– Свояк тогда удачно зерно сторговал. На зиму взял запас, а к весне оказалось – лишнего остаётся. Ну, он так удачно сторговал, что ещё и в прибытке остался хорошем. Пошли энто дело отметить, – мужик чуть смущённо посмотрел в сторону. – Выпили да показалось мало, ещё штоф взяли. Да не нормального вина, а креплёного. А за соседним столом, пока мы гуляли, трое каких-то парней сидели. Как вышли на улицу, тут эти же трое парней опять пристали. Типа должен им свояк. Ну, мы ж дурни, пока пили, похвалялись друг перед дружкой. Ну, свояк им и сказал, чтобы они шли... – торговец виновато посмотрел на девушку, сдержал бранное слово и, вздохнув, закончил: – это самое, подальше. Ну, один сразу меня ударил. Второй свояка. А когда я поднялся, смотрю: тот, что меня ударил, уже лежит и башмаки на стороны – это его Ликург «приласкал». Ну а я закричал, а тут стража прибежала, душегубы и дёру дали. Я потому с дочкой потом в лавку, где Ликург торговал, пошёл. Как бы отблагодарить, дочке на обручение украшений именно у него подобрать. Он тут меня ещё раз выручил. Мне браслетик энтот самый приглянулся, а он-то меня и отговорил. Говорит, дочке не подойдёт, к нему серьги нужны, а их-то и не привёз пока мастер. А я хорошим людям подешевле найду, сказал, и вместе с серьгами. Ну и точно, угадал. Я подарил, так дочке именно они к наряду и подошли, правильно мне Ликург присоветовал.
Дальше пошла пустая болтовня, ничего интересного мужик больше не сказал. Поэтому Рианон быстро выбрала и купила зеркальце, а дальше они пошли, как и хотели, в ряды ювелиров. Занозой в голове Ищейки осталась загадка: почему приказчик не стал отдавать браслет дочери торговца и при этом постарался, чтобы его купила Рианон? Даже цену чуть сбавил, когда Саутерн «засомневался». Судя по деталям, которые Андросан выудил из продавца зеркал, и его дочка, и Рианон в лавке выглядели примерно одного возраста, достатка, схожий типаж внешности. Так в чём же разница?
Торговец подсказал хороший повод обратиться к ювелирам на ярмарке. Серьги в комплект к браслету нужны, а в лавке не нашлось, так и не привезли. Делать же на заказ у гильдейских мастеров выходило слишком дорого. Может, отыщутся подходящие, или кто-то из мастеров возьмётся недорого изготовить? Никто из ювелиров на рынке браслета не узнал, услышав, какую цену думает предложить парень за серьги – сразу от работы отказывались. Некоторые даже насмехались, мол, хотят и быстро, и дёшево, и красиво. А вот с Ликургом, наоборот, был знаком чуть ли не каждый второй – в своё время приказчик выручил многих. Так что после ювелиров парень с девушкой отправились по тем, чьи имена прозвучали в разговоре. Ещё раз прошлись по стекольщикам, затем по кузнецам, медникам и торговавшим оловянной посудой ремесленникам, по остальным... Рынок покинули только под вечер, с мешком ненужного барахла и ворохом информации.
Покупать на ярмарке что-то кроме зелени или лепёшки прямо с печи Рианон поостереглась, ибо хорошо знала торговавших здесь ловкачей. Изготовители глазков на бульоне: такие набирали в рот ложку рыбьего жира и распыляли его над котелком, придавая постному пустому вареву вид наваристого мясного бульона. Мясники, которые из кости, оставшейся от съеденного свиного окорока, и мясных обрезков изготавливали новый, а потом его аппетитно запекали и всучивали простофилям. И хорошо, если этот окорок ещё вчера не пищал в подвале и не похвалялся серой крысиной шкуркой. Мошенников смотрители ловили и наказывали, но хитрецы не переводились. Поэтому, добравшись до гостиницы, хотелось упасть и не вставать до утра: весь день на ногах и без горячего. Но Ищейка всё-таки сумела заставить себя переодеться, а затем спуститься в трапезную. Там, заняв укромный уголок, за ужином вместе с Саутерном и Андросаном устроили совещание.
Когда подали первое блюдо, парень и девушка, не сговариваясь, сначала набросились на еду, и лишь выхлебав половину горячей похлёбки, перешли к делу. Начали с Андросана. Он вкратце пересказал для Саутерна всё, что удалось разузнать и закончил словами:
– Странный тип, – парень задумчиво поскрёб столешницу ложкой, стараясь уложить общее впечатление в лаконичный вывод. – Вроде все про него всё знают, со всеми знаком, душа нараспашку, готов помочь. Знаете, есть по ту сторону Южного моря такая манера сады делать? Издалека смотришь – на склоне горы картина целая, а поближе подойдёшь, и сплошная мешанина кустарников и деревьев. Вот и здесь так же. Начинаешь сводить детали воедино: не пишется картина. Вроде и всё про себя этот Ликург рассказал, и про папу с мамой – а откуда он родом и чем занимался раньше, не сообразишь.
– Рекомендательное письмо настоящее, – задумчиво прокомментировала Рианон. – Эх, – вздохнула девушка, – жаль, нельзя отправить запрос в Банталор и сразу получить ответ, как выглядел настоящий Ликург.
– Думаете, подделка? – уточнил капитан.
– Четыре из пяти, – не задумываясь, ответила Ищейка. – Иначе, зачем так тщательно плести небылицы? Не просто врать, пытаясь скрыть прошлый грешок. Всё равно бесполезно. Считай, через Банталорскую гавань уходит каждая вторая торговая шхуна Империи, кто-то в клювике весточку оттуда да принесёт. А сейчас его даже на вранье не поймаешь, будет отнекиваться: вовсе не так я говорил, вон и этот с этим подтвердят. И ещё. Зачем торговцу по ювелирной части заводит такие разные знакомства? Да причём тесные, одна попытка ухлестнуть за дочкой кожевенника говорит, что в дом как доброго знакомого его приглашали многие.
– Наводчик? – предположил Андросан. – Мастера про постоянную клиентуру многое сболтнуть могут.
Саутерн ответил не сразу. Подождал, пока товарищи закончат с похлёбкой, сам тем временим не торопясь пил из кружки вино, размышляя. Когда тарелки опустели, степенно, как бы раскладывая выводы по полочкам, начал рассуждать.
– А попробуйте посмотреть с другой стороны. Если отбросить историю с кожевенником. Может и в самом деле девка так хороша была, как про неё рассказали? Ликург не устоял и захотел её на блуд уговорить. А не попали мы и в самом деле пальцем в небо? Рианон, забудьте ненадолго, что версию про фальшивое золото мы придумали как прикрытие. Подумайте, с кем этот Ликург завёл знакомства. Как раз подобрать список слабых духом мастеров для подделки драгоценностей.
Рианон досадливо хлопнула себя ладонью по второй руке, потом, не вставая, изобразила уважительный полупоклон. А ведь и в самом деле, сосредоточившись на поисках Одержимого, всерьёз даже на миг не задумалась о правдивости рассказанной Теслину истории. Ведь Одержимый не дурак, понимает, что на след фальшивомонетчиков рано или поздно выйдут власти и не успокоятся, пока не отправят на виселицу всех, кто хоть краем причастен к делу. Даже если он и в самом деле только-только заключил договор с Лукавым, а до этого входил в банду, рисковать продажей через подельников не станет. Уголовники первые забьют тревогу, когда, к примеру, вчерашний вор засядет за верстак – и результат сразу на уровне мастера.
– Спасибо, Саутерн. Очень похоже на правду. Хотя, как тогда браслет с поддельным клеймом оказался в лавке? – начала рассуждать вслух девушка. – Рука должен сидеть тише воды, ниже травы…
Мужчины синхронно кивнули: вполне возможно, что Ликург был «Рукой». Это мелкие партии фальшивых монет сам сварганил, потом сам или через знакомого трактирщика сбыл. Крупные банды работают иначе. Схема отработана не одним поколением. Курьер или на жаргоне «Нога» привозит золото в город, так называемый «Рука» подбирает на месте мастеров, потом готовые фальшивки прячет в тайник. И продают всё обязательно только в других городах… Каждый из ремесленников выполняет свою технологическую операцию, не знает никого, кроме посредника-Руки. Ликург подходит идеально: со многими знаком, везде бывает. Даже схвати стража кого и покажи он на Ликурга – посредник легко отбрехается: ничего не знаю, по дружбе заглядывал, и вообще, я ко многим так хожу. Рука больше всех рискует, его если поймают – сварят живьём. И соглашаются на это место не только ради самой крупной доли от прибыли. Где-то в стороне тихонько стоит Глаз, как правило, на достаточно крупной должности в страже. Он-то и обязан или предупредить о подозрениях, а если что – обеспечить побег.
