Ай да тихоня! Или не она? Она! Черная скорее бы удавилась. Обе боятся. Только страхи у них разные.

В ботинках хлюпало. Снять что ли? Но идти предстояло еще далеко. Доковыляет как-нибудь. На пути оказалась поляна с примятой травой. Тут недавно произошел бой. Флюиды той схватки еще летали над истрепанными стеблями. Сергей достал анализатор. Встретились двое. О, и еще кто-то тут побывал. Он подошел к раскидистому дубу на дальнем краю поляны и аж присвистнул. И тут отметилась! Над головой вдруг отчетливо кашлянули.

В коре высоко над землей начало проступать лицо. Оно становилось одновременно отчетливее и ближе. Листья и ветви как бы складывались, сливались узором, чтобы в конце превратиться в рисунок камуфляжной формы.

— Рассвет, — пояснил дуб. — Пора на работу.

— Ты кто? — тупо поинтересовался Сергей.

— Начальник охраны объекта. А кто ты?

— Проверяющий…

— Женщинам ври.

— Я просто из другой конторы.

— Из головной что ли?

— Ага. Из самой, что ни на есть.

— Зачем сюда пожаловал?

Дуб-человек развернулся и расставил руки, вознамерившись не пустить высокого гостя, а то и вовсе изловить. Сергей решился. С одной стороны существовала вероятность получить полный облом в виде команды модификантов, которые станут до последнего защищать вверенный объект. С другой — поддержку. С этим громилой он если и не справится, сумеет уйти, оторваться, по любому остаться целым. Человека-дерево убить очень сложно…

— Тут творятся странный дела, — зашел он издалека.

— Кто бы спорил, — подтвердил дуб.

— Ты тут давно?

— Два года.

— Таким уже сюда попал?

— Значит так, — проигнорировал последний вопрос дуб. — Разбирайся сам с местными непонятками, но предупреждаю, тронешь Анну, я тебя убью.

И потопал на опушку, будить свою команду — ни тебе противник, ни союзник.

Калитка стояла нараспашку, дверь базы тоже. Не иначе начальник охраны озаботился. Сергей прошел в коридор, сделал шаг к кухне, развернулся и без стука ввалился в комнату Анны.

— Что вам нужно!?

Она стояла у двери душевой в коротком халатике. Мокрые темные кудряшки подсвечивало утреннее солнце.

— Принесите мне другой костюм и свежее полотенце.

— Сами принесете, — озлилась рыжая.

— Если я отсюда выйду, вы запрете дверь и обратно уже не пустите.

— Разумеется.

— А мне надо принять душ. Желательно теплый. Я полночи в озере просидел в компании ваших знакомых с поросенком. Он мне, кстати, жизнь спас.

Под ноги уже натекла грязная лужица с непросохшей одежды и мокрых ботинок. Анна выскочила из комнаты и тут же вернулась с требуемым. Серый, не спрашивая разрешения, шагнул в душевую и запер за собой дверь. А после с тем же нестерпимым нахальством свалился в ее кровать и уснул. Даже для его могучего организма оно было немножко множко. Он таким образом проспал встречу Анны, которая направлялась в лабораторию к ежедневному присутствию и кухарки, которая спешила к месту службы в деревню.

— Где проверяющий? — потребовала Елена.

Анна на нее даже не взглянула. Тетка выругалась и ускакала. Утренняя процедура прошла без каких-либо нарушений. «План-наряд». «Получите». Виктор только чуть задержался, но тут же канул.

— Что произошло ночью? — потребовала Анна.

Она сидела на своей лавочке под жасмином. Серый выбрался на солнышко с чашкой чая в руках, когда время уже подходило к обеду.

— Пограничники.

— Тут до ближайшей границы тысяча верст.

— Не все границы одинаково видны, — заявил Сергей тоном воспитателя детского сада. — Их еще называют синими огнями. Контакт смертелен. Жгут все, что попадается по пути. Не приходилось встречать?

— Видела однажды из окна вспышку. Что это?

— Неподконтрольное по большому счету явление, призванное исключить контакт с экзовселенной.

— Кому неподконтрольное?

— А практически никому.

— Даже «Нутридану»?

— Это контора, которая считает себя тут хозяйкой? Им еще в меньшей степени, чем куда более мощным силам.

— Хватит! — вдруг рявкнула тихоня биохимик. — Хватит морочить мне голову. Кто вы? Вы же прилетели в форме той самой конторы. Ведете себя…

— Форму я купил. Кстати, где она?

— Спросите у Елены.

— Боюсь с костюмчиком придется распрощаться. Ваша прислуга разбирается в травах, да и в грубой ворожбе тоже. С нее станется иголок в швы натолкать…

— Зачем? — натурально удивилась Анна.

— Чтобы извести или подчинить, или навести любовную порчу. Мало ли, что ей придет в голову. У таких в ход идут любые средства.

— Думаю, — заговорила Анна, глядя себе под ноги, — на случай форсмажора существует тревожная кнопка. Я вообще решила, что вы прилетели из-за того телефона на стене. Мадам перепугалась до синего ужаса. Хотя, спустись в деревню, там жутики пострашнее на каждом шагу.

— Сейчас поищем.

Серый достал из нагрудного карманчика анализатор. Если на базе есть автономное передающее и принимающее устройство, оно обязательно обнаружится.

— Что это? — потребовала Анна.

— Прибор, — отозвался он, не отрываясь от монитора.

— А позвонить по нему можно? — робко попросила женщина.

— К сожалению, нет. Самому связь нужна. Однако, никакой тревожной кнопки в пределах базы нет, — он отправил анализатор в карман. — Полная автономия. Ваша помощница возвращается. Жаль не успели поговорить.

— Вы вообще кто? — напоследок успела спросить Анна.

— Серый.

Коня пришлось вести в поводу. Он еще вчера потеряла подкову и захромал. На копыте с самого краю оказалась небольшая трещина. Вроде ничего страшного, Серый куда надо и пешком дойдет. Только как бросить лошадь, к которой успел привыкнуть, но, главное, которая не шарахалась от него самого?

Когда не капало с неба, висел такой туман, что приходилось просто останавливаться. Потерять во мгле дорогу — вообще ее больше не найдешь. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Потому как имелась она и всего-то одна, да к тому же изрядно заросшая. Не природный бы нюх, он бы и эту не нашел. Не посещались здешние края в последнее время. И что характерно, едва заметные следы людей вели только отсюда, сюда — не попадались пока вообще.

За месяц ему встретилось всего два крохотных лесных поселения. Оба за высокими заборами. Оно и понятно, поживи-ка на отшибе, будешь пуще глаза блюсти свое добро и чад с домочадцами.

В первой веси ему не открыли. Никто вообще на стук не отозвался. Из-за высокого забора долетало только редкое блеяние да мычание. Судя по наличию скотины, насельники тут не бедствовали, но и отпирать кому ни попадя не торопились. Значит безопасность считали дороже любых денег, которые мог отвалить усталый путник.

Во второй веси на стук в монументальные ворота откликнулся густой бас.

— Кто таков?

— Путник. Иду в Нордгау, наниматься к тамошнему синьору на службу, — покладисто отозвался Серый. — Пустите переночевать. Я заплачу.

— Отколе идешь?

— Из Льежа.

— Как прозываешься?

— Лука де Ги.

— А у вас в Льеже все такие дурные, или только ты?

— Зачем обижаешь, добрый хозяин?

— Вымер твой Нордгау. Али до Льежа еще слухи не дошли?

— Я весной человека встретил в трактире, он мне про тамошнего синьора рассказал, будто тот нанимает людей. Целый отряд собрался. Я от них приотстал вот один и добираюсь.

— Не было тут никакого отряда. Они, если что, по южной дороге пошли. Да и возвернулись уже, поди. Вымер, говорю, Нордгау. А синьор точно собирал людей, да только ты припоздал суетиться. Год уже как там другие правят.

— Кто не знаешь?

— И знать не хочу. Оттуда мало кто спасся. А которые остались… не знаю, врут ли, правду ли говорят, что новые господа там над людьми страшное колдовство творят. Так что поворачивай, откуда пришел.

— Пусти переночевать. Мне бы обогреться и коня подковать. Плачу серебром.