Подошва коснулась асфальта, поднялась в воздух и снова опустилась на землю. Тонометр на руке спокойно мигал цифрой 110. Ровное дыхание и стук сердца слились в гармонии бега. Подошва опять коснулась асфальта.

Я бегаю по утрам довольно давно, уже около двух лет. Каждое утро я встаю и, не завтракая, выхожу из дома, прохожу около километра пешком до старой объездной дороги и бегу вдоль неё километров 6-7, пока не устаю. После этого я пешком прохожу через парк до автобусной остановки и через центр возвращаюсь домой. По дороге я иногда захожу в спортивный магазин, присматриваю себе новые кроссовки или повязку на лоб. Могу зайти к булочнику, купить пару плюшек к чаю. Придя домой, я принимаю душ, завтракаю и иду на работу. Как правило, после работы я прихожу домой и весь вечер читаю газету, развалившись в кресле с трубкой в зубах.

Я общался со многими людьми, бегающими по утрам, и ещё больше людей видел. Все они бегали по той или иной причине: Алексей бегал, потому что доктор посоветовал ему проводить больше времени на свежем воздухе, Маша – потому что считала себя слишком толстой и пыталась исправить свою фигуру при помощи бега, Сергей Степанович, пожилой человек в старой, советских времён, куртке – потому что бег просто вошёл у него в привычку. Но когда я бегу, я не задумываюсь ни о врачах, ни о фигуре. Мне просто нравится бегать. Я не думаю ни о чём, наслаждаясь свежим воздухом, одиночеством и тишиной, погружённый в свои мысли.

Вот как сейчас, пробегая мимо старого заброшенного ларька, я представляю себе, каким он был раньше, когда ещё был открыт. Сколько себя помню, он всегда стоял там, только за последние несколько лет краска облупилась ещё больше, да появилась лишняя пара пятен от взрывпакетов. Ноги в дорогих кроссовках несут меня дальше, мимо старой автобусной остановки. После того, как проложили новый маршрут, автобусы здесь больше не ходят, а ведь пару лет назад на этой остановке вечно стояла толпа народу, крича и толкаясь в ожидании общественного транспорта.

Пробежав до поворота к парку, я свернул с дороги и через 10 минут ходьбы уже ехал по городу, разглядывая из окна редких пешеходов, спешащих по своим делам, и витрины магазинов. По дороге домой я зашёл в булочную и купил плюшку. День прошёл как обычно. Возвращаясь с работы, я купил немного табака – новый сорт, продавец так его расхваливал, что я не смог устоять, – но так и не попробовал его, заснув за чтением газеты.

Утро выдалось дождливым и мрачным. Как обычно, надев кроссовки, я вышел на улицу и спокойным шагом дошёл до начала «старой объездной», откуда начал свой бег. Тонометр как всегда показывал цифру 110, пока я хлюпал по лужам мимо заброшенного ларька.

Он обогнал меня перед остановкой, пожилой человек с почти седыми волосами. На нём была лёгенькая спортивная куртка, в тон синим штанам, и старенькие поношенные кеды. Пробегая мимо, он даже не посмотрел в мою сторону, видно думая о чём-то своём. Посмотрев на тонометр, я немного прибавил темп. Цифра сменилась на 116, а расстояние между нами не уменьшилось. На 123 ударах в минуту я решил сбавить темп и спокойно добежал до поворота к парку.

В старике не было ничего странного, но весь день мысли о нём не давали мне покоя. Кто он, и почему я раньше его не видел? Мне стало интересно, и на следующее утро я встал в то же время и поспешил к дороге. Подождав минут 5, я увидел его, спокойно и размеренно бегущего мимо растущих здесь кипарисов. На пересечении старой объездной и главного шоссе он свернул и побежал по безлюдной улице, мягко опуская ноги на асфальт. Он даже не обернулся в мою сторону, пробегая мимо. Я посмотрел ему вслед и тоже побежал.

На следующий день в то же самое время я был на перекрёстке. Он появился прямо по расписанию, и, подождав, пока старик поравняется со мной, я начал бег. Я бежал рядом с ним, а он не обращал на меня никакого внимания, будто меня вообще не было. Бежал он быстро и легко, так что, когда я остановился на своём повороте, кровь стучала в висках, а пульс перевалил за отметку 160. Старик, тем временем, не обращая на меня никакого внимания, так же легко и спокойно продолжил путь.

На следующий день и всю эту неделю я вставал и опрометью бежал на перекрёсток, где ждал старика и бежал рядом с ним. Один раз попробовал заговорить, но в ответ получил только молчание. Старик меня не замечал.

Через неделю, возвращаясь с пробежки, я зашёл в спортивный магазин и купил велотренажёр. Теперь я занимался каждый вечер на тренажёре. Новый табак для трубки так и остался лежать на столике возле кресла нетронутым.

Так прошло 2 месяца. Каждое утро я бегал со стариком, – теперь мой пульс уже не поднимался выше 120 ударов в минуту и я больше не носил тонометр, научившись чувствовать ритм сердца, – а после работы приходил домой и тренировался на велосипеде. Время пробежки и расстояние также увеличились. Теперь мы пробегали по старой объездной до конца и по кольцу возвращались к перекрёстку. Где встречались, там и расставались, не говоря ни слова, – он бежал в свою сторону, а я – в свою.

Теперь я жил бегом с этим удивительным молчаливым человеком. Меня уже собирались выгнать с работы за постоянные опоздания. Приходя домой, я первым делом садился на велотренажёр, и весь вечер проходил в предвкушении завтрашнего бега.

Но в один дождливый понедельник (прямо как в тот первый раз, когда я его увидел) я прибежал как обычно, но старика там не было. Я подождал минут пятнадцать, но он так и не объявился. Не зная, что делать, от удивления и разочарования, я нехотя проделал весь путь до перекрёстка и побежал домой. Весь день мысли были заняты утренними событиями.

На следующий день я встал пораньше и помчался к перекрёстку. Запыхавшись, я смотрел по сторонам, ожидая и представляя себе фигуру в спортивном костюме, выбегающую из-за кипарисов. Но старая объездная пустовала, как когда-то, несколько месяцев назад. На этот раз я пробежал до поворота в парк, где свернул в сторону автобусной остановки. Я был так поражён, что, придя домой с работы, сразу лёг спать.

Всю неделю я бегал к перекрёстку, но так и не встретил его. По старой объездной я не бегал, просто стоял и ждал. Велотренажёр я тоже забросил и снова начал курить. А ещё через неделю я узнал, что в тот дождливый день старик умер от обширного кровоизлияния в мозг. Умер тихо, во сне. Это я прочёл в газете, где был напечатан короткий некролог под его фотографией. Это известие я принял спокойно, ведь в глубине души я ждал чего-то подобного, тем более, что я совсем не знал его, не знал даже его имени и никогда не слышал его голоса. Но, тем не менее, какая-то часть меня будто умерла вместе с этим человеком, оставив где-то внутри кусочек пустоты.

С тех пор я больше не бегаю по утрам. Велотренажёр я продал за полцены какому-то мужчине на распродаже. Кроссовки теперь стоят на полке, их я храню как память, жаль выкидывать. Фотография старика вместе с некрологом лежат под стеклом у меня на столе.

Сегодня, возвращаясь домой с работы, я увидел её. Она проехала мимо меня на велосипеде в сторону старой объездной. На следующий день я снова увидел её, едущей в том же направлении.

А через неделю, возвращаясь с работы, я купил в магазине спортивный велосипед и перчатки…