Сэр Николас наблюдал, как дон Диего идет через залу.

— Мне кажется, я не покину Испанию, пока мы с ним не померяемся силой, — сказал он задумчиво. — Как, ты опять боишься за меня? Оставь, девочка, еще рано бояться…

— Ты на волосок от смерти! — настаивала Доминика. Ник рассмеялся как ни в чем не бывало. — Уж лучше я буду на волосок от гибели, чем оставлю тебя здесь, любимая, — сказал он. — У тебя есть какие-нибудь новости?

Лицо ее помрачнело.

— Все не так, как хотелось бы, сеньор Николас. Король откладывает свой отъезд в Вальядолид, а мы зависим от него. Мой дядя, как вы понимаете, у него на службе. Хотя, мне думается, я могу немного ускорить отъезд, — девушка вопросительно посмотрела на Боваллета.

В его глазах искрилось веселье.

— Ну-ка, расскажи мне свои интриги, заговорщица!

— Только не смейтесь надо мной… грабитель! — засмеялась она. — В город вот-вот должен приехать дон Мигель де Тобар, который приходится мне дядей с материнской стороны, и я больше, чем уверена, что он будет очень не прочь заполучить меня для своего сына Мигеля. — Она сжала губы, чтобы не расхохотаться.

— Как за тобой все охотятся! — задумчиво произнес сэр Николас. — Вот уж точно, чтобы похитить тебя, нужен грабитель.

Ямочка задрожала на ее щеке.

— Очень может быть, уважаемый сеньор. Вот я и думаю, моей тете не очень понравится, если я кинусь к дону Мигелю за помощью, ведь он обладает определенным влиянием при дворе и немалым. Значит, Карвальо будут рады-радешеньки увезти меня из Мадрида, чтобы дон Мигель не смог со мной увидеться. Они увезут меня, чтобы поскорее выдать замуж, но ведь вы-то будете тут как тут!

— В этом можешь быть уверена. Хорошо, любимая, плети свои интриги, но будь осторожна, мне кажется, твоя тетка замечает слишком много.

Ее глаза заискрились от смеха.

— Отвечу вам вашими же словами, сеньор Пират — ВЕРЬ МНЕ.

Разыскав свою мать, дон Диего с удивлением и яростью узнал, что она не может припомнить, что посылала за ним. Мать развеселилась, услышав, как ловко от ее сына избавились.

— Вот негодник! — проговорила она с тихим смешком.

— А кузина слышать не хочет о помолвке! — фыркал дон Диего. — Но она согласна слушать комплименты этого бродяги-француза. Заметьте, сеньора!

— Конечно, согласна, — подтвердила донья Беатриса. — Я не сомневаюсь, он хорошо знает свое дело. Жаль, что вы совсем не похожи на него, сын мой.

Дон Диего развернул наступление на следующее же утро. Он предложил Доминике руку и сердце и излил по этому поводу потоки страстного красноречия. Она же начала претворять в жизнь свой план и первым делом попросила дона Диего приберечь и руку, и сердце для другой девушки. Он заговорил с еще большей страстью, и даже осмелился сорвать поцелуй. Доминика вырвалась из его объятий, изобразила яростный гнев и бросилась жаловаться тетке, которая была вынуждена выдержать взрыв бурного возмущения.

— Сеньора! — стенала Доминика, задыхаясь от гнева. — Мне приходится жаловаться на моего кузена! Мне казалось, что вы совершенно ясно поняли, что я не собираюсь выходить за него замуж. Теперь он, похоже, насмехается надо мой, требуя моей руки! Мало того! Да, сеньора, это еще не все! — Ее глаза метали молнии, а слова вылетали подобно пушечным ядрам. — Ваш сын, сеньора, смеет прикасаться ко мне! Со мной обращаются, словно я какая-то кухарка! Уверяю вас, сеньора, этого нельзя больше выносить, я не собираюсь терпеть это и дальше. Я не позволю обходиться со мной подобным образом! Да будет вам известно, сеньора, и вашему сыну вместе с вами, что я не потерплю такого обращения, кто угодно, только не я! А если вы не желаете это понять, то это поймет мой дядя де Тобар! Как! Я, де Рада и Сильва! И меня целуют, я должна выносить отвратительные ласки и грубые объятия?! Сеньора, нет и нет! — Щеки девушки горели, сжатые кулачки были плотно прижаты к бокам.

Донья Беатриса отложила в сторону книгу стихов и продолжала молча обмахиваться веером. Ее усталые глаза пристально наблюдали за Доминикой.

— Да, ты сильно разгорячилась, — заметила она наконец. — Но только к чему все это? Если уж тебе так не по душе поцелуи Диего, так послушайся моего совета, выходи за него как можно скорее. Мой сын очень скоро перестанет добиваться того, что сможет получить при первом же требовании.

Тут Доминика разъярилась по-настоящему. Казалось, она даже стала выше ростом, превратилась в величественную богиню.

— Вы оскорбляете меня! Ничего не выйдет, сеньора! Да как вам только не стыдно говорить такое! Ну, я слышала, мой дядя возвращается в город, и очень вовремя! И вы полагаете, сеньора, он одобрит планы, которые вы строите на мой счет? Неужели вы в это верите?

— Нет, не верю, — терпеливо ответила донья Беатриса. — Я думаю, что у него самого есть кое-какие планы на твой счет, но, дорогая моя, поверь, его планы отличаются от моих только одной деталью — сменой имени твоего жениха, вот и все.

— Сеньора, позвольте мне заметить, что любой другой жених будет мне менее отвратителен, чем ваш сын! — выпалила Доминика.

— Но ты еще не видела Мигеля де Тобара-младшего, — напомнила ей тетка. — Я согласна, что Диего — это не шевалье де Гиз, но, моя милая, Диего куда предпочтительнее Мигеля.

— Шевалье де Гиз! — горячо вскричала Доминика. — А какое мне дело до шевалье де Гиза? Вам не удастся сбить меня с толку, сеньора! Я хочу получить от вас ясный ответ. Вы намерены искать другую невесту для моего кузена?

— Дорогая моя, мне казалось, мы поняли друг друга куда лучше, — пожаловалась донья Беатриса. — Конечно, я не собираюсь искать никого другого.

— Тогда, сеньора, мой дядя узнает об этом. Вы вынуждаете меня сделать это. Пока он думает, что я согласна приносить себя в жертву интересам Карвальо, но скоро узнает, что это не так!

Донья Беатриса продолжала поводить веером, но улыбка ее стала шире.

— Как глупо с твоей стороны предупреждать меня об этом, моя милая! — лениво заметила она. — Нельзя настолько терять над собой контроль. Ты открываешь мне свои карты, а это совсем неразумно. Думаю, тебе никогда не справиться со мной. Вот, если бы ты затаила гнев и тайно осуществила свой план, тогда бы ты меня по-настоящему расстроила. Конечно, тогда бы я стала уважать тебя. — Она снова взяла в руки книгу стихов и принялась искать потерянное место. — Знай, когда Тобар приедет сюда, ты будешь уже далеко от Мадрида…

Доминика понимала, что сонные глаза пристально наблюдают за ней. Трудно было предугадать, какие ловушки могла расставить донья Беатриса. Девушка опустила глаза и стала кусать губы, рука ее нервно затеребила кружева на груди. Она, казалось, была в растерянности. Чья возьмет? Девушка была готова к бою и сыграла эту комедию куда лучше, чем сама предполагала.

— Тетя! — она притворилась, будто не знает, что сказать, подняла руки, затем беспомощно опустила их. — Я все равно найду способ дать ему знать, как вы используете меня! — воскликнула она со слезами. — Можете делать, что угодно, сеньора, но вам не заставить меня выйти за дона Диего! — Голос ее звучал по-детски капризно и обидчиво. Она повернулась и выбежала из комнаты вон.

Донья Беатриса снова принялась за стихи. Несколько часов спустя, за обедом, она заговорила с мужем медленным и ленивым голосом, кидая на Доминику снисходительно-забавляющиеся взгляды.

— Кажется, сеньор, — протянула она, — жара слишком плохо действует на меня. Мадрид становится просто невыносимым.

Дон Родригес стал суетливо спрашивать, что можно сделать для облегчения ее страданий. Она прервала его.

— Есть простое средство, сеньор, — сообщила она. — Я отправляюсь в Васконосу раньше вас. — Она помолчала, пододвигая к себе блюдо с засахаренными фруктами. — Сегодня вторник… Я отправлюсь, скажем, через неделю…

Дон Диего удивленно смотрел на нее, Доминика сидела, опустив глаза. Выходит, тетка выяснила дату приезда де Тобара в Мадрид. Девушке хотелось, чтобы отъезд был назначен на более близкий срок, ибо каждый лишний час, проведенный сэром Николасом в Мадриде, грозил ему неисчислимыми опасностями. Пока Боваллет оставался в городе, Доминика не знала ни минуты покоя. Неясный страх поселился рядом с ней, каждый день девушка с ужасом ждала известия о том, что он схвачен. Да, Доминика платила немалую цену за любовь Сумасшедшего Николаса.