— Слово предоставляется стороне обвинения!

Прокурор неторопливо встал, застегнул стильный темно-синий пиджак с золотой звездой на лацкане, прошествовал в центр и бодро начал.

— Ваша Честь! Мы представляем обвинение подданному Российской Империи Князю Александру Морозову! Следователями Второго Отделения достоверно установлено, что его рабыня светлая эльфийка Зинтариэль напала на достопочтенного посла Свободных Эльфийских Штатов Натаниэля, нанеся ему серьезные увечья. Список увечий прилагается в доказательстве номер один, — он передал нам с судьей уже знакомые по разговору во Втором Отделении листки, — поскольку Зинтариэль является официальной рабыней князя Александра Морозова, он несет ответственность за совершенные ею преступления. За необоснованное нападение на полномочного представителя союзной державы обвинение запрашивает лишение дворянского титула и десять лет каторги без права на досрочное освобождение!

Я аж присвистнул. Ничего себе стелет! Десять лет за несколько переломов!

— Слово предоставляется стороне защиты, — с зевком ответил судья, — до обеда осталось немного, не тяните.

До обеда? Вообще-то суд только начался!

— Ваша честь! — вспорхнула со своего места Уна. Исаак слегка изменился в лице, привстав со стула. — Обвинения смехотворны! Нет никаких свидетелей и доказательств! Даже пострадавшая сторона не соизволила явиться! Все, что есть у прокурора — список каких-то там увечий! Ничего не указывает, что их нанесла рабыня хозяина!

— Хозяина значит? — нахмурился судья, рассматривая фею. — А вы, значит, его фамильяр?

— Именно так! — гордо ответила Уна.

— Где вы получили юридическое образование?

— Эм… — на лице феи промелькнуло удивление, — образование?

— Ну да. Название заведения, которое выдало вам диплом юриста? Или у вас был учитель?

— Я не проходила обучения, но я хорошо знаю законы…

— А сколько вам лет, позвольте поинтересоваться? — с каждым словом тон судьи становился все более покровительственным.

— Скоро полгода будет, но какое это имеет отношение к делу?

— Как я вижу, обвиняемый слишком много о себе думает. Даже не озаботился нормальным адвокатом, выставив напоказ своего фамильяра, — Сава Рабинович погрозил ошеломленной Уне пальцем, — возможно, вы подумали, что я из тех идиотов, что пускают на вас слюни. Позвольте заверить — это совершенно не так, и все ваше выступление я не могу расценить иначе, чем неуважение к суду!

Приплыли… Уна вспыхнула и собиралась разразиться гневным спичем, как Исаак резво вскочил и оттер фею за спину:

— Ваша Честь, дозвольте, я продолжу! Я закончил высшую Иерусалимскую академию, и мне таки есть что сказать!

— У вас минута, — равнодушно отвернулся судья.

Исаак задвинул проникновенную речь о недостатке доказательств. В целом, те же слова, что говорила насупившаяся Уна. Когда отведенная минута прошла, Сава стукнул молотком и сурово посмотрел на меня.

— Князь Морозов, вы согласны принять сыворотку правды и ответить на вопросы Имперского суда?

— Мой клиент пользуется правом на защиту личных данных! — тут же крикнул Исаак.

— В таком случае мне все предельно ясно. Слово против слова. И я не вижу никаких оснований не доверять достопочтенному послу…

Где-то вдали прозвенел гонг. Судья переменился в лице и спешно засобирался.

— Заседание продолжится завтра в девять утра! Не опаздывайте!

Через несколько мгновений зал опустел: остались только мы с Исааком и гаремом. Посмотрев на встревоженные лица девушек и растерявшегося адвоката, я только и мог, что протянуть:

— Мда-а-а… попали.

Назад в отель возвращались в гнетущем молчании. Исаак отлучился по пути, обещав нагнать нас позднее и заверив меня, что волноваться еще рано. Мне почему-то показалось, что он отправился обратно в Нижний — подальше от дела, которое могло испортить его репутацию. Выдалось оно на редкость токсичным.

Перекусив без всякого аппетита, я поднялся наверх, отказавшись от предложения Мурры составить мне компанию. Хотелось подумать в тишине и одиночестве.

Всю ситуацию можно было охарактеризовать одним словом — жопа. Судье я явно не понравился, хотя его имя оставалось белым. Скорее всего, меня отправят прямиком на каторгу, а девчонок — кого куда. Отправиться в бега? Попрошу Иру помочь Белке с Ариэль и забрать с собой Марфу и Мин в Нижний, а сам с Уной рвану в какую-нибудь глушь или подамся в пираты…

Я потряс головой, выгоняя заманчивые мысли о пользе морского воздуха для юного организма. Нет, так просто не сдамся! Бард я или кто? Задавлю этого упертого судью харизмой!

В дверь осторожно постучали. В щель просунулась обрамленная серебряными волосами голова:

— Можно? — дождавшись кивка, Уна осторожно впорхнула в спальню и села рядом со мной на мягкий ковер. — Прости… я повела себя глупо.

— Ничего страшного, — не покривил я душой, — не думаю, что Исаак смог бы повлиять на ход дела. Судья явно относится к нам предвзято…

— Это точно! Вообще не понимаю, чего он так на меня взъелся! Я ведь всем нравлюсь, — обиженно надулась фея.

— Может, он гей, — усмехнулся я, привлекая фамильяра к себе.

В дверь снова постучали. Второй моей гостьей неожиданно стала Зинтариэль. Окинув меня странным взглядом, принцесса остановилась неподалеку.

— Я хотела узнать, что ты намерен делать дальше.

— Не знаю, — честно ответил я. Продолжить мне не дал очередной стук в дверь.

— Я таки все уладил! — с видом олимпийского чемпиона заявил сияющий Исаак. Он плюхнулся в мягкое кресло и с хлопком откупорил бутылку шампанского. — Ох и верткий поц этот прокурор, но мы таки заключили сделку! Нужна только ваша подпись!

— Какую сделку? — в груди поселилось нехорошее предчувствие. Да, возможно еврей смог договориться с другим евреем, но русским это обычно не сулило ничего хорошего.

— Стороной обвинения выступает не СЭШ, а Второе Отделение! И вам таки есть, что им предложить! Они согласны забыть о печальном недоразумении, если вы согласитесь на сотрудничество! — Исаак с наслаждением осушил бокал и быстро замахал руками, заметив, как у меня перекосилось лицо. — Нет-нет, ничего такого! Вам просто зададут вопросы! Ничего опасного для жизни, я проверял документ. Все полностью официально!

Да уж… Получается, остроухим даром не упал гребаный суд, и это все — игра Бельской. Хочет припереть меня к стенке и выпытать… Что? Помнится, тогда я ее прервал… Какое-то слово на букву м…

«Наверное, она говорила о магии, — предположила Уна, — то, как ты убиваешь врагов, не могло остаться незамеченным».

Пожалуй, мой несравненный фамильяр прав. Установили слежку за Зинтариэль, дождались, пока она совершит что-то тяжелое или вообще спровоцировали ее и взяли меня в оборот. Логично? Логично!

Будем считать, вражеский план я знаю. Но как с ним бороться? Не понимаю.

Я задумчиво пробежался взглядом по предоставленной Исааком бумаге. С первого взгляда ничего особенного: мне гарантировали конфиденциальность и защиту от оглашения широкой публике. Я уже подумывал подписать бумагу, как взгляд зацепился за строчку мелким шрифтом.

— Здесь написано, что основное наказание понесет непосредственно Зинтариэль.

— Верно! Кто-то ведь должен ответить перед СЭШ.

Представив себе, какое наказание выберут остроухие мудаки, я решительно покачал головой.

— Нет, — мой отказ огорошил и адвоката, и принцессу. Лишь Уна одобрительно улыбнулась и показала мне большой палец, — я отказываюсь.

— Подумайте, о чем говорите! Исход завтрашнего дела совершенно не очевиден! Вы можете попасть на каторгу!

— Я всецело отвечаю за действия Зинтариэль, как ее хозяин, и готов нести ответственность, — я положил перед Исааком толстую денежную пачку, — вот ваш гонорар за текущее и следующее дело. Слушайте внимательно.

Я коротко раздавал указания, параллельно написав несколько писем. Исаак должен был подать запросы в Имперскую канцелярию об освобождении всех моих рабов и проследить, чтобы они там не «потерялись». Да, глупо. Очень глупо жертвовать собой ради малознакомых девушек, что еще вчера пытались меня убить, но… я не мог поступить иначе. Пусть Ариэль появилась в гареме не по своей воле. Она доверилась мне, и я чувствовал ответственность. Да и Зина передо мной не шибко провинилась — всего лишь жертва обстоятельств. Добрый я, даже слишком.