Киваю и, стараясь не смотреть в ее сторону, поспешно иду к комнате отдыха персонала.

Не хочу сказать, что я испытываю чувство вины, но находиться с Диминой невестой в одном помещении, а уж тем более разговаривать с ней, я не имею ни малейшего желания.

Но, видимо, сегодня действительно был не мой день…

— Юль, подожди, кое-что изменилось в твоем расписании, — в этот момент я ненавижу Маринку, а также ее обязанности секретаря. — Заодно расскажу про новогодний корпоратив, начальство, наконец, определилось с рестораном!

Сжав зубы, подхожу к стойке ресепшена, наблюдая, как Марина, просматривая записи, отмечает, какие из моих съемок на последние два дня были перенесены клиентами.

— А мне тут Ольга рассказывала, какое она свадебное платье выбрала, — восторженно щебечет Маринка, чем вызывает очередной приступ ненависти к себе.

— Прекрасно.

— Ну, сразу видно — Юле это не интересно, замужние все такие. Я вот, жуть как хочу стать невестой, поэтому все, что связанно со свадьбой, меня, прям, манит, — не унимается наш болтливый секретарь.

— Юля, а какое у вас было свадебное платье? — негромко спрашивает Оля, которая до этого не проронила ни слова.

Вот только обсуждение свадьбы ее или моей, неважно, мне не хватало для полного счастья!

— Красивое, на мой вкус, хотя, сейчас уже совсем другая мода…

Бормочу, стараясь не смотреть в ее сторону, отчего-то чувствуя себя виноватой перед этой юной девушкой, которая, по сути, является моей соперницей и должна вызывать во мне лишь ненависть.

Я думала, что более неловкой ситуации и придумать невозможно, но, когда увидела приближающегося к нам Диму, поняла — ошибалась.

Он был спокоен, абсолютно спокоен, когда подошел и у меня на глазах обнял Олю, поцеловав ее в щеку.

Дима не разжал рук, продолжая прижимать к себе невесту, которая буквально расцвела в его объятиях.

Паршиво, как же мне было паршиво в тот момент.

Хотя нет, паршиво — слишком мягко сказано, не думаю, что на свете существует достаточно емкое слово, чтобы описать мои чувства.

Интересно, маленький эгоист заигрался в Бога или Оля действительно дорога ему настолько, что он оберегает ее, не желая ранить?

В отличие от меня…

О, да, мне Дима причиняет боль с особым наслаждением, упиваясь каждым мгновением!

И мне действительно было больно…

Как бы я ни хотела этого отрицать, каждый его удар достигал цели, потому что он был моим слабым местом — мужчиной, любовь к которому я не смогла вытравить из сердца, как ни пыталась, и теперь добровольно превратила свою жизнь в ад.

И наверно, именно поэтому, несмотря на любовь, в тот момент я ненавидела Диму и его жестокую игру с моим сердцем.

Я не знала, что такое возможно, всегда думала, что о таком поют лишь в песнях да пишут в книгах, но… В тот момент я действительно ненавидела его, глядя, как он улыбается другой женщине, как он касается губами ее волос… Мне было плевать, даже если это фарс и показуха, я ненавидела его.

И как бы глупо это ни звучало, моя ненависть рождалась из любви, восставала, как чертов феникс, сжигая меня изнутри.

Меня раздирало от противоречивых эмоций, от душевной боли.

Именно тогда я очень хорошо поняла Диму — он подвел меня к самому краю, к границе моего собственного ада. Как бы я ни хотела убежать, в глубине души понимала — он не отпустит.

Если он испытывает хотя бы половину тех чувств, которые накрывают сейчас меня, Дима будет терзать меня ненавистью до последнего.

Мой мужчина, мой палач, человек который раз за разом причиняет боль, и к которому после всего этого я добровольно пойду в объятия, ведь просто не могу иначе…

Интересно, что за ложь он придумал, чтобы оправдать перед Олей свое отсутствие в день рождения?

Хотя, сказать по правде, меня не сильно заботил этот вопрос… Гораздо сильнее меня волновало — долго ли я еще выдержу эту пытку.

— Юль, вот адрес ресторана, на карточке дата, время и требования дресс-кода.

Я будто вынырнула из мутных вод своих мыслей, возвращаясь к реальности.

— Планируется вечеринка — «люди в черном», — вещала Марина, чуть ли не визжа от радости. Я уже едва переносила ее безграничный, похожий на истерику, оптимизм.

— Ничего не изменилось, ты «плюс один»?

— Чего? — я непонимающе уставилась на девушку, стараясь не смотреть на воркующую парочку.

— С мужем, говорю, придешь? Все в силе?

Три пары глаз с любопытством уставились на меня в ожидании ответа.

Проклятие, я же совсем забыла про Лешу!

А ведь обещала ему, что мы вместе придем на корпоратив. И буквально пару дней назад он присылал смс и даже звонил, желая уточнить дату и время праздника, но я была настолько увлечена своими проблемами с Димой, что напрочь забыла ответить.

Хотя, глядя на Диму, нежно обнимающего свою юную невесту, я не видела причин отказывать мужу в приглашении, которого он так жаждет.

Я тоже умею играть нечестно, и плевать на последствия.

— Да, с мужем.

Оля напряженно выдохнула, как только я произнесла эти слова, и если раньше у меня еще были сомнения, то сейчас я поняла точно — она догадывается о нас с Димой, а может, знает наверняка. Поэтому и пришла сегодня в студию, поэтому взволнованно ждала моего ответа и не смогла скрыть радости, услышав его.

На Диму я не хотела даже смотреть.

Мне плевать, будет ли он в ярости или останется равнодушным, мне вообще на него плевать.

По крайне мере, я усиленно старалась себя в этом убедить.

Наконец, моя каторга закончена, и я могу уйти подальше от любопытных глаз и продумать тактику дальнейшего поведения.

Но далеко уйти я не успела…

Не знаю, как Диме удалось так быстро отделаться от Оли, не знаю, как понял, в какую из комнат я зашла, но через пару минут он переступил порог, и я замерла, услышав щелчок закрывающегося замка.

Этот звук резанул по натянутым нервам, словно затвор, разделяющий все на «до» и «после».

Мы вновь остались наедине, будто отрезанные от внешнего мира, и все, что сейчас происходит, слишком «на грани» и неизвестно к чему может привести.

Скажу по правде, я испугалась.

Глядя на прищуренные зеленые глаза, сжатые губы и напряженно стиснутые кулаки, мне захотелось попятиться. Особенно, когда Дима начал медленно приближаться.

Ну уж нет! Какого черта он тут устроил?!

Это я обиженная сторона, я должна злиться и устраивать сцены!

Но это не мешало Диме остановиться возле меня на расстоянии полушага, будто он имел на это все права.

— Чего тебе?

Выпалила, уперев ладони в мускулистые плечи, словно это могло остановить его приближение, но выглядеть бесхребетной идиоткой, которая позволяет уединяться с собой, когда ему захочется, я не собиралась, как и притворяться, что не понимаю, к чему все сейчас ведет… Вернее, может привести.

Черт, еще бы научиться не реагировать на Димино присутствие, усмирить возбуждение, охватившее все тело, и взять чувства и эмоции под контроль.

Но, думаю, любая женщина не устояла бы: разозленный мужчина, сжигаемый ревностью, надвигается на вас, явно желая заняться сексом, грубым, животным сексом…

Так, стоп, это совсем не помогает отвлечься.

Да уж, теперь, после нашей с Димой совместной ночи, я знаю, от чего мне приходится отказываться, какого удовольствия я лишаю себя, отталкивая его…

И вновь внутренняя борьба, мой чертов, повторяющийся раз за разом адов круг!

Гордость вопила: неужели я позволю ему вот так, после всего, что случилось, после всех оскорблений трахнуть себя в кабинете, как какую-то девку?!

Я отчаянно не хотела этой близости, не хотела повиноваться ему, вновь уступать своим принципам, зная, что Дима не собирается бросать ради меня невесту.

А тело и душа просто не могли отвергнуть его… Ведь я любила его… Любого, даже разозленного и желающего каждым своим действием унизить меня.

Ведь он же хотел меня… Вдумайтесь: ОН хотел МЕНЯ! Вот такую, какую есть, со своими загонами и заморочками, почти тридцатилетнюю теткуженщину, которая смотрела на него голодными глазами, впрочем, как и любая вменяемая представительница женского пола. Хотел так же, как и я, с какой-то отчаянной обреченностью, жадно, дико, по-настоящему.