Взять хотя бы жизнь в замке. В дневное время он казался пустым и заброшенным. Но стоило ночному мраку окутать землю, как в витражах окон загорались разноцветные огни, подобные рождественской елке, из-за стен слышалась музыка, ворота в замке открывались, и слуги, облачившись в рыцарские доспехи и держа дымные факелы, поднимались на башни или выходили к дверям. Казалось, Серый замок был готов встретить любого гостя. Однако недобрая слава отпугивала многих. Даже разбойники обходили замок стороной, хотя о богатствах, хранящихся в подвалах кавалера Триголя, ходили легенды. Немногие посетившие его жилище, рассказывали о роскошной библиотеке, где хранились книги в золотых переплетах, свитки папирусов, странные тома с деревянными страницами и бронзовыми обложками. Великолепная посуда из венецианского стекла и богемского хрусталя украшала интерьеры залов, удивительное собрание оружия со всех концов света было развешено по стенам. Но самым удивительным являлась портретная галерея, которая спиралью спускалась по коридорам вглубь подземелий замка. Сотни изображений прекрасных дам, прославленных рыцарей, юных пажей, звонкоголосых менестрелей, неподражаемых шутов заполняли коллекцию хозяина.

Наверное, все-таки замок был достаточно известен среди ценителей красоты и древности. Его посещали, стараясь не привлекать внимания ни к себе, ни к владельцу. И, верно, этому способствовало странное правило для посетителей

замка. Даже во время балов гости должны были сохранять молчание. Они танцевали, восхищались произведениями искусства, пировали за великолепными столами, но кроме музыки да боя часов не раздавалось иных звуков. Возможно, шум голосов мог спугнуть то призрачное счастье, которое дарила красота, поселившаяся в замке. Интересно, что кавалер собирал в свою коллекцию портреты счастливых людей или, во всяком случае, они были написаны в ту пору, когда люди считали себя счастливыми… Это могло бы составить ему добрую репутацию, если бы не слухи, что многие из тех, чьи портреты попали в Серый замок, незаметно исчезали. То ли меняли свою судьбу и покидали дома, не оставив после себя следа, то ли они вообще уходили из этой жизни - доподлинно неизвестно. Художники, которых нанимал кавалер, были связаны столь серьезной клятвой, что ни золото, ни угрозы не могли заставить их разговориться о тайнах Серого замка и его посетителях.

Однажды весной в соседнем городе был устроен роскошный бал. Со всей округи съехалась масса гостей. В числе других был приглашен кавалер. К удивлению многих, загадочный затворник принял приглашение. Остроумие, легкость шуток, поэтический дар делали Триголя желанным собеседником. Однако более других достоинств привлекала его способность угадывать судьбу. Среди толпы гостей оказалась юная графиня Жилинда. Это был ее первый бал. Радость жизни, полнота чувств, сила молодости переполняли ее и, будь она даже менее прекрасна, то все равно привлекала бы взоры. Прежде всех ее заметил и пленился ею герцог Брасс. Мало кто знал, что молодой наследник герцогского трона должен был в этот вечер выбрать себе невесту. Выполнение этого условия делало его законным правителем края. Выбор герцога был мгновенным, так же как порыв его пылкого сердца. Он пригласил Жилинду на танец и после танца подарил ей кольцо с сапфирами. Только абсолютный невежда, увидев это, мог не понять значения этого дара. И только человек совершенно не дорожащий своей жизнью осмелился бы после этого пригласить графиню на следующий танец. Кавалер Триголь сделал это, презрев изумленный ропот толпы. Вероятно, его сочли сумасшедшим, и герцог допустил, чтобы бал продолжался как ни в чем не бывало. Жилинда, оказавшись в сложном положении, тем не менее оценила риск и отвагу Триголя.

– Вы дружите с судьбой, как о вас говорят, кавалер. Что сулит она вам в этот момент?

– Она послала мне встречу с вами и грядущее счастье! - галантно ответил Триголь.

– Мое счастье с герцогом? - уточнила графиня.

– Нет! Мое и ваше… - ответил кавалер. - Что же касается герцога Брасса, то он не принесет вам радости.

Дошли его слова до герцога или нет - неизвестно, но вскоре после танца один из придворных, известный своей ловкостью в поединках, намеренно толкнул кавалера и вынудил его к вызову на дуэль. Через короткое время еще двое молодых людей, искавших покровительства в карьере при герцогском дворе, придравшись к каким-то мелочам, разыграли ссору. К утру следующего дня Три-голь должен был участвовать в трех поединках. Подробности их ошеломили многих. Кавалер Триголь опоздал к первой и второй дуэли, назначенным в одном и том же месте, и любезно предложил своим противникам разом удовлетворить их обиды, скрестив шпаги одновременно с тремя. Секунданты хотели воспротивиться, сочтя силы явно неравными, однако кавалер убедил их доводом, что в любой дуэли всегда выявляется преимущество того или иного бойца.

Итак, четыре шпаги разом скрестились и ожесточенно вступили в бой. Через десять минут шпага одного из противников была выбита кавалером из рук и передана секунданту. Через четверть часа та же судьба постигла шпаги оставшихся противников.

– Вы удовлетворены, господа? - спросил кавалер.

Отдохнувший первый яростно запротестовал. По знаку Триголя всем троим вернули шпаги. Они напали на кавалера. Однако на этот раз они еще решили использовать кинжалы и метнули их в Триголя. Один из них, оцарапав ему плечо, вонзился в грудь второго противника. Третий, решив, что его товарищ переметнулся на сторону кавалера, внезапно накинулся на первого, и оба разом поразили друг друга. Триголь вышел победителем, не пролив и капли крови своих противников.

Целую неделю город гудел о колдовских чарах кавалера, а виновник этого скандала явился в дом графини Жилинды и просил ее руки. Наверное, эта дерзость- перейти дорогу правителю края - привела бы Триголя за решетку или к еще большим неприятностям, но дама постаралась до времени сохранить его визит в тайне. Сам кавалер напрасно пытался убедить юную красавицу в том, что ее выбор противоречит воле звезд и герцог ей не пара. Получив отказ подарить ему свое сердце, Триголь просил о милости сделать портрет Жилинды. Не желая еще больше огорчать его, она дала согласие. На следующий день явился художник от кавалера и стал писать ее портрет.