— Ай-яй-яй, — покачал я головой. — Дрын, как думаешь? Может посрать на дипломатию?

Орк витал в своем мире. Спит что ли стоя? Вот ведь странный. Но он ответил четко:

— Не-а, вождь. Надо говорить.

— Думаешь? Ну ладно. Как тебя зовут, монах?

— Я не монах, — скривился монах. — Я — Его прио…

— Пригубитель мелких членчиков, — кивнул я. — Ясно-понятно. Так вот слушай. Король же старый, да? Знаю, старый, можешь не отвечать. Пронюхали, значит, что я умею? Ну, я и не скрывал. Я твоему королю помогу. Но он сам придет к нам, а не мы к нему. Может взять с собой хоть армию магов, мне плевать. И я буду помогать всем важным ублюдкам этого мира. Буду делать их молодыми и сильными. Нужно будет только прийти к нам, побеседовать, мирно откушать перепелиных язычков. Все ясно?

— Это невозможно. Король никогда на это не согласится.

— Согласится. Старые пердуны с властью отсосут за лишний десяток лет жизни. Давай ты у меня отсосешь, а я тебя засуну в тело молодого мальчика? Лет десяти, а? Будешь себе передергивать по утрам. Согласен? Прямо сейчас?

Лишь на мгновение и долю секунды я почувствовал сомнение в старике. Му-ха-ха, какой же я злодей.

— Это немыслимо! Никто не смеет так разговаривать с посланниками! Что ты себе позволяешь? Кто ты такой?! — начал терять терпение монах. — Да, я хочу жить! Но никто еще не унижал меня так, как сегодня.

Я почувствовал истеричные нотки в старике. Так, это уже опасно. Я примиряюще поднял ручонки.

— Я понял тебя. Не кипятись. Приношу свои глубочайшие выебывания, — серьезно сказал я.

Ах-ха-ха!

«Ты совсем на голову отбитый?»

«Да он все равно не понимает. Нормуль»

Монах вроде устаканился. Хотя непонятное слово его встревожило. Я продолжил:

— Давай объясню. Серп — мой дом. Если ты думаешь, что я уйду к какому-нибудь королю, чтобы из меня сделали там ручную зверушку, то сильно ошибаешься. Я останусь здесь. И помогу вашему королю за малый пустяк. Он должен лично явиться в Серп. Мы примем его со всеми почестями, какие только осилим. Никаких подстав. Я лично встречу короля со всем, — меня покоробило. — уважением. И дам ему, что он хочет — новое тело.

— Ты… ты думаешь, я не понимаю для чего это? Визит таких важных особ в это захолустье сделает его лигитимным. Прибытие Короля в Серп ознаменует его официальный статус. С вами начнут считаться.

Я улыбнулся:

— Точно. Мечтаю из бандитского логова сделать свое государство. Пока получалось хреново. В общем, я давно еще об это думал. Думаешь, я просто так клоуничал на собрании великих мира сего? Кстати, вашему королю понравилось мое представление? Это заклинание первого круга. Ни один блокиратор магии не справится с этой херью. Разве что нацепить их на меня или затолкать в жопу. Уверен, пойди я с вами, вы бы сделали это в первую очередь, как только я прилег бы поспать.

Я осмотрел воинов в доспехах.

— А вот кстати и они. Живые магические нейтрализаторы. Так сколько надо таких штук, — кивнул я на один из самоцветов в доспехе человека. — Вы же уже посчитали, да? Больше двух сотен живых нейтрализаторов пришли за мной, радушно приглашая посетить короля. Не уверен, что я смог бы сделать хоть что-то, если бы меня окружило столько ходячих антимагов.

На самом деле, этого десятка может хватить, чтобы справиться с нами. Даже с таким магом, как Цирион. Монах не просто так согласился зайти в Серп малым числом — он был уверен, что на такую силу никто не вылупнётся. Но. Он трус. Боится стычек и нагоняя от начальства. На это я и рассчитывал. Поступки трусов легче просчитать.

Я похлопал в ладоши:

— Молодцы. Круто придумали.

Цирион и Дрын переглянулись. Монах казался непроницаемым, но чувства от меня не скрыть. Он паниковал. Ага, значит я попал в яблочко.

— Че молчишь? — пропищал я. — Я прав или нет?

На удивление, монах не стал со мной дискутировать. Он махнул рукой своим телохранителям и зашагал к выходу:

— Разрешите пройти? Мы немедленно уйдем и донесем твои слова до короля. И да смилостивится над вашими душами Лайра, если ему всё это не понравится.

Я пожал плечами, и мы с Цирионом и Дрыном посторонились, пропуская добрых гостей. Те вышли, а мы последовали за ним:

Измазанный в подсыхающем дерьме монах, обернулся:

— Прикажи выпустить нас.

— Конечно-конечно, — мило улыбнулся я. — В добрый путь вам, господа. Кстати, не забудьте передать королю, что если с Серпом что-то произойдет, то я сильно расстроюсь. А когда я расстраиваюсь, то не иду на сделки и делаю всякую глупость. И жду его в любое время. Прикажу… пожарить барашков, закажу лучшие владенские вина. Мы сделаем все, чтобы не опорочить его авторитет в Серпе.

— Обязательно передам.

Я довольно кивнул:

— И если вы не уйдете к рассвету, то могу запереживать, что вы удумали какую-нибудь пакость.

Старец не ответил и даже не попрощался.

Дрын гаркнул и послышалось лязганье металла. Тяжелые вороты поднимались, выпуская гомиков на свободу.

Цирион долго смотрел на уже закрытые ворота. А Дрын походу так устал, что уснул прямо на земле. Наконец эльф посмотрел на меня. Я в этот момент старательно отковыривал от себя остатки земляной брони и кусочки запекшегося орочьего дерьма.

— Ты планировал это с самого начала?

— А? — глянул я на него.

— Я начинаю верить в то, что ты и правда герой, совладавший в своем мире с ордами демонов. Даже я не сразу разглядел их замыслы.

— А ты сомневался?! — искренне возмутился я. — Кстати, отдайте барашка Бому и Гыму. И не говорите, что он в говне. А то сплетничают тут обо мне. Я никогда не визжал от неожиданности! Это все ложь и наглая клевета!

Я покинул задумавшегося эльфа, бубня что-то о «сраных гомиках»…

Я вернулся. Если так можно назвать путешествие во в прошлое на пять тысяч лет с небольшим гиком. Я давно перестал ломать себя мозг о всех этих сраных временных хитросплетениях. Ну подумаешь «туда-сюда-обратно», главное, что «о боже, как приятно»

Хотя вру. Нихера это не приятно. Я не понимаю, как прошлое может существовать одновременно с будущим. И что мне надо сделать, чтобы это будущее изменить? Если я сейчас расхерачу Первоград, то изменился ли оно? Или если я убью себя, перебив по пути всю свою банду? Что-то мне кажется, что бы я ни сделал, все равно буду плясать под дудку времени. Любые мои действия приведут к будущему, которое я знаю. Меня это страшно бесит. Неприятно думать, что тобой манипулируют. Это как верить в судьбу. Мол, тебе это предначертано. В серии игр про Ведьмака я всегда придерживался канона и срал с высокой колокольни на все, что касается «предначертания». Хочу передернуть на публике — значит передерну. Почти как в сериале «Пацаны», где супергерой убеждал себя, что он может делать что захочет, наяривая себе геройский хер с края самого высокого в городе небоскреба. Мд-а…

— Отец, ты выглядишь очень задумчиво и мудро, — тяжело выговорила Элиза, лежа на соломенной кровати. — Уверена, тяготы твоих мыслей… никогда мне не понять.

— Да. Я думаю об очень важных вещах, — многозначительно кивнул я. — А ты чего болтаешь, как эльфийский мудрец?

Элиза улыбнулась:

— Тренируюсь говорить языком из прошлого.

— Ясно. Ну ты поправляйся, а я пойду проветрюсь.

Я встал с табурета, вышел из домика, больше похожего на баню, чем на жильё древних людей. К Элизе тут же поспешили лекари и я донес до них мысль, как сильно расстроюсь если с ней что-то произойдет.

Вокруг дома стояла толпа. Люди перешёптывались и галдели. Но сразу же затихли, увидев меня. Ко мне подошла старуха, держа в руках мальчика лет трех:

— О, великий вестник… посмотри на дитя. Он хворает волчьей лихорадкой. Помоги, молю. И всю жизнь буду нашептывать духам твое имя, — старуха решила добить меня: — И восхвалять… её.

Она кивнула вверх, на полупрозрачный ледяной потолок. Я успел его потестить, но так и не понял, как работает статуя Астарии. Через лед могут пройти все, кроме вампиров. И вроде бы логично, но я сам могу свободно проходить сквозь стенки льда. Так что система «свой-чужой» стала для меня очередной загадкой.