Эта «кристальная тюрьма» была работой на заказ. Именно на случай когда можно и заказ выполнить и силой разжиться. Николас сам добывал ингредиенты на то, что бы её сделать, и в основе лежало сердце высшего вампира, прошедшее сложнейшую алхимическую обработку, что бы и после смерти сохранить свои свойства, выкачивать энергию из жертв без потерь. Обычный камень рассеивал больше трети энергии потерями. После чего сердце было трансформировано в камень, близкий по свойствам к кошелькам, но вместимостью почти пятьсот миллионов тим. В основе всех камней лежало одно заклятье, которое дополнялось в зависимости от исполнителя различными новыми свойствами. В кругах теневых гильдий, было достоверно известно, что есть несколько способов вытащить из такого камня, не прибегая к помощи запечатывавшего. Но тайны эти крайне строго охранялись, обычно только главы гильдий были в курсе, или некоторые из его приближенных. Люси знала только один такой способ. Мастер-артефактор, создатель камня, имел технический вход, который создавался при наложении заклятья, вписывая его в лица, имеющие доступ. В общем-то он и должен был проверить, как работает артефакт. У этого артефакта была дополнительная опция. Из трех уровней доступа, только два верхних могли выпускать, а последний, нижний, только запечатывать. Так было сделано, что бы любой маг мог взвести ловушку, даже жертва, так как особенностью взвода было то, что если его не отменить, камень заберет любого, даже того кто ловушку взводил. Только временной отрезок в десять минут. Достаточно, что бы убраться подальше. Были еще способы открыть тюрьму, но к сожалению Люси их не знала.
— Я могу показать, где живет мастер-атефактор, делавший эту тюрьму, это лучше посмотреть полностью, словами это крайне сложно объяснить.
— Ну, хорошо, показывай.
Я погрузился в её воспоминание. Мы оказались в городе Толпек, одна из пяти столиц мира Перекрестка. Этот город мне был уже смутно знаком по воспоминаниям Покралия, но он был здесь всего несколько раз. Огромный, многомиллионный город, с небоскребами, башнями, замками, дворцами, университетами, филиалом магической академии, летающим транспортом, сетью телепортаионных площадок, кучей народа, многие из которых были магами. И огромное разнообразие видов, рас, одежд и культур. Я смотрел это через её воспоминание, но всё равно немного терялся. Как она здесь ориентируется? Ведь постройки тоже не были однотипными. Архаичный замок, мог легко соседствовать с ультрасовременным зданием. Пройдя через две телепортационные площадки и оказавшись на окраине огромного мегаполиса, Люси и Николас повернули в один из узких проулков, и зайдя в неприметную калитку оказались во дворике, где стояла башня. Войдя в дверь, они начали подъем по длинной винтовой лестнице, и что удивительно, каждый следующий шаг давался мне все сложнее, я продирался через ставшим таким упругим воздух, вкладывая усилие в каждый шаг, через несколько ступенек, вес тела стал так велик, что мне пришлось помогать себе телекинезом. Ещё через пять ступенек, я понял, что выше подняться не смогу.
Николас уже ушёл далеко вперед, я и оперся рукой о стену. Я! Я ОПЕРСЯ РУКОЙ! Я посмотрел на свои руки, и это не были руки Люси! Это были мои руки! Не зная, что делать, я решил, что нужно добраться до верха лестницы, и, прилагая все свои силы, я начал подниматься наверх. Я уже не шел, а полз по ступенькам, тяжесть была просто невыносимой, правая рука пульсировала, огнем, обжигая и причиняя боль, а я всё полз. Постепенно огненная пульсация от руки стала переходить на тело, грудь, шею, живот. Я ничего не мог с этим поделать, это была просто адская боль, которую я несмотря ни на что превозмогал, и полз вперед, мне казалась, что если я остановлюсь, то точно умру, и я жив, пока жива моя воля к победе. В какой-то момент огненная пульсация отхватила мою голову, и начала там пульсировать, почему-то отдаваясь гонгом, причем гонг не затихал, а каждый следующий удар, добавлял новый тон в звук, всё нарастая и нарастая. ДОН! ДОН!! ДОН!!! Огненная пульсация захватила всё мое тело. И вдруг, я осознал, что это МОЙ ПУЛЬС! И на этом осознании гонг в моей голове совершил последний, оглушительно-громкий удар, который просто взорвал всё окружающее пространство, и оно разлетелось осколками.
Я стоял перед Люси, как и каким образом, я встал к ней вплотную, я не помнил, но сейчас, указательный палец моей левой руки упирался ей точно в лоб, двимеритовый обруч со лба, уже валялся на полу, и одна нога уже освободилась от кандалов. Я сделал шаг назад, и быстро восстановил всё, как было. Люси была без сознания. Я осмотрел себя. На правой руке одежда полностью сгорела, безымянный палец, на котором было кольцо, обуглился, ожег на нем был до кости, одежда была в пропалинах. Восстановиться. Срочно. Я переместился в зал управления, и, не избавляясь от одежды, вошел вводу. Приятная прохлада мгновенно убрала боль, кожа начала восстанавливаться, а я потерял сознание.
Рассчитывать я мог только на себя. Приемных родителей я даже не думал сюда впутывать. Боялся. Боялся, что с ними случиться тоже самое. За три года, что произошли с момента трагедии, я непрерывно искал информацию. За это время я очень неплохо начал понимать в компьютерных технологиях, и в только начавшем зарождаться у нас интернете, это был один из немногих доступных для меня способов, как я мог добывать достоверную информацию. За это время и нашел многое по моему делу, но больше всего мне повезло, когда по халатности админа я получил доступ к милицейской базе. Электронных документов было мало, но я смог узнать, где храниться мое дело, и кто его вел. Следующий этап занял у меня еще год, мне удалось познакомиться с нужными людьми, и через одного из стажеров, только пришедших на службу с училища, я получил свое дело. За него конечно пришлось отдать больше половины того, что я выручил с продажи вещей бандитов, но это того стоило.
Изучение материалов дало огромную пищу для размышлений. Отец основал строительную компанию, которой владел единолично, за несколько лет грамотного управления, не смотря на кризис, девяностых и перестройку, не только смог выжить, но очень значительно прибавил в весе. В материалах дела, неоднократно упоминался Рузанов Максим. Я его плохо помнил, как то раз, за год до трагедии, он приезжал к нам в домик у озера, отец приглашал, но теперь мне вспомнился разговор отца с матерью. Она тогда говорила, что ей Максим не понравился, а отец ответил: «Как человек он не очень, есть в нем небольшая гнильца, и я присматриваю, чтобы не натворил делов, но он лучший переговорщик, что у меня есть, удается ему как-то почувствовать слабину человека, и выбить нужные нам условия, считай половина, если не больше, контрактов это через него».
По странному стечению обстоятельств, именно этот человек сейчас возглавлял фирму отца. Сразу, как только он узнал о трагедии, а это было через три или четыре дня, он приехал ко мне, всячески помогал, выражал свои соболезнования, и обещал сохранить для меня фирму, и проследить, чтобы она не развалилась. Временное управление и так было на нем, но через несколько месяцев, когда я смог вступить в права наследования, и имущество перешло в руки моих опекунов, дяди и его жены, они подписали документы о передаче всех полномочий на постоянной основе.
А к Рузанову вело много ниточек. Он лично был знаком с двумя бандитами, из тех, что напали на наш дом, Были показания свидетелей, и даже показание того самого Куликова Антона, который был назначен крайним. Я даже видел, в какой момент следствие круто поменяло направление. Показания Рузанова, которые у него взяли через пять дней после происшествия, и по мановению волшебной палочки, дело приняло другой оборот. Деньги. Все решили деньги.
Как мне забрать долг жизни? Я слаб. Я должен стать сильнее. Я должен больше уметь, лучше драться, и нужно обзавестись нужными связями. А ещё нужно сделать так, чтобы меня не могли заподозрить. Я уже давно изучал и бережно хранил множество полезной литературы «наука и техника», «Юный техник», подборка по химии, жемчужинами коллекции были две книги: «горнопроходчиские работы, практическое руководство», и полулегальная «взрывчатые вещества и их применение». Последняя была методичкой для диверсантов, напечатанная на машинке, еще в семидесятом году, но не потерявшая своей актуальности. По крайней мере, как сделать взрывчатку из угля, сахара и удобрений я знал.
