— Действительно, красота! — подтвердил сыщик, что-то прибрасывая, — Вот и нам придется работать красиво, а не как по Кишиневу. Иначе грош нам цена! Как бы не пришлось его, подлеца, самим идти ловить. Как вы на это посмотрите?

— Самим? — удивилась девушка.

— Самим-самим! — азартно повторил сыщик, — Нам Азефа, думаю, иначе не оббежать. Ну, не только вы и я, конечно, будем работать. Ребяток наших привлечем. Охрану негласную соорудим из них для Богдановича. Пистолет у вас, надеюсь, не в корзинке? — Задал он неожиданный вопрос.

— Показать? — издевательски глянула Ирэн.

— Ну, кхмг, — опять поперхнулся сыщик, — Насколько уж вы там в своем времени прямолинейны все-таки…

— Зато времени зря не тратим, — отрезала Ирэн, понимая: не все так просто, и многие эмоции с чувствами в скорости следующего века слишком уж затерлись — не опознать. — «Я-то, оказывается, Антоновского еще по журналу приметила, — рассуждала девушка, разглядывая пейзажи за окном, — И здесь уже сердце по нему сразу заболело, но не поняла я, пока с этим временем не выровнялась. Нужны ли нам такие скорости?» — спросила она себя — ответа не было.

Когда заканчивались разговоры, то пили чай или играли в карты.

Арина оставалась верной себе и вместе кушать так и не стала.

— Что это она? — удивлялся Зубатов.

Девушка пояснила.

— Умно, — достал блокнот сыщик и что-то там записал, — Я ведь, Ироида Семеновна, книгу готовлюсь писать, и меня такие психологические вещи сильно занимают.

— А про что книга? — заинтересовалась Ирэн.

— Обобщаю всю теорию и практику сыска со времен Римской империи! Нечего нам по десять раз, душа моя, одно и то же придумывать. Фокусы сыскные, или схемы. Работу с агентурой сейчас пишу. С мужчинами-женщинами. Подростками. Как жить, есть-пить, спать, как отношения строить, чтобы вместе до конца пойти! Я ведь почему противник избиения всякого? — сыщик выждал паузу, но, не дождавшись вопроса, продолжил, — Под пытками всякий себя оговорить может, а тот, у кого идея, вам ничего дельного и не скажет. Идейного нужно только с поличным брать, а это мы сейчас с вами, Ироида Семеновна, и делаем — на опережение, так сказать, играем.

Рассказ сыщика невольно увлек Ирэн, и она оживилась, почувствовав его азарт.

— Агент, ну, или сотрудник, он как брат тебе должен быть, тогда двурушничества, как от Ярня вашего, не жди! А как это сделать? — Пауза, — Самое главное найти того, Ироида Семеновна, кому среда его обитания тошнотворна, и сделать так, чтобы он тебе поверил. Следом вместе бороться с окружением его, да помогать выпутаться или отомстить, чего уж он там хочет! Совпадение интересов как с Азефом — неплохо, но опасно. Сами видите, вынуждены ехать работать, ну а про подлецов вроде Ярня я и говорить не хочу! — Закончил Зубатов.

— Чишма! — заглянула в купе Арина, — Следом Бирск, стоянка тридцать минут, и до темноты, даст Бог, в Уфу прибудем.

— Опаздываем? — беспокоился Зубатов.

— На четыре часа, — выглянул из-за плеча служанки усатый проводник, — Чаю будете?

За два дня пути отношения с ним установились самые товарищеские. Из посланных Антоновским гостинцев Арина отобрала и для него. Теперь иной раз она коротала время вынужденного «изгнания» у него в служебном купе.

Путешествие девушке нравилось.

Первую ночь она никак не хотела засыпать и все трогала бархатную обивку и гладила полированные мореные деревяшки отделки.

— Повезло мне с вами, барыня, — повторяла она раз по пять за час, — Глядишь, и на мобиль Антоновский вместе с вами возьмет.

— Дался он тебе, — прислушивалась к перестуку девушка и вспоминала неудобные кресла и тряску по мостовой, — Ничего особенного в нём и нет. Экипажи получше будут.

— Не скажите, — ворочалась служанка, — Экипаж, может, и глаже идет, а форсу-то нет, а сиденья кожаные? Нет, Ироида Семеновна, положительно вы своего счастья не понимаете.

— Ты мое счастье, — смеялась Ирэн, — Я-то, видишь, прихожу понемногу в себя.

— Еще бы, в такую компанию угадать, — подтвердила девушка, — Не удивлюсь, что у вас по роду дворяне через одного прописаны, а потом и нежадная вы…

Когда в день отъезда Зубатов переписал приказ по управлению о денежном содержании Ирэн на три тысячи рублей годовых и подмахнул у полицмейстера, девушка неожиданно почувствовала слезы. Никто и никогда о ней так не заботился и дома, не говоря уж о работе в мебельном магазине.

Полицмейстер приказ подписывал при ней.

— Как вам у нас, Ироида Семеновна, работается? — пушил усы он, — Расцвели, я гляжу. Второе дело большое вы нынче сделали, — продолжал полицмейстер, — Мне смысл Сергей Васильевич доложил. Как не побоялись-то одна к ворам идти? Молодцом! — продолжал он, не ожидая ответа, — Таких результатов ни в одном управлении нет, — доверительно и тихо закончил он, — Вдохнули вы, душа моя, с видениями своими новую волну какую-то в нас. Ишь, шестеренки-то как закрутились. Вы на поезд сегодня, Сергей Васильевич?

— Бирск! — залетела в купе Арина, — Прогуляться хотели, Ироида Семеновна.

— Сергей Васильевич? — глянула на сыщика девушка, — Вы как? Пойдете?

— Гулять? — вывалился из какого-то дальнего уголка сознания Зубатов, — И сколько стоим?

— Последняя до Уфы заправка, — со знанием дела отчеканила служанка, — Ну идемте быстрее, там на вокзале герб с куницей…

— С куницей? — удивился сыщик.

— Ну, города герб, — тащила Арина Ирэн за руку, — Зверь на куницу похожий и птичка какая-то.

Остаток дороги тянулся неимоверно.

Ирэн чувствовала сомнения Зубатова, но по делам они больше не говорили и только ждали, когда же объявят прибытие.

Арина все пыталась расшевелить их или увлечь картами, но когда сыщик пригрозил выгнать ее в коридор, нахохлилась.

Ирэн явно чувствовала: служанке хочется сказать Зубатову какую-то гадость — и, чтобы разрядить обстановку, напомнила тому, что надо бы и вещи собирать.

— Точно, — оживился мужчина, — Пойду хоть отвлекусь немного, а то уж и мозги совсем набекрень — никак от дум своих оторваться не могу.

Прошел еще час. Потом еще.

«Заколдованная что ли эта Башкирия? — спрашивала себя Ирэн, не находя ответа и рассматривая в окно степные пейзажи, — Будто трое суток за сегодня проехали…»

Но додумать она не успела.

— Станция Подымалово, — заглянул в купе проводник, — Уфа следующая…

Меблированная квартира сразу не понравилась Ирэн. Была в ней какая-то напряженность, что ли.

Когда рассчитали извозчика и пили вечерний чай с остатками угощения Антоновского, девушка спросила служанку: чувствует ли она что?

— Ни при чем тут квартира, — после небольшой паузы ответила та, — Просто нехорошее что-то вокруг нас кружит-вьется. Говорит кто-то плохо или думает.

— Еще бы! — фыркнул Зубатов, — Такое громкое дело здесь готовят — Сто процентов и нас упоминают. Азеф по своим каналам наверняка знает, что уехали мы, а вот куда, загадка для него. Просчитает, что мы в Уфе, разное может произойти.

— А если попробовать на бобах кинуть, — глянула на Ирэн служанка, — Я с собою все взяла.

— Нет уж, — вспомнила перекинувшуюся Арину девушка, — Давай-ка пока без этого. — Неожиданно она вспомнила, как та загнала парочку в «Аврору», и ей пришла мысль о привлечении Арины к операции.

При Зубатове говорить не стала и оставила вопросы, как улягутся спать.

Нужды ложиться за печкой не было — в большой комнате стояли два широченных дивана с валиками.

Зубатову досталась помещичья кровать с никелированными шарами и неимоверных размеров гардероб, занимающий половину отдельной комнаты.

Спать ложились за полночь. Сыщик ждал, может, приедет его старый товарищ, нынешний подчиненный, но, видимо, срочной информации для обсуждения у того не было.

— Все, передумал, — собрался в свою комнату Зубатов, — Как спать-то буду? Опять полночи ворочаться.

— Сергей Васильевич, — окликнула его служанка, — Хотите сразу заснуть?