Как выяснилось, она и еще пара десятков светлых эльфов прибыли из Америки в качестве иностранных студентов по обмену. Еще столько же отпрысков наших знатных родов отправились за океан. Чтобы избежать обвинений в расизме среди оппозиции, правящая партия включила Белку в список, избрав ее лучшей среди темных студентов. Эльфийке очень хотелось вырваться из резервации, поэтому жилы она рвала на все сто и всегда была лучшей ученицей, выигрывающей даже соревнования для светлых. Само собой, она столкнулась с жесткой дискриминацией и опасалась лишний раз выходить из комнаты, поэтому в основном читала выданные в библиотеки любовные романы, заучив учебники нашего курса в первую же неделю. Эльфийка как раз с восторгом рассказывала сюжет очередной женской жвачки, когда вырезанный мной кусок железа с грохотом упал на каменный пол, возвестив о моем успехе всем обитателям канализации на мили вокруг.

— Издеваешься? — Уна критически осмотрела сделанный мной лаз. — Я-то уменьшусь, а остальным?

— Придется ползти, — пожал я плечами и первым лег на живот. — Вырезать дверь полностью получится только к следующему дню. Подумаешь, замараемся немного.

Черная пыль напрочь испортила мою одежду, зато я неожиданно завоевал очки отношения и с Мин, и с Белкой. Давно не видел уведомлений Системы, неужели достиг потолка в уровне? Нет, они перестали высвечиваться, уходя в отдельное окошко. Нужно будет их разобрать, когда лень перестанет одолевать…

Стоило нам перебраться, как с оставившей нас стороны послышался жуткий грохот. В дверь словно врезался грузовик. Затем мы услышали странное булькание, которое донеслось одновременно с удушающей вонью. В вырезанное мной отверстие чудовище не пролезало, зато умудрилось выстрелить в него длинным мощным языком. Обвив ногу Белки, оно потащило на себя потерявшую равновесие эльфийку.

— Держись! — закричали мы все.

Уна намертво вцепилась в Белку, упершись каблуками в пол и бешено работая крыльями. Силы феи хватило, чтобы визжащая эльфийка застыла на одном месте — ни туда, ни сюда.

«Атака души» и «Небесная буря», примененные мной, к огромному разочарованию, оказались бесполезны. Что ж там за тварь такая? Хоть в одном «Небесная буря» сработала как надо — она лечила Белку. Та перестала кричать и потянулась к кинжалу на поясе, пока вдруг снова не вздрогнула и не завизжала с удвоенной силой. Монстр оказался ядовитым, и яд у него, судя по всему, был очень болезненным. Мне не оставалось ничего иного, кроме как постоянно лечить эльфийку, иначе она рисковала сойти с ума от боли. И Уна не могла помочь: все силы феи уходили на удержание эльфийки.

Вся надежда оставалась на Мин. Куноити работала веерами, как мясорубкой, нанося по языку монстра сотни ударов. Однако лезвия не могли повредить хрупкую на вид плоть. Бросив на меня полный сомнения взгляд, она вскинула руку. Короткий черный клинок соткался из дыма и лег в ее ладонь, а затем она с размаху опустила его вниз. Сработало! Уна упала на спину, увлекая за собой притихшую Белку. Мин рухнула на колени.

Монстр потерю языка не оценил, с ревом и бульканьем долбя в дверь с утроенной силой. Хлещущая в отверстие темно-зеленая кровь с шипением и кислотным туманом разъедала камень. Железо не выдерживало, прогибаясь под сокрушительными ударами. Еще немного — и мы познакомимся с этим хреном лично!

— Ну уж нет, урод! — я аккуратно положил Лиру на пол, перед этим немного подлечив Белку, и вызвал дробовик. Эффектно зарядив его, я несколько раз выстрелил в дыру, с наслаждением слушая, как яростный рев сменился жалобным визгом. Постепенно он затихал, пока не послышался громкий всплеск, и наступила тишина. Кто бы нас ни атаковал, он предпочел бежать.

— Спасибо… Я у вас в долгу. И простите. В следующий раз я буду начеку.

— Ничего, с каждым может случиться, — я помог Мин встать. После применения способности куноити обессилела и едва могла стоять на ногах. — Уна, лети на разведку, предупреждай нас об опасности.

— Поняла, — фея кивнула с серьезным видом и уменьшилась до размеров воробья.

Что-то мне подсказывало, что наши приключения только начались.

Теперь мы шли более осознанным построением. Уна разведывала обстановку, Белка прикрывала тылы, а я выступал в роли основной огневой мощи с заряженным дробовиком, пока Мин несла мою драгоценную Лиру, освещая нам путь. Артефактному оружию не слишком нравилось находиться в чужих руках. По крайней мере, серебряные струны периодически издавали недовольную трель.

Не знаю, кто отвечал в Системе за составление маршрутов, но путь она выбрала весьма окольный. Мы попали в лабиринт узких технических коридоров, где было много пыли, сажи и каких-то железок. По ржавым трубам давно уже ничего не текло, да и не могло. Всюду были дыры. А еще нам попадались следы человеческого присутствия. Иногда мы встречали импровизированные убежища из набросанных на пол тряпок, прогнивших деревянных ящиков и сундуков без крышек — и никаких следов их хозяев. Часто мы натыкались на дверь, однако там тоже не было ничего, кроме пустых труб, вентилей и ржавых железок. Пару раз попадались непонятные машины с потухшими экранами и навсегда замершими стрелками на измерительных приборах.

Гнетущая атмосфера заброшенности и разрухи давила все сильнее. Однообразные депрессивные пейзажи откровенно надоели, и я всерьез начал подумывать, чтобы свернуть назад, как очередной поворот привел нас к разрушенным гермоворотам, ведущим в длинный тоннель. Увидев его, я ощутил острейшее дежавю. Потемневшие рельсы и шпалы уходили в непроглядную тьму. Мы находились в натуральном метро! Не хватало только контактного рельса.

Куда я попал? Может, я и не уходил никуда, а переместился во времени, и это земля будущего? После апокалипсиса… так себе у нас будущее в таком случае… Человечество все же угробило наш уютный шарик из-за вечной гонки за богатством.

«Успокойтесь, хозяин, ваше волнение передается остальным», — спокойный мысленный голосок Уны слегка охладил мое мозговыносительство. Просто оставлю себе заметку на будущее потолковать с кем-то разбирающимся в истории — должен ведь кто-то рассказать мне о предтечах и их местонахождении. Слишком много совпадений. Вдруг предтечи устроили ядерную войну, после чего осталась вся эта техника и бесчисленные мутанты. А что? Вполне логичная версия. Но сейчас фея была права. Надо брать себя в руки.

Приняв бравый, лихой и слегка придурковатый вид, я указал в сторону видимой только мне светящейся змейки и смело повел отряд вперед. На всякий случай я вернул Лиру в левую руку, а в правую вместо дробовка поместил заряженный пистолет.

В этот раз идти пришлось недолго, впереди забрезжил неверный свет. Мы вышли на длинную платформу, на которой раскинулся полноценный палаточный лагерь. Сводчатые потолки, каменные колонны… Я уверен — это станция метро. Правда, стены покрывал толстый слой копоти, так что прочитать или увидеть что-то на них не представлялось возможным. Тем не менее меня не покидало чувство дежавю… Словно я был на этой станции раньшем.

На платформе кипела жизнь. Люди жгли костры в железных бочках и готовили еду на решетках в закопченных казанах или прямо на шампурах. Не брезговали ни крысами, ни странного вида грибочками, ни плесневелым хлебом. Жили они в хаотично разбросанных серых палатках разных размеров…

На нас сразу уставились десятки настороженных агрессивных взоров. Пришлось быстренько тушить Лиру, убирать ее в инвентарь и, напустив на себя максимально независимый вид, взойти на платформу.

Собравшийся здесь люд нельзя было назвать иначе, чем отребьем. Почти все носили класс разбойников или были бесклассовыми из-за низких уровней, никого выше 25-ого. Одежда — не что иное, как лохмотья. Вместо обуви — грязные повязки на почерневших ногах. Да и профессии те еще — карманник, вор, попрошайка, нищий, шулер. Путаны группировались отдельно в нескольких шатрах на другом краю, огороженном ржавой проволокой.