— Мэтр, работа блестящая. Но вы забываетесь, предлагая подобную вещь мне. Это оружие больше к лицу…

— Убийце, вы хотите сказать, ваша милость? — деликатно прервал меня оружейник. — Позвольте не согласиться. Это оружие самообороны. Для того чтобы воспользоваться им с дурными намерениями, надо эти намерения иметь. Жизнь подкидывает нам иногда такие неожиданности, которые очень сложно предусмотреть. И если бы мир состоял из одних благородных сеньоров, то и подобному оружию не было в нем места.

— Вы мудры, мэтр. — Я с показным сомнением отложил пояс в сторону. — Я подумаю, вернемся позже к этой вещи. Что у вас есть еще?

— У нас есть все. Даже можем подобрать на вас уже готовый доспех…

— Нет, латы меня не интересуют. У меня есть несколько комплектов, и они вполне меня устраивают. Хотя… У меня есть отличный полный кольчато-пластинчатый доспех левантийской работы, и мне надо под него гамбизон.

— Есть, ваша милость. — Торговец радостно всплеснул руками. — Только вчера доставили из Нарбона. Отличные поддоспешники работы богомерзких сарацин. Но справедливости ради могу сказать — они отличной работы и очень подходят для носки в жаркое время. Их пошили из ткани, изготовленной из шелка-сырца. Очень подходят под бехтерцы и юшманы. Отлично амортизируют и защищают. Уже вижу, один из комплектов будет как раз вам впору. Отдельные его части даже усилены кольчужным полотном. Пройдемте, ваша милость, надо примерить…

Пробыл я в оружейной лавке не меньше двух часов, и это того стоило.

Во-первых, договорился о ремонте нашего оружия.

Во-вторых, приобрел немало действительно нужных вещей. И самое главное — многое узнал о расстановке политических сил на Пиренейском полуострове.

Оказалось, что рей Хуан Арагонский действительно спит и видит, как отберет у Всемирного Паука Руссильон, совершенно беспредельно отжатый у него ранее руа Франции. Значит, мне туда дорога.

Конечно, пребывание у итальянского оружейника обошлось мне недешево. За дагу он запросил ни много ни мало аж четыре турских ливра. Совершенно беспредельная цена. Торговался я как цыган, но сбил цену до двух ливров и пятнадцати солей. Зато все остальные покупки, включая ремонт снаряжения, обошлись мне в ту же сумму.

Приобрел еще шелковые гамбизоны, себе и Туку. Три десятка болтов для арбалетов и боевое копье для себя, ни разу даже в руках такое не держал, но какой кабальеро без копья? Дал себя уговорить приобрести перевязь и пояс с секретом.

В свою очередь продал шнеппер, доставшийся мне с трофеями от неизвестного рыцаря. Кстати, его стоимость покрыла больше половины наших покупок. Итальянец оценил его в три с половиной ливра и явно надеется еще наварить на перепродаже.

Уже собираясь уходить, осторожненько поинтересовался огнестрельным оружием.

— Мэтр, вы же знаете, сейчас все больше в моду входят эти грохочущие штуки…

— Ваша милость интересуется пистолями и аркебузами? — оживился итальянец, и так пребывающий в отличном настроении. Видимо, все-таки ободрал меня, зараза.

— Ну да… Хотелось бы посмотреть… ради чистого интереса.

— О… ваша милость. Я точно так же поначалу сомневался, а сейчас провожу с ними практически все время. Знаете, за этим оружием будущее! — убежденно заявил итальянец.

О-о-о! Если бы ты знал, насколько ты прав, итальянец… Очень скоро эти грохочущие трубки сведут на нет практически все защитное железо… Кстати, они же его и возродят — уже в виде бронежилетов. Но сказал оружейнику обратное, не хочу выходить из образа:

— Это вряд ли, мэтр. Оружие для черни. Благородный кабальеро никогда не унизится до такого надругательства над мечом и копьем. Однако если у вас есть образцы, то я с удовольствием полюбопытствую. Так, ради интереса…

— Конечно, есть. Прошу вас пройти в мой личный кабинет.

В результате я стал собственником короткой аркебузы с колесцовым замком, усовершенствованным самим мэтром Бернулли, который приспособил к нему складное неотъемное ушко, как на заводных игрушках, вместо громоздкого ключа для завода замка.

По сути, аркебуза подходила под прообраз кавалерийского карабина, калибром примерно миллиметров двадцать. Ствол короткий — почти полметра, так что вполне удобно и с седла стрелять.

Сразу же и попробовал ружье на заднем дворе. Когда в ушах перестало звенеть, а дым рассеялся, что произошло примерно в одно время, оказалось, что мягкая свинцовая пуля на пятнадцати шагах проломила старую кирасу, приспособленную под мишень. Конечно, разброс был ужасный: целился в грудь, а попал в самый низ. Но все же…

Если сравнивать с современными образцами, эта аркебуза — совершеннейшее зло и анахронизм в чистом виде. Ни приклада, ни мушки, заряжаешь минут пять, не меньше. Но! Но по нынешним временам она же и настоящая вундервафля. Если правильно ее применять. А я знаю, как ее приспособить. Сразу заказал у оружейника три мара свинцовой картечи, предварительно объяснив, что это такое, и забрал весь порох, что у него был, а это два мара, не меньше, то есть примерно полкило. Да… Еще приметил кусок толстого войлока и, нарисовав пробойник по калибру ствола, вытребовал все это в придачу. Пробойник мне тоже должны были доставить утром. Не знаю, понял ли мастер, зачем мне все это надо, скорее всего — нет, но я рассчитываю, что с помощью калиброванных пыжей и кожаных прокладок сделаю бой аркебузы резче и точнее. Сам же мастер в этом направлении даже не думал, а в качестве пыжей использовал обычные тряпки.

Седельная кобура и комплект для зарядки, вместе с набором пирита, тоже перешли в мое пользование.

Я, конечно, мог навскидку дать десяток рецептов мастеру, как усовершенствовать это оружие, перескочив через целую эпоху, но не стал этого делать.

Глупость с моей стороны? Нет. Убежден, что нет, и буду пользоваться своими знаниями очень осторожно впредь… Или даже вообще не применять.

Во-первых, не место и не время.

Во-вторых, совершеннейше убежден, что человечество развивается по строго утвержденному Господом Богом плану, и не мое дело вмешиваться в Божье произволение. Разве что очень осторожно и строго дозированными порциями, и желательно не форсировать создание новых образцов оружия. Не созрели люди пока. А для себя, строго для личного употребления, я эту ружбайку немного усовершенствую. А выполнит работы надежный человек, которого я сразу после этого и упокою… может быть… или нет… Короче, видно будет.

Отвалил за аркебузу в комплекте всего ливр, что несказанно удивило. Шнеппер, плюющийся пульками, стоил три с половиной, а почти полноценное огнестрельное оружие — в треть этой цены, даже еще дешевле. Но особо голову не стал ломать над этим казусом. Какая разница, мне же выгоднее.

Совсем собрался уходить — и опять мастер подкинул интереса. Жеребец мой, по воле случая, остался совсем без защиты, и я для него приобрел легкие, не турнирные, доспехи. Стеганые, с кольчужным подкладом: нагрудник, кринет, накрупник, вальтрап и пристегивающуюся к нему защиту боков. Все достаточно легкое и вполне способное защитить от стрелы. Только наголовник был посерьезнее и собран из щитков. К моему счастью, вся лошадиная амуниция оказалась довольно темного цвета и без аляповатых вышивок. Лишь по углам серебряные вензеля и окантовка.

Тук получил вариант попроще, без кольчужного подклада и без вышивки, просто простеганные в несколько слоев, с наполнением из пакли. А что? Эскудеро должен соответствовать кабальеро, но ни в коем случае не быть равным по пышности. На том и стоим.

А вот на обновки для лошадей пришлось раскошелиться. Все вместе обошлось мне в пятнадцать ливров. Недешево, но необходимо. В общем, денежки, добытые по пути, испарились. Но это не страшно. Есть еще увесистый мешок с конскими франками, доставшийся в наследство от бастарда, и два десятка дукатов от рыцаря, зарубленного мной в битве с отрядом де Монфокона. Пускай этого урода черти в аду жарят без передышки и с особой изобретательностью. Не рыцаря. Он как раз мне ничего плохого не сделал. А этого чертова барона. Так что деньги есть. Правда, надо еще сообразить, в каком соотношении эти дукаты ходят к франку. Но это несложно. Вряд ли сильно дешевле, золота в них вроде по весу столько же.