В одном из громадных холлов дворца на массивной скамье, сделанной из драгоценного черного дерева, сидели юноша и девушка. Такая скамья могла бы украсить дворец самого джеддака, так велико было искусство резчика, создавшего этот шедевр.

На одежде юноши был знак различия, по которому можно было узнать, что он падвар 91-го умака. Этим юношей был я, Хадрон из Хастора, а со мною сидела Санома Тора, дочь Тор Хатана. Внезапно вся моя решимость исчезла. Что мог я, бедный падвар, предложить прекрасной дочери могущественного Тор Хатана? Правда, во мне текла королевская кровь, и это имело значение для Тор Хатана, но разве я мог хвастаться этим перед его дочерью и напоминать ей те преимущества, которые дает благородство происхождения? Значит, я мог предложить ей только большую любовь. А это самый большой дар, который может дать мужчина женщине, и я думал, что Санома Тора сможет оценить его и даже полюбить меня. Ведь иногда она даже посылала за мной. Правда, каждый раз оказывалось, что она желает поехать во дворец Тары из Гелиума, но все же это вселяло в меня надежду, что это не единственная причина, по которой она хочет меня видеть.

– Сегодня ты очень скучный, Хадрон, – сказала она после долгого молчания, во время которого я старался облечь в красивые слова свое признание.

– Это потому, что я хочу сказать тебе кое-что, очень важное для меня.

– И что это? – спросила она, впрочем, без особого интереса.

– Люблю тебя, Санома Тора, – пробормотал я.

Она рассмеялась. Ее смех напоминал серебряные капли, падающие на хрусталь, – прекрасные, но холодные.

– Это и так все знают. Зачем говорить об этом?

– А почему нет?

– Потому, что я не для тебя, Хадрон из Хастора, даже если бы я любила тебя, – холодно ответила она.

– Значит, ты не можешь полюбить меня?

– Я этого не говорила.

– Значит, можешь?

– Могу, если позволю себе эту слабость. Но что такое любовь?

– Любовь – это все. Санома Тора рассмеялась.

– Если ты думаешь, что я свяжу свою жизнь с нищим падваром, даже если полюблю его, то ты ошибаешься, – надменно проговорила она. – Я дочь Тор Хатана, чье богатство и могущество ничем не меньше, чем богатство и могущество джеддака, У меня есть поклонники такие богатые, что могут купить тысячу таких, как ты. Уже год, как посланник Тул Акстара, джеддака Джахара, ждет согласия моего отца, чтобы я стала женой джеддака. Я, которая может стать джеддарой Джахара, никогда не буду женой нищего падвара.

Я встал:

– Может быть ты и права. Ты так прекрасна, что не можешь ошибаться. Но в глубине души я знаю, что счастье – это величайшее сокровище, которым может обладать человек, а любовь – это величайшее могущество. Без них, Санома Тора, даже джеддара – нищая.

– Я все же попробую.

– Надеюсь, что джеддак Джахара не такой толстый, как его посланник, – заметил я, пожалуй, с излишней злобой.

– Пусть он даже будет ожившей пивной бочкой. Мне все равно, если он сделает меня джеддарой.

– Значит, у меня нет надежды?

– Нет, пока тебе нечего предложить мне, падвар, – Ответила она.

Затем слуги объявили о приходе Сил Вагиса, и я ушел. В глубоком отчаянии я побрел в казарму. Но даже и сейчас, когда все мои надежды умерли, я не оставлял мысли завоевать ее сердце. Если цена ей богатство и власть, я добуду их. Как я собирался добывать это – я не знал, но я был молод, а для молодости нет ничего невозможного. Я лег и почти уснул, когда в казарму вбежал офицер охраны.

– Хадрон! Ты здесь? – Да.

– Слава богу! – воскликнул он. – Я боялся, что не застану тебя.

– Что случилось?

– Тор Хатан, этот старый денежный мешок, сошел с ума!

– Тор Хатан? А при чем тут я?

– Он клянется, что ты похитил его дочь!

В одно мгновение я был на ногах.

– Похитили Саному Тора? Что с ней? Говори! Быстро!

– Да, она исчезла. И притом при таинственных обстоятельствах.

Но я уже не слышал. Схватив оружие, я побежал ни крышу. У меня не было разрешения на использований флайера, но что это было по сравнению с тем, что Санома Тора в опасности?

Охранники пытались остановить меня. Не помню, что я говорил им. Вероятно, что-то хорошо солгал, так как уже через мгновение я летел сквозь ночь к дворцу Тор Хатана.

До него было не более двух хаадов, и скоро я был там. Я приземлился в саду, который сейчас был ярко освещен. В саду толпились люди, и я сразу увидел Тор Хатана и Сил Вагиса.

Когда я соскочил с палубы, ко мне быстро подошел Тор Хатан.

– А вот и ты! – закричал он. – Что скажешь? Где моя дочь?

– Это и я хочу знать, Тор Хатан.

– Ты виновен во всем! Ты ее похитил! Она призналась Сил Вагису, что ты просил ее руки, а она отказала.

– Да, это так. Но если она похищена, то нет смысла терять время и связывать меня с этим похищением. Я здесь ни при чем. Как это случилось? Кто был с ней?

– Сил Вагис. Они гуляли в саду.

– Значит, ты был свидетелем похищения? – спросил я, повернувшись к нему. – И ты жив и даже не ранен?

Сил Вагис забормотал:

– Их было много.

– Ты их видел? – Да.

– Я был среди них?

– Было темно. Я никого не узнал. Может, похитители были переодеты.

– Ты сражался с ними?

– Да, но меня обезоружили.

– Ты лжешь! Если бы ты вступил в бой, ты был бы убит. Нет, ты убежал и спрятался, не обнажив меча, чтобы защитить девушку.

– Это ложь! Я сражался, но меня обезоружили!

Я повернулся к Тор Хатану:

– Мы теряем время. Есть ли кто-нибудь, кто может членораздельно сказать, кто эти люди, откуда явились, куда исчезли?

– Он пытается отвести от себя подозрения, Тор Хатан! – крикнул Сил Вагис. – Кто может сделать это кроме отвергнутого поклонника? Что ты скажешь на то, что по эмблемам похитителей я понял, что это воины Хастора?

– Я скажу, что ты лжец, – ответил я. – Если было так темно, что ты не рассмотрел лиц, то как ты мог разглядеть эмблемы?

Тут к нам подошел офицер.

– Мы нашли человека, который кое-что может рассказать, – сказал он, – если, конечно, не умрет раньше.

Люди, обыскавшие сад Тор Хатана и прилегающую часть города, принесли человека. Он был в ужасном состоянии – переломаны руки и ноги, и он почему-то был раздет.

Один из рабов побежал во дворец, принес лекарство и влил его в рот несчастному. Тот пришел в себя.

– Кто ты? – спросил его Тор Хатан.

– Я воин городской охраны.

Один из офицеров подошел к Тор Хатану.

– Мы нашли шестерых человек, мертвых, и этого, который подавал еще признаки жизни. Все они были в ссадинах, кровоподтеках, у всех переломаны руки и ноги. И все раздеты.

– Может быть, мы узнаем правду от него? – спросил Тор Хатан и повернулся к раненому. Тот заговорил слабым голосом:

– Мы были в ночном патруле и, пролетая над городом, заметили флайер, летевший без огней. Мы приблизились к нему, включили прожектора. Я заметил, что на флайере не было никаких опознавательных знаков, и конструкция его была мне совершенно не знакома. У него была длинная низкая кабина, из бортов торчали дула каких-то орудий. Я также успел заметить, что одно дуло направлено на нас. Падвар окликнул чужой флайер, но в это мгновение раздался выстрел, и наш корабль рассыпался, растворился в воздухе, даже все металлические пряжки моей одежды испарились. Дальше я только помню, что начал падать… и это все, – с этими словами человек вздохнул и умер.

Тор Хатан вызвал всех слуг.

– Кто-то из вас должен был видеть, что здесь произошло, – сказал он. – Я приказываю говорить всем, кто знает хоть что-то об этом деле, даже если в нем замешан кто-либо из присутствующих.

Один из рабов вышел вперед, и Тор Хатан смерил его презрительным взглядом.

– Ну, – спросил он. – Что ты хочешь сказать? Говори.

– Ты приказал, Тор Хатан, – сказал раб, – иначе бы я не осмелился, так как мне придется упомянуть имя могущественного дворянина, – и он бросил взгляд в сторону Сил Вагиса.

– Если ты скажешь правду, человек, ты получишь покровительство падвара, чей меч защитит тебя даже от могущественного дворянина, – сказал я и тоже посмотрел на Сил Вагиса, так как понял, что раб хочет рассказать мне кое-что об этом хлыще, изображающем из себя воина.