Хьюстонский фонд балета хочет пригласить тебя в труппу на следующий сезон". В ответ Шмитт сделал два подскока на правой ноге, лихо закидывая назад левую, и свалился еще раз. Маленький безымянный лунный кратер с тех пор получил название "Балет"…

Следующую остановку предполагалось сделать у кратера Короткий, подозрительно похожего на жерло старого вулкана. Путь занял 17 минут, по дороге дважды "черпанули" грунт. Не сразу Шмитт заметил необычный цвет грунта: вокруг него все было оранжевым! "Эй! — возбужденно окликнул он напарника. — Это оранжевая почва!" — "Так не трогай ее, пока я не увижу", — ответил Сернан. "Тут все вокруг оранжевое! Я мешаю ее ногами!" — воскликнул Шмитг. Сернан наконец поднял голову: "Э, точно! Я отсюда вижу!.. Погоди минуту, я подниму щиток. Все равно оранжевая!"

Шмитт принялся возбужденно рыть траншею, гадая вслух, что им встретилось: окисленная почва или результат воздействия вулканических газов. Джин чистил объектив телекамеры, чтобы Хьюстон мог все это увидеть. ЦУП заказал двойной керн. "В оранжевой почве?" — волнуясь, переспросил Шмитт. "В серой мы можем взять в любое время", — съязвил Хьюстон. Оранжевый слой оказался довольно тонким…

Конечно, кратер Короткий заслуживал подробного исследования, но еще когда Сернан вбивал первый керн, ЦУП предупредил, что у них осталось всего 20 минут. Поэтому успели только взять образцы на валу и снять панораму кратера. На западной и северной стенах кратера тоже оказалось много оранжевого вещества — оно радиально опускалось в жерло.

Позднее, уже на Земле, было высказано предположение, что оранжевый грунт образовался под воздействием вулканических газов. На вулканическое происхождение кратера Короткий указывала и его овальная форма — кратеры ударного происхождения имеют круглую форму. Ученые уверены: если когда-нибудь подтвердится вулканическое происхождение кратера Короткий, это заставит отказаться от распространенной гипотезы, утверждающей, что последние три миллиарда лет Луна была мертвым небесным телом. Считается, что черный мелкозернистый рыхлый поверхностный слой в районе посадки "Apollo 17" похож на вулканический пепел и возраст его может оказаться всего один миллиард лет.

Приближаясь к LM, астронавты сделали еще три короткие остановки. Выход получился рекордный по всем показателям: он продолжался 7 часов 36 минут и 56 секунд, астронавты проехали 20,4 км и собрали 56 образцов общей массой 34,1 кг.

Они поднялись в LM, отрегулировали подачу кислорода, поужинали, пообщались с Землей и собрались на отдых. Посмотрев в иллюминатор на Землю, Шмитт сказал: "Завтра мы ответим на все оставшиеся вопросы…"

Третий день начался спокойно. Кольцевой семичасовой маршрут имел своей целью исследование северо-восточного угла долины Тавр-Литтров. Северный массив надо было сравнить с Южным и с куполами Скульптурных холмов. Полчаса астронавты готовили ровер, погрузили в багажник два последних заряда "ЕР2" и "ЕР5". Шмитт сходил включить передатчик SEP и установить заряд "ЕРЗ", а по пути подобрал кусок, показавшийся ему мелкозернистым базальтом.

Затем астронавты оседлали ровер и бодро покатили на север. Первую большую остановку запланировали у склона Северного массива рядом с огромным валуном, скатившимся с горы, — след его был найден еще на снимках с орбиты.

На расстоянии 1,6 км от модуля взяли сачком образец равнинного грунта, а затем подъехали к большому кратеру Генри, названному в честь португальского принца Генриха Мореплавателя. Обойдя его по западному валу, прошли мимо кратера Локка и дальше — еще 300 м по прямой, до Камня Поворота, валуна шестиметровой высоты. Встали, осмотрели глыбу, Шмитт подцепил очередной образец грунта. Объехали камень, повернули на северо-восток и добрались до первой цели своего путешествия — до огромного темного камня, который лежал чуть ниже склона и был расколот на пять больших кусков. Шмитт рассмотрел цепочку фрагментов 25 м длиной, осмотрел следы камня на склоне и подошел к теневой стороне валуна: "Крупнопористый мелкокристаллический… Пузырьки сплющены…" На изучение камня Хьюстон щедро отвел 80 минут, но уже через 36 минут Шмитт подвел черту: "Я думаю, я сделал все, что мог". Взятых ими образцов хватило на долгие годы работы…

Сернан лихо запрыгал со склона и, не рассчитав толчок, начал медленно и театрально падать. На экране падение выглядело страшнее, чем на самом деле, ведь слой пыли был толстым и мягким и из него не торчали камни. Операторы ЦУПа и через 30 лет вспоминали этот инцидент с замиранием сердца, а Сернан забыл о нем уже через минуту.

Проехав 800 м на восток вдоль подножия массива, астронавты остановились около двухметрового валуна. Полагая, что тип камней вряд ли резко изменится, здесь решили сделать только панораму и собрать "максимум образцов с минимальным документированием".

Сернан осмотрел большой серо-голубой валун: "Содержит светлый фрагмент, он проходит по всей высоте…" Такая жила показывала, что расплав был горячим и проник в щели под давлением, то есть минералы слились в недрах Луны, а не на выплеске магмы на поверхность. Легко отбили молотком соседний обломок, но пришлось поработать, чтобы получить кусок самой жилы.

Следующие 2,5 км прошли, вопреки опасениям, легко, за 15 минут. Отъехали от склона Северного массива, срезали угол Уэссекской расселины, объехали с юга небольшой кратер SWP (назван в честь Научной рабочей группы — Science Working Panel, разработавшей программу работ на Луне), взяли на ходу образец, повернули на 90° на северо-восток, поднялись на холм с мелким кратером в центре, усыпанный осколками камня, и через 150–200 м уткнулись в практически чистый склон Скульптурных холмов.

Шмитт сразу ушел вверх по склону на 100 м, чтобы посмотреть глубокий кратер с черным валуном на бровке. Камень оказался анортозитом — необыкновенно твердым куском лунной коры, покрытым стеклом и явно откуда-то заброшенным на склон. С него взяли сколы.

Двинулись на полной скорости к кратеру Ван-Серж — внешне он был похож на кратер Короткий с его оранжевым грунтом… Однако вулканическую версию Шмитт отверг почти сразу: "Напоминает свежий ударный кратер с камнями на валу… Пойду на вал и посмотрю, что мы имеем". На валу хаотично торчали сильно разрушенные блоки под толстым покровом реголита — и никакого оранжевого фунта.

Фотографируя на валу, Сернан обнаружил фрагменты с толстым стеклянным покрытием. А Шмитт углядел "коровью лепешку": несколько лужиц вязкого стекла затвердели, не разгладившись.

Геологи ЦУПа предложили взять у Ван-Сержа двойной керн. Шмитт засомневался: грунт с камнями, Сернану будет трудно вбить трубу. "Давай попробуем", — сказал командир. Вначале трубка остановилась, но после нескольких мощных ударов поддалась, погрузилась полностью и еще легче вышла.

Готовя ровер к последнему броску, Сернан пожаловался, что после такой убийственной дороги многие вращающиеся детали уже стали заедать. Лунная пыль разъела перчатки Шмитта и стерла до металла резину на ручке геологического молотка.

Астронавты выложили на грунт заряд "ЕР5" и тронулись обратно. По дороге останавливались дважды: взять образец и оставить заряд "ЕР2".

Вернувшись к LM, решили провести официальную церемонию для публики. Астронавты стояли перед телекамерой, и Сернан, держа в руке камень, объяснял: "Он состоит из многих фрагментов разного размера и формы изо всех частей Луны, быть может, возрастом в миллиарды лет… Фрагменты срослись вместе и стали прочным камнем, выдерживающим космические силы…"

Командир указал на мемориальную пластину на опоре модуля и прочел: "Здесь человек закончил первый этап исследования Луны. Декабрь, год 1972 от Рождества Христова. Пусть дух мира, с которым мы прибыли сюда, найдет свое отражение в жизни всего человечества… " И, сильно волнуясь и запинаясь, закончил: "Кто-нибудь из вас… возвратится… прочитать это и продолжить исследование "Аполлона"…"