- Поверь, выглядишь ты на этих фотографиях невероятно соблазнительно. Увидев их, я бы тебя точно захотел.

Я повернулась в кольце его рук, уткнувшись ему в шею. Его ласка понемногу успокаивала. Может он прав? Так хотелось уцепиться за эту мысль. Не хочу переживать. Не хочу плакать. Не хочу думать о плохом. Мои друзья поймут меня. А если нет, то какие они после этого друзья. И осудят они не меня, а Сида. А недруги - какое мне до них дело? В конце концов, на фотках я просто позирую без одежды, вот и все. Там нет отровенно пошлых картинок, просто эротика. И еще у меня есть он, этот синий бог, который уже успел украсть мое сердце. Он поможет мне забыться.

- Я хочу тебя, - призналась я ему.

В ответ его ладони проскользили мне вдоль рук, медленно стягивая следом рубашку с плеч:

- Ты можешь выплеснуть свою боль на меня, - шепнул он.

- На колени, - так же шепнула я в ответ.

Он опустился медленно и грациозно, и его руки, оставив рубашку в покое, так же проскользили мне по плечам, спине и бедрам, где и остановились. Я повернулась к нему и посмотрела сверху вниз. Он не смотрел мне в глаза, опустил взгляд в пол, чуть склонив голову, почти упираясь в меня макушкой, и я положила ладонь ему на волосы, перебрала их пальцами. Такие мягкие и приятные на ощупь, что я могла вечно наслаждаться этим ощущением.

- Сними всю верхнюю одежду, штаны оставь.

В первые разы с ним было немного страшно, я не ощущала себя уверенно, но сейчас стало легче. Я открывала Свету уязвимую часть себя, свои искренние глубинные желания, и он не бил по уязвимому месту ни единым словом, ни единым жестом, как иногда ненароком делал Сид. Он не специально, я это понимала, но это не имело значения. Выбор был его правом, но отказавшись от татуировки, он причинил мне боль, пусть даже не хотел. Свет же был намного более аккуратен, мягок и нежен не только с моим телом, но и с эмоциями. Он принимал во мне то, что боялась принять я сама. Так и сейчас он просто ждал указаний к действию, какими бы они ни были, и сам получал от всего этого удовольствие.

Мне не понять его чувств. Однажды мы с Сидом пробовали, и я так и не нашла отклика в своей душе, когда подчинялась ему. И сейчас я не понимала Света, но принимала его, ведь он, как и любой человек, имеет право быть не таким, как я. Да и потом, с ним я была на своем месте, достигала внутреннего равновесия и уверенного спокойствия. Полная власть, вот что было в моих руках сейчас. И я получала неимоверное удовольствие  Возможно именно поэтому я всю свою жизнь так не любила власть над собой, я ведь даже работаю не в офисе, а фрилансером. Все эти люди, которые считали, что могут диктовать мне, как жить, раздражали. Никто из них не понимал, что власть - это ещё и ответственность. Он передал ответственность за себя мне в руки, и я готова и хочу заботиться о нем.

- Раздень меня, - негромко произнесла я.

Это не была просьба или приказ, я и так была уверена в том, что он подчинится, уверена в нем и в себе. Он на секунду поднял на меня взгляд, словно искал там что-то, и сразу быстро опустил:

- Простите, - извинился за то, что посмел взглянуть мне в глаза.

И я ничего ему не ответила, потому что за эту секунду в его глазах увидела столько всего, что на осмысление этого нужно было время. Он искал что-то в моем взгляде, и он это нашел, поэтому так быстро убрал свой, ему тоже нужно было время. Та далекая холодная звезда в его глазах, что я видела при нашей первой встрече, сейчас была совсем другой, теперь это был синий теплый огонек, который, словно пламя в камине, будет согревать и не причинит вреда.

Его руки плавно двигались, стаскивая с меня предметы одежды один за одним. Пальцы изредка касались кожи, вызывая мурашки и заводя меня все сильнее и сильнее. Все проблемы отступали на второй план, стирались за ненужностью. Сейчас и здесь есть только мы вдвоем, никого и ничего больше. Он раздевал меня с наслаждением, тоже увлекшись игрой в возбуждение, и это была его игра. Он хочет меня, но не получит без разрешения, и это моя игра.

Когда он закончил, я отошла на несколько шагов, а он, в ожидании дальнейших приказов, снова покорно опустил взгляд в пол. Глаза полуприкрыты, рот приоткрыт - дышал тяжело, но неслышно, не нарушая тишину. Несмотря на кажущуюся расслабленность, он был возбужден, и штаны ему сильно мешали.

- Посмотри на меня, - приказала я.

Он поднял на меня взгляд, в котором читался вызов. И куда только делась вся покорность? Вообще-то после того, как он поиграл со мной в свою игру, я рассчитывала и сама поиграть с ним в свою, но этот его взгляд был взглядом бунтаря, и такие вещи нужно пресекать. Я в пару шагов достигла его, схватила за волосы - несильно, но крепко - и, чуть наклонившись и не отрывая взгляд, четко произнесла, выделяя голосом каждое слово:

- Не смей на меня так смотреть, не вынуждай тебя наказывать.

- Простите, хозяйка.

Он сразу опустил взгляд, но я успела заметить, как дернулись уголки его губ. Да он намеренно нарывается, засранец! Я повела рукой, которой держала его, в сторону дивана:

- Снимай штаны.

За пару секунд он уже оказался на разложенном диване. Кончиками пальцев ног он упирался в его поверхность и сидел, опустившись задницей на сведенные вместе пятки, опираясь руками на ноги, расставив колени для удобства опоры. Наготы своей он не стеснялся ни капельки. Да он не просто бунтует, он ещё и пытается ввести в этой игре!

Я решительно направилась в его сторону, обдумывая, как его наказать за такой откровенный вызов, как в этот момент на столе с ноутбуком зазвонил мобильник. Играла мелодия, установленная на звонки от Амели, но я решила, что она мне такой прекрасный момент не испортит, и трубку брать не собиралась. Я схватила телефон и просто выключила его. Больше нам никто не помешает. Пристально глядя в глаза Свету, я отбросила телефон обратно на стол, словно говоря “а вот теперь ты попал”, и заметила, как в его взгляде снова мелькнула усмешка. Ну это уж совсем открытое нахальство.

- Вот теперь ты точно остался без сладкого, - угрожающе заявила я ему, подходя к дивану.

Даже сидя, он сейчас был почти вровень со мной. Я обхватила его затылок и властно потянула его губы к своей груди. Он поддался и обхватил сосок губами, начав ласкать его. По реакции его достоинства я отлично видела, что ему нравится не только возбуждать меня, но и видеть мою ответную реакцию на это, когда я сама начинала тяжело дышать или тихо постанывать под движениями его языка и губ. Пальцами он крепко вцепился в свои ноги, не давая рукам волю. Возбуждая меня, он возбуждался и сам. Я упёрлась в его в плечи, указывая направление, и пока он укладывался на спину на диване, на четвереньках подобралась к нему, сообщив:

- Ты наказан, так что я запрещаю тебе кончать. Первой буду я, а потом, когда возбудишь меня второй раз, если будешь хорошим мальчиком, я подумаю о том, чтобы позволить и тебе.

С этими словами я оседлала его, вобрав в себя. К нынешнему моменту он уже был сильно возбужден, так что не кончить для него уже сейчас было сложно.

- Вы злая, хозяйка, - сквозь зубы прошипел он со смесью негодования и желания.

- Не дергайся, - я вцепилась в его плечи пальцами и стала двигаться сама.

Много времени не потребовалось, я и так была на пределе, так что кончила быстро, так и оставшись после этого сидеть на нем, постанывая в схватках оргазма. Свет же выполнил мое указание и каким-то чудом смог не кончить, хотя не знаю, как он это сделал.

Он напряженно лежал, крепко вцепившись пальцами в покрывало на диване, тяжело дышал и, кажется, готов был убить меня за то, что я с ним сделала, однако в глаза, как и положено, не смотрел, и когда я после бурного оргазма горящим взглядом посмотрела на него, он лишь откинулся затылком назад на диван, продолжая крепко сжимать покрывало и стискивать зубы, тяжело дыша. Такой красивый, стройный, крепкий, тело покрыто легкой испариной напряжения, мышцы под кожей строго очерчены, и его самое уязвимое место всё ещё во мне. Я замерла, не шевелясь, стараясь не мучить его орган внутри себя, и провела кончиками пальцев по гладкому сильному прессу, который сейчас казался каменным. Однако как я ни старалась, из-за моих движений Свет все же пару раз чуть дёрнулся, чтобы удержаться, выполняя мой приказ, прилагая к этому все усилия. Он весь мой, и от этого осознания эйфория вновь накатила, и не успевшее утихнуть возбуждение снова взметнулось, охватывая меня, и я уже была готова кончить снова просто от этого факта: