сбил температуру и подал парню. Пока Саша лежал с градусником подмышкой, Рахчеев зашел на кухню, поставил чайник, потом прошелся по квартире, еще раз ее осматривая. Заглянул во вторую комнату, которую Саша использовал как склад, открыл еще одну дверь, где был склад поменьше и изрек:

- Истинно холостяцкая квартира.

- А Вы чего ожидали?

Ян пожал плечами и поднял с пола одну книгу.

- По крайней мере, чисто. Хотя, такой же бардак и в голове у тебя.

Саша слабо улыбнулся и вытащил градусник. Температура перевалила за тридцать восемь и близилась к тридцати девяти. Рахчеев забрал его и присвистнул.

- Ты принимал что-нибудь?

Саша кивнул и перечислил все, что впихнул в себя. Ян вернулся на кухню, сделал Саше чай с лимоном и принялся натягивать на себя куртку. Парень даже расстроился, не хотелось оставаться одному, но Рахчеев снова его удивил: