- Он - без трети, а мы - без всего!..

- Да вы же сами там были и все видели! Песчаная буря!..

- Ну да, а кто эту бурю вызвал?..

- Я?.. - На несколько мгновений Ар-Шарлахи лишился языка. Оторопело оглядел угрюмые лбы и насупленные брови. Глаз не поднимал никто. - Вы что же, думаете, это я навел на нас песчаную бурю?..

- Навел-навел, - прозвучал спокойный, с хрипотцой голос Алият. Она вышла вперед из-за его плеча и с вызовом окинула взглядом остальных. - А надо будет - еще наведет. Ясно?

И все поежились, настолько опасно прозвучало это последнее слово.

- В общем, поговорили - и будет, - презрительно изронила она. - Встали - и по местам!..

Нехотя, ворча, но подчинились. Однако взгляды, которыми их с Алият одаривали искоса, очень не понравились Ар-Шарлахи. Про себя он уже твердо решил, что спать отныне будет одетым, задвинув оба засова на двери каюты, а оружие держать под рукой. Мало ли на что может толкнуть злая луна разбойничков, усомнившихся в своем главаре!.. Снова вспомнился бунт на «Самуме», кипящий холодный свет, хруст удара и горячие брызги крови…

- Конечно! - слегка удивившись, сказала Алият, когда он поделился с ней такими мыслями. - Теперь только так и не иначе!.. С оружием и на засове…

Для нее это все само собой разумелось.

- Ну в чем же дело?.. - дрогнувшим голосом спросил он ее. -Согласен, глупо я себя вел сегодня, глупо!.. Но ведь раньше-то бывало, что и глупее! А все с рук сходило…

Бледная, осунувшаяся Алият сидела, опустив голову, и долго молчала. Потом вскинула темные, усталые, сухо блеснувшие глаза.

- Понимаешь… - сказала она с тоской. - Удача твоя кончилась… Я уже видела такое, и не раз. Везет-везет разбойничку, а потом - как отрезало!.. Вроде все делает по-прежнему, а толку… Думаешь, Лако зря тогда в товарищи к тебе набивался? Он удачу твою почуял…

- И что же теперь делать?

Она опять ответила не сразу.

- Может, и впрямь в Кимир?..

- Нет, - сцепив зубы, ответил он. - Если я исчезну вместе с морской водой, Улькар сорвет злость на Пальмовой Дороге.

- А если уже сорвал?

- Н-ну, тогда… Как обещал. Вылью воду на первом бархане и… Ну хорошо! В Кимир - так в Кимир… Но послушай, - спохватился он вдруг. - А как бы действительно узнать, сдержал он слово или нет?.. В гаванях Пальмовой Дороги нам сейчас лучше не появляться - свои же и выдадут…

- Ну это-то просто… - Она вздохнула. - Про разбойничью почту что-нибудь слышал?

- Нет.

- Есть такие места в пустыне… Только их знать надо. Камушек лежит или от корабля обломок, а под ними весточка. Кто пройдет, тот и оставит. Скажем, так: в Ар-Нау не суйся, там сейчас войска. Или так: голорылые сожгли Ар-Льяту… Кому надо, тот поймет.

- Поня-атно… - Ар-Шарлахи оживился: - И далеко от нас такая почта? Она усмехнулась:

- Не дальше Пьяной тени…

Бунта не произошло. Бессонная ночь за двумя засовами и с тесаком у ложа вообще никакими событиями не ознаменовалась. Сквозь тонкие переборки слышно было, как негромко и угрюмо толкуют о чем-то в трюме, но ропот был скорее обиженным, покорным, без гула и яростных выкриков. То ли подействовало грозное напоминание Алият о колдовских наклонностях главаря, то ли просто разбойничья злая луна пошла наконец на убыль.

- Ты вот вчера сказала: удача кончилась… - подавленно промолвил Ар-Шарлахи, когда бормотание и скрипы настилов смолкли. - Что-то, знаешь, не по себе как-то… Думаешь, обманет нас Улькар?

«Самум» стоял на светлом ночном песке, тихий, с погашенными огнями. Слышны были только шаги сторожевых на палубе, да и то изредка.

- Значит, в удачу все-таки веришь?-.ас проблеском интереса спросила Алият.

- Да как… Верь не верь, а удача либо есть, либо нет ее… Тут не верить, тут думать надо.

- Все-таки не вышло из тебя разбойника, - с сожалением отозвалась Алият. - Если не верить в удачу, лучше в пустыню и не соваться. Ну вот сам ты как? Веришь, что перехитришь Улькара?

- Не знаю… Да и не хочу я с ним хитрить,

- Тогда выливай воду - чего лишний груз таскать? - и идем в Кимир.

В каюте было светло от луны. Ар-Шарлахи помолчал, повздыхал горестно, потом привстал и потянулся через Алият к заветному шкафчику. Отмерил полчашки (вина оставалось маловато), сел, сгорбился и стал смаковать по глоточку.

- Нет, - упрямо сказал он наконец. - Вот доберемся до твоей разбойничьей почты, а там посмотрим. Если он сдержал слово, иду с водой в Харву…

- Смотри… - обронила она. - Люди могут и не пойти. Они вон, оказывается, Улькара пуще моря боятся… - Вспомнила о чем-то, встревожилась: - Слушай… А ты им не сказал, что Хаилза будет тебя ждать возле Пьяной тени?

- Нет.

- Ну и славно! - Кажется, Алият повеселела. - А я уж испугалась, что сказал…

На следующее утро Алият, даже не посоветовавшись с Ар-Шарлахи, приказала делать насыпь и снова переваливать через трубы. Разбойнички воспряли духом: кажется, планы главаря опять изменились. Судя по всему, им предстояло обогнуть горелые пески кивающих молотов с запада и выйти прямиком на Турклу. Тоже, конечно, небезопасно, но не Харва все-таки, не Улькар…

Ар-Шарлахи затащил Алият в каюту и злым шепотом потребовал объяснений. Та лишь недоуменно вздернула брови:

- Пройдем южнее Турклы, посмотрим почту…

- Ах так это вон где…

- Ну да. Между Турклой и Зиброй. А там и до Пьяной тени рукой подать. Вся разница: подойдем с юга, а не с востока…

Шли вполветра, дерзко срезая край запретных песков.

Справа плыли обширные черные пятна, некоторые еще дымились, должно быть, горящая нефть разливалась по всей округе. На закате ветер стих, а ночью подул снова - прямо в корму. Турклу прошли на рассвете, с палубы видно было нагромождение слоистых выветрившихся останцев, стоящих на страже вокруг оазиса. Видя, что Ар-Шарлахи не собирается заходить в порт, люди на «Самуме» снова встревожились, но, поразмыслив, решили, что, пожалуй, главарь прав… С пустыми руками в Туркле делать нечего.

Когда же впереди, прямо по рогу, колеблясь, разлеглись те самые корявые заросли, где в прошлый раз «Самум» и «Белый скорпион» угодили в ловчие ямы, Алият круто повернула на север, и у всех отлегло от сердца окончательно. Корабль явно держал путь в Пьяную тень.