Выкинув из головы все мысли, я вернулся к императорским угощениям, как меня опять потревожили. В этот раз к нам явился Бутурлин-старший, чтоб его нелегкая взяла! Ира стояла рядом с отцом и избегала смотреть в глаза.

— Здравствуй, князь! — церемонно прошествовал мимо меня Петр Иванович.

Ирина, виновато посмотрев на меня, юркнула к остальным девушкам.

— Здравствуйте, князь — поклонился я.

— Я пришел к тебе за ответом на мое предложение.

Бутурлин явно привык брать быка за рога. Наверное, это правильно.

— К сожалению, вынужден отказать вам, князь, — максимально вежливо ответил я. Не хватало нам еще дуэль устраивать посреди бала. — Мне дорога моя фамилия. Я не имею права предать память своих предков.

Бутурлин побагровел. Похоже, самомнение у нынешнего хозяина Нижнего Новгорода просто зашкаливает. Судя по всему, он был на полном серьезе уверен, что осчастливит меня подобным предложением. А сейчас, фигурально выражаясь, получил по физиономии. Причем прилюдно. Он не мог не заметить Вяземских, да и рядом с нами крутилось множество других аристократов. Из толпы послышались тихие смешки.

— Кхм…кхм… — откашлялся князь, наконец взяв себя в руки. Лицо его уже приняло более-менее естественный оттенок. — Это твой окончательный ответ?

— Увы, Петр Иванович, окончательный.

— Ну… Морозов. Пеняй на себя. Никто не смеет отказывать мне. Я сделал тебе предложение, за которые другие и жизнь отдать готовы! А ты? Ты меня сильно разочаровал. Ирина! — в спокойном голосе отца слышались нотки отдаленной грозы. — Сегодня же съедешь с виллы Морозова! Займешь коттедж Всеслава.

— Нет! — раздался тихий голос Бутурлиной.

— Что? — мне показалось, что князя сейчас хватит удар. — Я не ослышался? Ты сказала «нет»?

— Да, я сказала «нет», — Ирина была бледной, но голос ее звучал твердо.

— Да… я … да ты… как ты смеешь?! Наследства лишу! Всего лишу!

— Уважаемый князь, — я покосился на нервно сжимающую кулачки княжну, — я бы попросил нас оставить. Ирина, по-моему, предельно ясно высказала свое мнение. Давайте не будем устраивать разборки на Новогоднем балу в Императорском дворце.

— Хорошо, — неожиданно успокоился наш оппонент, — ты прав, Морозов! Жди меня в гости. Похоже, у нас назрела серьезная проблема, которая требует решения. А с тобой, дочь… — он строго посмотрел на Ирину, — я еще поговорю отдельно! Честь имею!

Развернувшись, Бутурлин стремительно удалился.

— Фух, — выдохнула Ира, которую сразу приобняли Белка с Ариэль. Симонова протянула ей кружку с пивом.

— Хлебни, поможет! — голосом опытного забулдыги посоветовала простолюдинка.

И та хлебнула. Действительно, помогло. Бледность исчезла, и Ирина немного ожила.

— Сатрап и деспот! — мрачно заявила она. — Лишит он меня наследства! Мы же сами с тобой отвоюем Нижний Новгород! И никакие подачки нам не нужны! Ведь так? — с какой-то странной надеждой спросила она.

— Обязательно, — кивнул я, оглядываясь по сторонам, — ты только потише, ладно?

На этом вся неприятная движуха закончилась. Мы выпили, я обнял Ирину, и девушка окончательно успокоилась. Но, как выяснилось, вечер только начинался. После недолгого перерыва танцы возобновились с новой силой. И опять я остался с Мин и Зиной. На этот раз Скуратова меня не приглашала, хотя и смотрела оценивающе. Видимо, решила не рисковать. Один раз ей повезло — ноги я не отдавил. Не факт, что повезет во второй раз. А больше желающих и не было. Хотя Симонова и порывалась меня пригласить, я доступно объяснил девушке, почему этого лучше не делать, и она закружилась с каким-то тщедушным аристократом.

Зато мы с Мин неожиданно заобщались с Зиной Ничего такого, просто приятная беседа о всяких мелочах. Наша «снежная королева» оттаяла и вела себя, как обычная девушка. Мне нравились ее улыбка и смех и я даже задумался… Нет, стоп! К эльфийке семидесятого уровня я точно не полезу. Если у нас с ней что-то и будет, то только по ее инициативе. А то еще оскорбится на предложение и устроит подлянку. Или вообще сведет все к самообороне и тогда лесная клятва перестанет действовать.

Через несколько танцев объявили очередной перерыв и музыканты как-то резко ушли со сцены. Зато на ней появился какой-то мужик в клоунском костюме.

Иван Кулебякин

40 лет

Распорядитель двора Его Императорского Величества

Уровень: 32.

— Уважаемые гости! — торжественно провозгласил он. — Имею честь объявить о начале традиционных новогодних конкурсов. И, конечно же, рассказать о призах. За каждый конкурс назначена своя награда. Обладатель главного приза определяется путем общего голосования! В этом году главным подарком станет эксклюзивная карета от фирмы-поставщика Императорского Двора — Торгового Дома «Гаязов и братья». Оценочная стоимость — три миллиона рублей! Описывать сей шедевр магической мысли нет смысла. Все знают таланты мастеров прославленного Торгового Дома. И открывает наш вечер конкурсов бег в мешках!

Дальше начался полный бардак. Хорошо, что я не участвовал в этом кошмаре. Скакать в длиннополом кафтане в мешках по зеркальному паркету, на который местные идиоты даже не удосужились постелить хотя бы ковер? В результате количество синяков, ссадин и ушибов на участниках конкурса не поддавались счету. Падали буквально все, причем не раз.

Посмеялся я знатно… К конкурсам допускались только приглашенные аристократы, причем с полным запретом на применение магии, чтобы все не превратилось в соревнование наемников. Большинство участников были не в форме, да к тому же изрядно набрались. Толстым титулованным мужикам и теткам соревнование давалось очень тяжело. Они валились каждый второй прыжок, подметая своими дорогими кафтанами и платьями паркет. Веселый конкурс закончился победой какого-то важного господина лет пятидесяти. Если верить Системе, это был заводчик-миллионер Распекаев. Он держался в стороне от основной массы и неторопливо прыгал, в итоге достигнув успеха. Готовился поди весь год.

На сцене вновь появился Кулебякин.

— Чествуем победителя! — он сделал театральную паузу, переждав жидкие аплодисменты, и торжественно продолжил: — А теперь, дамы и господа, я счастлив объявить любимый конкурс Ее Величества Императрицы Всероссийской Софии! На сцену приглашаются музыканты!

Почти сразу у нашего стола появилась Уна в сопровождении Скуратовой. Взгляд декана огненного факультета не предвещал мне ничего хорошего, так обычно кошки смотрят на мышей.

«Куда ты пропала? О чем вы говорили?!» — мысленно поинтересовался я. По сердцу пробежал нехороший холодок.

«Ничего особенного, не переживай так, — абсолютно невинным тоном ответила моя фея, однако я слышал отголоски пляшущих чертиков, — Насте очень понравилась идея зарегистрировать тебя в конкурсе, что мы и сделали! Женщины любят победителей, ты же знаешь!»

«Какая еще Настя?» — не понял я.

«Скуратова, хозяин. Ее вообще-то Настей зовут! Ты же чуть не затащил ее в постель, и даже имени не знаешь! Стыдно!»

Я даже не нашелся, что ответить. Неугомонная фея уже декана моего факультета называла просто Настей! Хорошо, не Настенькой…

На сцене появились музыканты для «подтанцовки». Сразу за ними — Кулебякин. Он громко продекламировал фамилию первого участника конкурса, и тот степенно вышел под всеобщий суд. Бородатая громада весом сто пятьдесят килограмм, с окладистой бородой. Особенно внимательно за ним следила императорская чета и, судя по улыбке Софии, выступал он не впервые.

Опять заиграло что-то народное балалаечно-дудочное, и этот самый местный «Карузо» затянул такую дичь, что я аж вздрогнул и с трудом сдержался от затыкания ушей. Судя по всему, не нравилось только мне, толпа вполне благожелательно внимала толстому «менестрелю».

Терзал слух он еще минут десять, исполнив три, с позволения сказать, песни. Текст вроде был на русском, но разобрать слова у меня не получилось. Блин, как его вообще помидорами не закидали? Или это со мной что-то не так?