Стоп. А что если…

Ради новой жизни, восставшей из пепла;

А что, если эти строки пророчества не только для меня, но еще и для меня будущего. Для Грэна Арельи. Это он потерял Итерну. Он ее любил. Точнее я, но в будущем. И это он потеряет ее ради новой жизни, восставшей из пепла. А я лишь почувствовал отголоски его горя. Бля, ну как складно излагаю. Вот что значит медитация после вековечного сна. После того, как стало понятно, что я — это он, то вроде все складывается. Мы с ним живем по одному пророчеству. И строки перемешались. Одна для меня, одна для него. Но в целом, для нас обоих.

Сраное пророчество.

В жопу сраные пророчества.

Кто их вообще придумал?

Ишаки драные.

Ради новой силы, нужной не ему.

Что за хрень? Итерна погибнет. Ради чьей-то жизни. И ради какой-то силы. Хм… кнут? Эта сила нужна Итерне, а не будущему мне?

Вспоминаю слова некроморфа Айрада из Ньерта. Он что-то рассказывал про кнут…

Итерна погибает каждый раз, чтобы накопить силы в кнуте? Каждый цикл она увеличивает в нем силу. Но когда уже эта сила станет достаточной? И ради чего нужно погибать каждые циклы?..

И почему она такая психичка? Из-за этой силы?

Я посмотрел на кнут, висевший у меня на поясе.

В голове кольнуло. Мощно так.

Она помнит!

Помнит каждый прожитый цикл!

Она попала в этот мир двести лет назад и вспомнила все. Сколько раз она проходила одно и тоже и…

Я резко вскочил.

Йолопуки орнул от неожиданности:

— Ты чего, а?!

— Она не может по-другому!

— Что? Кто?

— Итерна, блять! Она просто повторяет цикл, чтобы его не сломать! Она идет по сценарию и делает те же поступки, что и в первый раз! Кнут! Она выронила его! Ты понимаешь, Гомосрак?! Древняя вампирша психует как девочка-истеричка и отбрасывает свое самое страшное оружие в сторону? Серьезно? Ты сам в это веришь?!

— Йолопуки верит в клятву соплей.

— Да ну тебя в сраку. Э-э-э… ну-ка перестань так лыбиться! Ты меня пугаешь.

Снова усаживаюсь в позу лотоса.

Сомкнется бездны свод под стопами его;

А это уже для меня строка. Тогда я свалился в Ньерт. Ясен-красен.

Падет «граница власти гордецов» под знаменем орды;

Гашарт поимели, но…

Походу тут имеется в виду не Гашарт. По последним сведениям, орки направили подкрепление, и эльфам сейчас ой как не сладко.

«Граница власти гордецов» — это не буквально. Это мутная херня. Типа, гордецы — это все эльфы. И гордость их падет, когда? Правильно. Со смертью последнего эльфа. Или…

Когда их поимеют? Унизят? Уже не будет власти гордецов. Все границы размоются.

— А-а-а-а! — заорал я, и Йолопуки не выдерживал, пернул от неожиданности, встал, замахал руками:

— Йолопуки пойдет…

— Стоять, блять!

— Но…

— Стоять! Ты не врубаешься? Кто сломил сраную гордость эльфов? Гоблины! Ипаные гоблины будущего! Все границы гордости эльфов падут, когда угнетенные гоблины встанут у власти! Эльфы — самые магически и горделивые создания. Они будут последними! Последними, кто сломится перед могучей пипиркой гоблина! Врубаешься?!

Грядёт рассвет луны кровавой, клыки вонзят в уста анналов;

Уста анналов. Улук-Урай. Это он всем нам рассказал о пророчестве. Он пал.

На стыке двух он межреальев испьёт из кубка и умрет;

С собой своих друзей возьмет;

Пред этим дав, что было дАнно;

И изменив, что было неизменно;

Не понимаю. Это то, что меня ждет. Я испью из кубка. И умру. Вместе с друзьями.

Изменив?

Что было неизменно?

Изменю будущее? Разорву цикл?

Не понимаю.

Я встал с пола, стал расхаживать.

— Слушай, Йолопуки, а ты знал, что за первого беременного мужика дадут миллион долларов?

— А?

— Да я о своем. Так, а теперь слушай и запоминай.

— Может Йолопуки пойдет?

— Стоять! Слушай, что я говорю! Мы должны изменить будущее, которое знаем. Но не можем! Понимаешь? Шансы изменить своими действиями настоящее, попав в прошлое, практически нулевые! Ты этими действиями его и создаешься? Смекаешь?! Но! Доган говорил, что можно изменить прошлое, создав новую реальность! Ибать, я запутался…

Йолопуки пустил слюну. Еще немого и у него остановится сердце.

— Вижу, что ты меня понимаешь. Короче, Грэн Арелья, то есть — я, и Итерна уже давно не можем изменить цепь одинаковых событий! Сотни циклов, может миллионы! В записке Итерны говорилось, что мы уже пытались нарушить цикл и произошло что-то страшное. И похоже, что Итерна единственная, кто помнит все циклы. Она — наш ключ! Она спасет Варгарон, блять, как бы пафосно это не звучало!

— Э-э-э…

— Мы же были в будущем гоблинского тоталитаризма. Там пиздец. И я очень сомневаюсь, что гоблины — единственная проблема. Скорее всего, что дальше стало еще хуже. Возможно, мое размахивание в будущем писькой сделало только хуже! Блять!

— О-о-о, писька — это да!

— А если так подумать, то магия из Варгарона куда-то уходит, правильно? Некроморфы, создавшие гоблинов развалятся по частям. В будущем их уже нет. А если орки перебьют большую часть эльфов — самых крутых магов, то что останется? Люди? Орки? Сатиры? Нимфы? И гоблины! Эти сучьи выродки в таких безопасных условиях расплодятся, как тараканы — ничто их уже не сдержит. Ты посмотри на Катю. Она их изучала, ковыряла, следила за популяцией! Кто еще будет этим заниматься? Да всем будет срать…

Я глубоко вздохнул:

— Ита-а-а-ак! Раз я такой вумный, то сейчас наступает… время экспериментов! И это стоит отпраздновать! Несите мне вина и пива, водки и сивухи! В ёбаных КУБКАХ!!! — заорал я так, что с потолка посыпалось.

Мы находились в просторной комнате на первом этаже. Я, Пука, Кая, Катя, Аша и азиат. Надо бы его уже спросить имя, а то как-то некультурно. Хотя. Похер.

На столе стояли кубки всех мастей: деревянные кружки, железные стаканы, глинные чарки. Даже, сука, человеческий черепок без макушки и бычий рог. Все как положено. Эксперименты ставить, так с музыкой. Да черт знает, что означает «кубок». Надо попробовать всю глотательную посуду.

— И что тут у нас? — спросил я.

— Медовуха, эль, пиво, вода, и вино, — перечислил азиат, тыкая пальцем. — И зачем все это?

— Долго объяснять, — кивнул я на деревянную кружку. — А гномьего самогона тут нет?

Да-да, я прекрасно помню, что написано на кнуте. Правило номер три. Не бухать гномье пойло.

— Э-э-э, а что это?

— Ну да, действительно. Так, короче. Начнем с воды. Кать, а вампиров вообще можно отравить?

— Даже не знаю. Тяжело сказать. Мало знаю. Но вообще сложно. Даже не представляю, чем тебя можно убить. Разве что собственным ядом. И то сомневаюсь. Вот так. Да. Интересно.

— Хорошо, а вот его, — перевел взгляд на потирающего яйца Пуку. — Его тоже тяжело отравить?

Йолопуки вылупил на меня глаза, но промолчал.

— Организм троллей сильный. Их мало что возьмёт. Думаю, на твоем уровне. Ага, где-то так.

— А может существовать яд, который действует на вампиров, но не действует на троллей?

— Сомнительно. Не верю, что есть то, что убьет тебя, но не его.

— Супер! Я так и думал. Пука, пей.

— Э-э-э? Чейта? Йолопуки не будет.

— Да почему, блин? Это же вода.

— Йолопуки умный. Если ты не хочешь, то и Йолопуки не хочет. Сам пей.

— Не буду. Вдруг там яд. Лучше ты.

— Йолопуки можно значит пить яд, а тебе нельзя? Йолопуки отказывается.

Я не унимался:

— Так в этом и смысл. Если ты умрешь, то я выживу. Понимаешь? Так намного лучше!

Кая с Катей переглянулись. Йолопуки негодовал:

— Для Йолопуки это хуже.

Я покачал головой:

— Та-а-ак, понятно. Есть добровольцы? Аш?

— Не.

— Кая?

— Трайл… я бы… не хотела.

— Катя?