— Не взяли бы? А в прошлый раз, когда ты прямо возле управления подметал?

— А чего ж тогда не подошла?

— А ты бы еще прямо на крыльцо залез, да и не одна я была. Ефейка с Антохой где? — сменила она тему разговора.

— Эти тамока на хазе Хитровановской. Наблюдают, будет кто по душу нашу али нет.

— Никого не будет, — твердо сказала Ирэн, — Сколько уж времени прошло? Так меня здесь ждешь что ли? — повторила она вопрос.

— Тебя, — кивнул тот, — И молодец, что подошла. По глазам вижу, не продала ты нас, хоть и не верю тебе сейчас. Так как же ты увернулась-то, а? Получается, прав Хитрован был, что своя ты?

— Ты просто много не знаешь в отличие от Хитрована, а я теперь у них на службе, — засмеялась девушка, — Да не переживай ты, мы по политике работаем. Приходи-ка лучше вечером на старую хату Хитровна, много чего интересного расскажу. Про Ярня покойничка и еще про что. Вы же друзья мне так и остались, столько сделали для меня, там и потолкуем.

— Тогда пускай, — твердо кивнул вор, — На разговор клади часа два. Точно не забоишься прийти?

— Я тебе так скажу, — твердо глянула Ирэн, — Моя совесть перед вами чиста, и я по-прежнему друг. Ты лучше скажи, почему рынок будто вымерший весь и никого их наших не видать.

— Это тебе не видать, — засмеялся вор, — И кто теперь наши-ваши? Мы-то тебя с купцом и на мобиле видали. Где живешь ныне, знаем. Мне только подтверждение нужно было, что на службе ты, а тут гляди, как повернулось, — ухватил он бороду в ладонь, — Сама подошла, не забоялась. Ладно, давай до вечера, — потащил он с себя фартук с бляхой, — Твой извозчик?

— Мой.

— Пешком дойдешь до управления?

— Конечно, — сообразила затею вора Ирэн, — Сколько я должна? — шагнула она к извозчику.

— Да рассчитаю я его, — кинул метлу за облучок Лопотуша.

— Знаю я вас, — сунула Ирэн деньги моргающему от неожиданности вознице.

— Много дали, барыня, — удивлялся тот.

— Вот и отвезешь его на Петров рынок, — распорядилась девушка, — Тебе туда?

— Доедем, — теснил Лопотуша извозчика на облучке, — Ну ты, Ирка, и хваткая, — хлопнул он широченной ладонью мужика по спине, да так что у того чуб взметнулся, — Ну так до вечера что ли?

Перепуганный возница в обнимку с вором завернули в ближайший переулок, а Ирэн еще переваривала прощальный взгляд Лопотуши. Сочувственный он был какой-то. Сочувственный, но жесткий.

«Будто родитель, перед тем, как дитя наказывать, — оценила девушка, — Но злости той, что в начале, уже нет. Значит все правильно сделала».

Площадь до управления она пересекла быстро. Забавно было смотреть на себя со стороны. Эдакая мещаночка, с примесью дворянских кровей, спешащая по своим делам.

— Цык-Цок, — каблуками по гранитной брусчатке. Ветер шейный платок развевает, юбку треплет, — Цык-Цок.

Через парадное не пошла, а кивнула служаке возле полосатой будки и нырнула в кованную приоткрытую калитку, тот глазами только понимающе заморгал.

— Цыок-Цоук, — отзвучалось эхо сводчатой арки. — Аджыссь, — скрипнули-бахнули за спиной двери. — Цонд-цонд, — бубнила лестница.

Коридор. Поворот. Кабинет Сергея Васильевича.

Петр Афанасьевич встревоженно выскочил из-за стола, будто на пружинах.

— Нельзя пока, Ироида Семеновна, — как-то виновато заговорил он, — Сергей Васильевич с человеком работает. Сказал не пускать никого.

— Задержанный? — интересовалась Ирэн, с удовольствием улавливая флюиды от молодого мужчины, — «Не соврал Сергей Васильевич, нравлюсь я ему».

— Нет, — смущенно улыбался секретарь, понемногу наливаясь смущенным румянцем, — Нашего ведомства человек, по Уфимскому вопросу.

— Тогда скажи все-таки, что здесь я и чай пью, раз уж по Уфимскому делу заседаем, — распорядилась Ирэн.

— Точно чаю будете, Ироида Семеновна? — неожиданно и совсем по-детски сконфузился секретарь, — Я налью сейчас и Сергея Васильевича позову.

Руки Петра Афанасьевича ходуном ходили, пока он управлялся с заварником, чашкой и серебряной сахарницей.

Девушка же наоборот наслаждалась редкой минутой мужского внимания и не пустого-показного, а именно того, когда в каждом движении мужчины есть смысл.

— С Антоновским подъехали? — задал неожиданный вопрос Петр Афанасьевич.

— С Антоновским? — просыпала от неожиданности сахар на скатерть Ирэн, — Вовсе нет, а с чего взяли?

— Ну, — замялся мужчина, — Вчера-то он вас подвозил.

— Ах это, — засмеялась девушка, — Я в магазине у него была за покупками, а потом он и сам неожиданно явился. Нас же Сергей Васильевич на приеме у полицмейстера знакомил. На обед в ресторацию пригласил. Мы же на приеме кой-чего не договорили. Так вот и получилось приятное с полезным, а потом он меня до управления подвез…

Судя по взгляду, объяснение полностью удовлетворило молодого офицера. Даже осанка стала другой.

«Забавно, — рассуждала Ирэн, — Вроде секретная служба, а что личное, так прямо на лице у каждого написано. Чувственные все как институточки».

Перед глазами пробежала целая череда персонажей от Ефейки, Антохи и Хитрована до последнего разговора с Лопотушей.

«Почему в наше время таких эмоций нет? — хлебала терпко-сладкий напиток Ирэн, — Будто выцвело все …»

Тем временем Петр Афанасьевич стукнул несколько раз в двери кабинета, и через пару минут на пороге явился Сергей Васильевич.

— Ироида Семеновна, — воодушевленно начал сыщик, — Давно ждете?

— Стакана чаю не выпила.

— В любом случае пока ждать! — Азартно распорядился Зубатов будто гвоздь забил, — Ждать и никуда не отлучаться! Чай пить! Компанию вам Петр Афанасьевич составит. О Богдановиче есть что новое? — заглянул он в глаза, — Обещали повспоминать…

— Есть, и немало.

— Отлично! — топнул в нетерпении сыщик, — А нам, Ироида Семеновна, повезло! Очень повезло! — наклонился он доверительно, — Помните нашу телеграмму на управление о некоем Раскине? — потянул он ее за рукав сторону коридора, сбавляя голос.

— Да.

— Ну, так я с ним как раз сейчас беседую, и мне нужна будет ваша помощь. — Продолжил сыщик уже за дверями. Девушка как могла, изобразила полную готовность, — Когда мы будем выходить, вам с Петром Афанасьевичем придется встать за портьеры, так я прошу вас в нарушение всех инструкций глянуть на этого фрукта. Может, по истории вашего времени он несимпатично где проходил? Сильно уж скользкий тип, и вопросов много по Уфе задает, будто интерес у него там какой. Как бы не ошибиться нам…

— Я, конечно, посмотрю, — шепнула Ирэн, — А Петр Афанасьевич как же?

— Ну, вы уж постарайтесь, Ирочка, — моргнул сыщик, — тем более он неровно к вам дышит. За одной портьерой же прятаться будете.

«Скотина», — выдохнула про себя с чувством Ирэн и утвердительно кивнула, мол, чего уж теперь, сделам-сделаем.

Прошел еще час, потом еще.

Наконец стук не стук.

«Царапанье какое-то», — успела еще подумать Ирэн, как сильная рука Петра Афанасьевича потянула ее за портьеру.

— Идемте, Ирочка, и тише, — шептал он.

— Как тут пыльно, — ахнула за портьерой Ирэн, размахивая руками, — Петр Афанасьевич, вы хоть обнимите меня, чтобы я не со всех сторон перемазалась, — и, не дожидаясь ответа, притянула мужчину к себе за плечи, — Обнимайте сейчас же, — командовала она, — не стойте столбом!

Мужчина как-то нерешительно взял девушку за плечи.

«Вот уж скромные какие на мою голову», — фыркнула та про себя и скомандовала, — Спину-то мне руками прикройте что ли от пыли!

Петр Афанасьевич деланно-громко закашлялся и шепнул, — Штору, штору плотнее.

«Сигнал, — поняла Ирэн, — Сейчас пойдут» — Да, да, задергиваю — прошептала она мужчине в самое ухо, заставив того дрогнуть, и чуть раздвинула щелку в портьере.

Скрип дверей. Первым вышел Зубатов, поворачиваясь так, чтобы гость вышел прямиком на обзор.

Коренастая фигура. Котелок. Дорогой костюм.

Такое надменное выражение пухлых губ Ирэн не спутала бы ни с кем, тем более именно сегодня утром она уже видела фотографию этого человека.