— Ты всего лишь решил прихватить с собой понравившуюся официантку.

— Я ее что, изнасиловал? — в груди похолодело.

— Нет, конечно, она только рада была. Если судить по стонам, вы всю ночь куролесили. Она ушла на рассвете, а ты отключился, — фея закатила глаза и показала на сложенную на стуле одежду, — девчонки немного поревновали… Придется тебе вечером отдуваться. А сейчас собирайся, хозяин. Заседание через час.

На всякий случай открыл окно уведомлений. Все верно:

Внимание! Характеристика «харизма» увеличена на 1, текущее значение: 36.

И еще мой счет похудел на 50000 рублей.

Немного подумав, Уна добавила встревоженным голосом:

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Все будет хорошо! — я показал своему фамильяру большие пальцы и почапал в ванную, где меня уже ожидала Марфа, взявшая на себя роль моего постоянного «банщика». Она вела себя как обычно, но я ощутил идущую от нее грусть. Не-е-ет, так не пойдет…

Рискуя опоздать в суд, я утешил Марфу пару раз, переоделся и быстрым шагом вышел из пустого номера. Уна и Зинтариэль встречали меня в коридоре. Остальные давно ушли в сопровождении Мурры и Мин. Я уже не доверял светлой эльфийке, но выбора не оставалось. Безопасность девчонок не менее важна: пусть лучше за ними присматривает Мин, а я как-нибудь справлюсь.

Посоветовавшись с Уной, мы решили не рассказывать остальным о предательстве эльфийки, которое технически предательством не являлось. Не нужна мне негативная атмосфера в гареме…

К заседанию мы пришли как раз вовремя, буквально за минуту до начала. Исаак сдержанно кивнул мне и пожал руку. На адвокате лица не было.

— Почему вы так переживаете, сударь? — весело поинтересовался я. — Не вас же судят!

— Если вас сегодня отправят на каторгу, моя репутация, считайте, разрушена, — Исаак горестно вздохнул, — что вы такого сказали госпоже Бельской? Она прямо исходила злостью.

— Не понимаю, о чем вы. Мы просто мило побеседовали…

— Встать! Суд идет! — гаркнул пристав.

Пока «достопочтенный судья» занимал свое место, я быстро посмотрел в зал. Мой гарем, несколько репортеров (включая Беллу Кун) и шпик из Второго Отделения. Я так и думал, что у Бельской не хватит мужества прийти лично.

— Обвиняемый, перед вынесением приговора вам предоставляется последнее слово. Хорошая возможность сделать заявление или изменить показания.

— Спасибо, достопочтенный судья! — я встал и застегнул пиджак на одну пуговицу. Понятия не имею, зачем, но так делали во всех фильмах и сериалах про американские суды. — Буду краток, а то обед скоро…

Из-за спины раздалось несколько смешков. Взгляд Савы Рабиновича не предвещал ничего хорошего, но меня было не остановить.

— Я, князь Александр Морозов, официально и торжественно заявляю… — небольшая пауза, чтобы все прочувствовали важность момента, — не виновен!

— Заканчивайте паясничать, князь, — начал было судья…

— Простите, Ваша Честь, но я еще не закончил! Прошу не перебивать и в полной мере предоставить мне законное право на последнее слово! — дождавшись абсолютной тишины, я продолжил:

— Это все. Спасибо за внимание!

Раздались бурные аплодисменты. Мой гарем искренне поддерживал меня, было очень приятно! К девушкам присоединились репортеры и даже шпик из Второго Отделения.

Судья как-то скуксился и ударил молотком, заявив, что удаляется на совещание. Исаак весь побледнел и постоянно вытирал лоб платочком, бормоча что-то про крах его карьеры и худшего клиента в жизни.

— Здравствуйте, князь! — Белла ловко опередила коллег и вооружилась блокнотом с карандашом. — «Московские ведомости»! Как прокомментируете сегодняшнее заседание? Какого вердикта ожидаете?

— Все отлично! Разумеется, я жду только одного — соблюдения законов нашей великой Империи!

— Не боитесь отправиться в Сибирь? — встрял в беседу какой-то парень представившийся репортером из «Светской хроники».

— Ни капли. Я не делал ничего противозаконного! Справедливость восторжествует!

Нас грубым образом прервали — судья вернулся оглашать приговор. Подарив мне воистину уничтожающий взгляд, Сава Рабинович зачитал свои регалии, список обвинений, воздал хвалу Императору и, наконец, перешел к долгожданному вердикту:

— Поскольку стороной обвинения не было предоставлено никаких доказательств, Имперский суд отклоняет иск и снимает с князя Александра Морозова все обвинения, — он быстро стукнул молотком и поспешно удалился.

Зал просто взорвался. Меня поздравляли и свои, и чужие, и даже обвиняемый по следующему рассматриваемому делу. Я благодарил всех с довольным лицом и предложил всем желающим отпраздновать успех во вчерашнем ресторане. Неожиданно меня тронули за рукав.

— Молодой человек, можно с вами поговорить? — напряженно поинтересовался Исаак Кальцман.

— Разумеется! Я сейчас же выпишу вам чек с премией за блестящую победу, — мы вышли в коридор и остановились в углу у окна. Мин с Муррой не давали любопытным подойти, а Ира отрезала все звуки. Классный у меня все же гарем!

— Я к вам таки не за деньгами! Я настоятельно прошу рассказать, что вообще произошло!

— А что вы мне за это дадите? — хитро поинтересовался я.

— Чего вы хотите? — у старика аж сердце перехватило, или он очень натурально побледнел и схватился за грудь.

— Думаю, вы прекрасно знаете о моих планах на летние каникулы… Мимо человека подобной величины, да еще облеченному доверием Велемира, не могли пройти наши приготовления.

— Разумеется. Правда, я решительно не понимаю, как вы намереваетесь захватить город… — он осекся, посмотрев мне за плечо. Я тоже обернулся. Ира о чем-то весело болтала с Марфой. — До меня доходили слухи о скором возвышении княжны…

— Скоро они превратятся в новости, — пообещал я, — от вас мне нужны документы. Оформите все так, чтобы и комар носа не подточил. Чтобы, когда я вернусь на принадлежащее мне по праву место владельца Нижнего Новгорода, у Первого Отделения и Имперской канцелярии не было ко мне никаких претензий.

— Обижаете! Оформлю все в лучшем виде, особенно если княжна согласится выйти за вас замуж. А теперь попрошу плату вперед! Не переношу, когда остаюсь в неведении!

Я многозначительно улыбнулся и пожал ему руку. Не говорить же ему, что Ира сама предложила жениться на ней. По мере моего рассказа лицо Исаака Кальцмана вытягивалось вслед за открытым ртом, глаза наливались кровью, а сжатые в кулаки руки дрожали в праведном гневе.

— И поскольку все дело — всего лишь спектакль, я ничем не рисковал. А теперь прошу извинить, меня ждут. Сейчас только выпишу вам чек…

Да, он ничем мне не помог, но у него не было возможности. Лучше не терять связи с хорошим адвокатом. Тем более за него ручался Велемир.

— Я не могу принять гонорар, я ничего не сделал! Абсолютно! Развели, как последнего поца! Как они могли обмануть меня?! Мы ведь дети одного народа! — никак не мог успокоиться старый еврей. — Могли хотя бы намекнуть!

— И впрямь. Ведь мы, русские, друг друга не обманываем! — сарказм в моих словах можно было намазывать на хлеб. Неужели он настолько верит в круговую поруку?

Кальцман вовремя захлопнул варежку, осознав, что он едва не сболтнул «главную тайну».

— Простите, молодой человек. В любом случае поздравляю! Вы блестяще выиграли дело! Если не сложится с карьерой дворянина, всегда готов взять вас в ученики. Ну, больше не буду отнимать ваше время! Празднуйте! Вы-таки заслужили!

Посмотрев вслед удаляющейся фигуре в плаще, я усмехнулся. Получается, Имперский суд полностью находится в руках евреев? Может, они еще и Министры, просто никто об этом не знает из-за отсутствия Системы? Подвернется возможность — обязательно проверю. Выведу каждого на чистую воду! А пока меня ждет семейный праздник с последующей оргией… Не стереть бы достоинство таким темпом.