Виктория между тем рассказывала о своем друге и о том, как она за него беспокоится.

– Ричард – моя опора уже много лет. Наши отцы – лучшие друзья, мы выросли вместе. А сейчас бедняга переживает ужасный развод. Женился неудачно. Я всеми силами стараюсь его поддержать.

Мэгги с Алексой что-то сочувствующе промычали.

Карина заметила неприкрытое вожделение на лице Виктории, когда она произнесла это имя. Ричард.

– Какая жалость, – сказала она, подцепляя вилкой пасту. – Ему повезло, что у него есть вы.

– Да. – В глазах Виктории мелькнула тень сожаления. – Я все время ему это говорю.

Бинго!

Виктория любит Ричарда, а этот идиот, похоже, и не догадывается. Неудивительно, что она так отчаянно старается добиться своего с Максом. Макс никогда не был особенно требователен к своим девушкам. Может быть, поэтому ее к нему и тянет? Или хочет заставить Ричарда поревновать? Карина ей от души посочувствовала. Виктория оказалась в той же поганой ситуации, что и она сама. Вздыхает по тому, кто смотрит на нее как на младшую сестренку. Жалость какая! Ну что ж, самое меньшее, что тут можно сделать, – отвадить от нее Макса и тем самым уберечь от трагической ошибки.

– А где Лили? – спросил Макс, накладывая своей даме салат на тарелку, пока не услышал, что хватит.

Черная маслина скатилась с тарелки на стол. Виктория не сделала попытки подцепить ее вилкой. Не ценит девушка еду, печально.

– Ночует у Наоми. Они ее там балуют до безобразия, а Ник решил, что нам нужно хоть один вечер провести во взрослой компании.

– Да, может быть, сегодня мы оба дотянем до десяти часов. – Ник достал штопор и подмигнул жене. – Помечтать не вредно.

– Вы изменились, когда стали родителями, – хихикнула Карина.

– Не то слово, – подхватил Майкл. – Вот поэтому-то нужно наслаждаться жизнью, пока один. У Макса с Кариной жизнь как раз входит в сумеречную полосу. – Он вздрогнул – Мэгги замахнулась, угрожая своим убийственным хуком справа. – Шучу, cara. Ты меня здорово помучила, пока мы не поженились. Я бы ничего не стал менять, но должен признать, что жизнь сейчас мне кажется практически идеальной.

Мэгги кивнула, Майкл поднес ее ладонь к губам и поцеловал.

Отчаянная неудовлетворенность поднялась в Карине и сдавила горло. Она набила рот макаронами, надеясь утолить хотя бы физический голод. Виктория задумчиво поднесла вилку к накачанным ботоксом губам.

– А мне бы детей поскорее, – заявила она. – Я уже устала до смерти от этих бесконечных свиданий и вечеринок. Правда же, Макс?

У него порозовели щеки – все смотрели на него. Карина затаила дыхание.

– Конечно, – произнес Макс. Виктория, кажется, ждала, что он выскажется пообстоятельнее. – Я хотел бы когда-нибудь завести семью.

– Когда-нибудь? – подняла голову Виктория. – Как это понимать? В далеком будущем? Ты же знаешь, что папе не терпится выдать меня замуж?

Алекса с Мэгги отложили вилки. Даже Ник с Майклом подались вперед, чтобы не пропустить его ответ.

Макс откашлялся и потянулся к бокалу с вином. Сделал глоток, но за столом царила все та же напряженная тишина. Как загнанный волк, он в панике обвел взглядом сидящих вокруг стола, а затем посмотрел в глаза Виктории.

Чистый, обжигающий огонь сверкал в этих голубых глазах. Правда открылась Карине со всей ясностью. Он надеялся, что Виктория окажется Той Самой. Но нет. И он даже не догадывался, что она любит другого. Возможно, почувствовал ее явную отстраненность и решил, что это еще один безопасный вариант.

Постепенно Карина успокоилась и стала с интересом наблюдать за этим представлением.

– Макс обожает детей, – сказала она. – Его мама уже ждет не дождется, когда же он остепенится. Но где вы будете жить?

Из горла у него вырвался какой-то странный звук и тут же смолк.

– О, с этим что-нибудь придумаем, – подхватила Виктория. – Несколько месяцев в году мне нужно быть в Англии, а остальное время можем проводить в Нью-Йорке. И в Италию съездили бы непременно, мне ведь нужно познакомиться с мамой Макса. Это было бы прекрасно, правда, дорогой?

– Да, конечно. Когда-нибудь.

– Когда?

Карина подавила смешок. Наконец-то она своими глазами убедилась, что приступы паники бывают и у мужчин.

– Скоро. – Макс схватил салфетку, вытер рот и встал из-за стола. – Э-э-э, извините меня. Я на минутку, сейчас вернусь. – Он поспешно вышел в коридор и исчез.

Виктория удивленно выпрямилась.

Карина тоже встала из-за стола.

– Извините меня, я сейчас. – И вышла следом за ним.

Макс закрыл за собой дверь в библиотеку. Что же это с ним такое?

Он стиснул кулаки и прижал их к глазам. Виктория – прекрасная женщина. Красавица, умница, мечтает завести семью и воспитывать детей. Он всегда наслаждался ее обществом, когда она приезжала в город. Ему важно было доказать, что Карина не права. Ее слова так и дразнились, приплясывая в голове, словно какой-то сумасшедший злобный шут:

«Ты всегда выбираешь не тех женщин».

Не может быть. Конечно, она и в самом деле видела впечатляющие примеры, но вот же Виктория – живое доказательство того, как она неправа. Так почему же между ними не чувствуется настоящей близости и нет желания перевести отношения на новый уровень?

Перед ним встала картина: его пальцы, погружающиеся во влажный огонь. Острая боль в спине от ее каблуков. Дерзкая сладость ее губ, запах ее возбужденного тела. Когда он задирал на бедрах Карины эту чертову юбку размером с почтовую марку, это была его сладчайшая мечта, воплощенная в реальность. Если бы им не помешали, он повалил бы ее прямо на стол и овладел ею тут же.

Господи, ну ладно, один раз еще можно простить. Кое-как. Но дважды?

Пора застолбить себе местечко в аду.

Единственным предупреждением стал легкий стук в дверь.

У Макса задергался нос – в воздухе послышался свежий запах огурца и дыни. Догадка холодком пробежала по спине. В мирной, интеллектуальной атмосфере библиотеки вдруг заискрилось электричество. Мягкие подошвы ее кед ступали неслышно, но исходящий от нее жар так и полыхал прямо за спиной. Черт бы ее побрал, она ему совсем голову задурила.

И черт бы ее побрал, как он ее хочет!

Макс обернулся и посмотрел на нее.

– Я уже иду, – сказал он. – Мне нужно было выйти на минутку.

Карина подошла ближе. Он отстранился. Легкая улыбка изогнула ее губы.

– Это ты из-за семьи и детей так разволновался?

Он встряхнулся и принял этот удар по-мужски:

– Не знаю.

Макс ожидал саркастического комментария, но Карина только кивнула:

– Понимаю.

– Ну давай. – Он скрестил руки на груди. – Сейчас начнешь разбирать ее по косточкам?

– Почему? – У Карины хватило наглости сделать удивленный вид. – Если она тебе нравится, я счастлива за тебя. Она и правда довольно милая, вот только зря так ограничивает себя в еде.

Такое спокойное отношение к тому, что он встречается с другой после их поцелуя, задело Макса. Почему ему хочется притянуть ее к себе и доказать, что тот поцелуй кое-что значил?

– Ты не найдешь в Виктории никаких недостатков. Животных она любит, я уже проверял.

– Отлично.

– Она занимается благотворительностью, разбирается в бизнесе. У ее семьи твердые устои. Говорю тебе, она безупречна.

– Я безумно рада за тебя. – У Карины даже губы дрогнули. – Можно надеяться, что ты останешься с ней и остепенишься. Уж лучше ты, чем я. Я-то хочу наконец повеселиться. Сначала горячий секс. Детишки потом.

Макс выпрямился, словно по стойке «смирно». Из ее пухлых, капризных губ слова текли, как мед. Горячий мед. Злость застряла в животе ледяным комом.

– Хватит чушь нести!

– А что такое? Неужели тебя это смущает сильнее, чем то, что было несколько дней назад?

Макс вздрогнул. Ему так хотелось сделать это снова, что он произнес совсем не то, что думал:

– Это была ошибка. – Голос прозвучал сипло. – Оба раза.

– Как скажешь.