– Многое, моя дорогая, – ответил отец. – Но прежде всего я хочу сказать тебе, где мы остановимся.

– У друзей? – спросила Салена с оттенком разочарования в голосе. – А я так надеялась, что мы будем вдвоем…

– Мне тоже этого бы очень хотелось, – ответил отец, – но, признаться, положение таково, что я вынужден полагаться на щедрость своих друзей.

– У тебя финансовые затруднения, папа?

– Не затруднения, Салена! Я разорен! У меня нет ни пенни!

– О нет!

Это был крик отчаяния. Лорд Карденхэм никогда не умел обращаться с деньгами. Салена и ее мать отказывали себе едва ли не в самом необходимом, чтобы хоть как-то сводить концы с концами.

– Как я понимаю, твоя мачеха тебе ничего не оставила, – сказала Салена, не сомневаясь, что именно так оно и есть.

– Оставила ли она мне что-нибудь? – воскликнул лорд Карденхэм. – Да она скорее оставила бы все самому дьяволу! Но я поражен тем, что она и тебя исключила из списка наследников!

Салена молчала, и отец продолжал:

– Она меня ненавидела и думала, что, если ты получишь деньги, я их истрачу. Точно так же поступил в свое время и твой дед, отец твоей матери, черт бы его побрал!

Лорд Карденхэм раздраженно пыхнул сигарой и добавил:

– Таким образом, моя крошка, мы с тобой остались без гроша и должны быстро решать, что делать дальше.

В отчаянии всплеснув руками, Салена спросила:

– Что же тут можно поделать, папа?

– У меня есть одна мысль, но об этом поговорим позже. А пока постарайся быть поприветливее с нашим хозяином.

– Но ты еще не сказал, кто это, папа.

– Князь Серж Петровский, – ответил отец.

– Русский! – воскликнула Салена.

– Да, русский, и к тому же чрезвычайно богатый! В Монте-Карло их полным-полно, каждый богат, как Крез, и, с радостью должен заметить, они не жалеют своих денег.

– Но князь – твой друг, а не мой. Не думаю, что он собирался включать меня в число своих гостей.

– Я намекнул, что мне некуда свозить тебя на каникулы, – ответил лорд Карденхэм, – и он сразу же предложил нам приехать к нему на виллу. Я в этом не сомневался, но нам нужно от него гораздо больше.

Салена взглянула на отца с изумлением:

– Больше… Что это значит?

– Даже самому прекрасному алмазу требуется оправа.

– Папа, неужели ты предлагаешь…

– Я не предлагаю, а говорю, – твердо сказал отец, – что, если князь не купит тебе новые платья, ты будешь ходить в том, что на тебе сейчас… или вообще голой!

– Но… папа!

Это был возглас смятения. Лорд сказал нарочито грубо, как человек, чувствующий за собой вину:

– Послушай меня, Салена, и послушай внимательно. Если я сказал, что разорен, значит, это действительно так. К тому же у меня слишком много долгов. Проще говоря, мы должны изворачиваться, как можем.

– Ты умный и интересный человек, папа. Любой будет только рад оказать тебе гостеприимство. Но я – совсем другое дело! И ждать, что князь заплатит за мои наряды, – это ужасно!

– У нас нет выбора, – с тяжестью в голосе сказал лорд Карденхэм.

– Это… правда?

– Неужели ты думаешь, что я не перебрал все возможные варианты? Но даже, когда живешь у кого-то, это все равно недешево, так или иначе. В последнее время мне не везло в картах и приходилось занимать деньги даже на чаевые официантам.

Про себя Салена подумала, что опасно играть на деньги в таком положении, но знала, что вслух об этом лучше не говорить.

Вместо этого она – впервые за всю поездку – оглянулась по сторонам.

Город уже остался позади. Они ехали по узкой дороге; с одной стороны ее было море, а с другой нависали скалы.

Пышная бугенвиллея обвивала голые камни; розовая герань и золотистые шарики мимозы, казалось, вобрали в себя солнце.

– Это прекрасно! О, папа, как здесь красиво! Она взглянула на море и воскликнула:

– Какая великолепная яхта! Ты только взгляни, папа!

Снежно-белая моторная яхта, чьи мачты четко вырисовывались на фоне голубого неба, шла по лазурной воде, оставляя за кормой серебристый пенящийся след. Это было волшебное зрелище, и трудно было понять, почему лорд заметил, нахмурившись:

– Это «Афродита». Собственность герцога Темплекомского, черт бы его побрал!

– Почему «черт бы его побрал», папа?

– Я просто завидую, моя малышка. Герцог Темплекомский – один из самых влиятельных людей в Англии. У него лучшие дома, лучшие лошади и лучшие охотничьи угодья в Англии. Я тоже хотел бы все это иметь – но не могу!

– Бедный папа!

– Не такой уж и бедный, – сказал лорд Карденхэм. – У меня есть то, чего нет у него.

– Что же именно? – спросила Салена.

– У меня есть прекрасная, милая дочка! Салена засмеялась от радости и прижалась щекой к плечу отца.

– Я очень, очень рада, что мы с тобой вместе! – с нежностью проговорила она.

– Тебе понравится на вилле у князя, – сказал лорд Карденхэм. – Она великолепна, хотя князь строил ее не сам, а купил у одного дьявола, который спустил все за игорным столом, а потом застрелился, не желая жить в бедности.

Салена вздрогнула.

Именно такие истории она слышала о Монте-Карло.

В голове у нее промелькнула мысль, что она возненавидит жизнь в доме, предыдущий хозяин которого покончил жизнь самоубийством.

– Это – выход из положения, и даже я, честно признаться, подумывал о нем, – угрюмо пожал плечами отец.

– О нет, папа! Так нельзя говорить! – вскричала Салена. – Это неправильно! Это… грех. Жизнь драгоценна, она – подарок Бога.

– Жаль только, что к нему больше ничего не прилагается, – ответил лорд Карденхэм и, посмотрев на Салену, добавил: – Впрочем, в одном Бог проявил ко мне щедрость: он дал мне красавицу дочь.

Салена пододвинулась поближе к отцу и вложила свои руки в его.

– Как хорошо, что ты так говоришь, папа! Мои подружки в пансионе посмеивались надо мной и говорили, что на вид я просто ребенок. Никто не поверит, что я уже взрослая.

– Ты действительно выглядишь очень юной, – согласился лорд Карденхэм.

Он еще раз посмотрел на свою дочь и подумал, что она похожа на хрупкий цветок.

У Салены был упрямый подбородок и небольшое лицо, на котором особенно выделялись огромные, широко расставленные глаза. Им стоило быть голубыми, чтобы лучше гармонировать с белокурыми волосами, но они были серыми, с легкими зелеными искорками, и в них читалась доверчивая наивность ребенка, впервые увидевшего мир.

Лорд Карденхэм взглянул в эти глаза и впервые подумал, не совершил ли он преступление, пригласив эту чистую и неопытную девочку в Монте-Карло.

Впрочем, сказал он себе, выбирать не приходилось. Он надеялся, что, может быть, благодаря своей неискушенности Салена просто не поймет многого из того, о чем будет говориться и что будет происходить вокруг.

Вслух он сказал:

– На вилле ты увидишь разных людей, но всех их объединяет одно: они живут ради игры.

– Море так прекрасно… – вздохнула Салена, глядя на расстилающуюся до самого горизонта синеву. – Ради игры? – переспросила она. – Но здесь, наверное, можно найти и другие занятия?

– Ты сама увидишь, что им тут не придают значения, – сухо ответил лорд Карденхэм.

– Зато я придаю, – возразила Салена, – потому что для меня очевидно одно: я не имею права рисковать даже сантимом, если есть опасность его потерять.

– Разумеется, это так, – улыбнулся лорд Карденхэм.

Коляска свернула с дороги.

– Вот мы и приехали, – добавил он. – И позволю себе заметить, что это самая великолепная вилла на всем Лазурном берегу.

Они медленно спустились по извилистой сосновой аллее вдоль стены, увитой геранью.

Вилла была построена гораздо ниже дороги, на мысе, далеко выступающем в море.

Ослепительно белый камень горел в лучах солнца, волнуя воображение, а войдя в прохладный холл, Салена почувствовала, что попала в сказочный мир.

Вилла русского князя разительно отличалась от того высокого узкого дома на Итон-сквер, где они жили, пока не умерла мать Салены.