- Смотрю, ты серьезно подошел к вопросу.

   Щеки принца порозовели, но он стойко выдержал пристальный взгляд мужчины, из-за которого вдруг выглянул Фа Ку и тоже оценил его старания.

   - Хорошо! - Не скрывая своего восторга, воскликнул ханец, и всплеснул широкими рукавами своего халата. - Очень хорошо! Если бы мне всегда так рисовали...

   - Ты только при короле такое не говори, - дружелюбно посоветовал ханьцу Тей. - Он у нас в последнее время в этом плане нервный. И даже гадать не стоит, кого в этом винить, - и молодой мужчина весело стрельнул глазами в сторону принца.

   Тот, по идее, должен был смутиться еще больше. Но только по идее. На самом деле от этих слов Стельфан вдруг улыбнулся. Сам не ожидал, что так произойдет. Но эта улыбка шла изнутри. Из каких-то потаенных глубин души. Поэтому даже Тейвертино, который за словам в карман никогда не лез, не нашел, как такую реакцию мальчишки можно было бы прокомментировать.

   - Жаль только, - когда пауза затянулась, заметил Фа Ку, - что вы ограничились только нефритовым стержнем.

   - А что еще можно было... - слова сорвались с губ до того, как принц осознал их постыдный смысл и оборвал себя.

   - Яички, - веско произнес ханец, воздев к потолку палец. - К сожалению, это и моя недоработка тоже. Я упустил из виду вашу неопытность, ваше высочество.

   - Да, ладно, - оживился Игаро, - я вот тоже эту физиологическую точность не люблю. За них неудобно держаться. Куда приятнее, когда игрушка заканчивается специальным шаром, из лишь частично отполированного камня.

   - Но некоторым нравится достоверность, - возразил мастер, - и я не могу знать, на что рассчитывает его величество...

   Его перебили Стельфан, успевший собраться с мыслями и преодолеть внутреннюю робость, которая внешне была не очень заметна. Но она была.

   - Но это мой подарок. И мне решать. Поэтому я поддержу мнение господина Игаро.

   - И правильно сделаешь!

   - Как вам будет угодно. - С поклоном отозвался старец, - Тогда осталось выбрать камень. Возможно, вы уже что-то наметили? - И ханец обвел рукой ту часть свое мастерской, в которой на специальных подставках были представлены образцы камней.

   - У вас нет того, что я хочу, - после непродолжительной паузы сказал принц.

   И ханец, и Тейвертино с одинаковым удивлением посмотрели на мальчишку. А тот снова улыбнулся. Весело и легко, чем еще больше поразил старших.

   - Я хочу горный хрусталь. У нас его еще называют слезой истинной любви. И романтично, и...

   - Говоряще, - фыркнул себе под нос Игаро.

   Стельфан слегка наклонил голову, соглашаясь. И обратился с Фа Ку:

   - Вы сможете достать такой камень?

   - Не понадобиться. У меня уже есть подходящий, - отозвался тот с улыбкой, - просто прозрачные нефритовые стержни никто никогда не заказывал. Вы оригинал, милорд.

   После этого Стельфан и Тельвертино покинули Фа Ку. Они направлялись на встречу с охранителем принца и шли по длинной открытой балюстраде, опоясывающей неровным кольцом один из внутренних двориков хаотично выстроенного замка. Тейвертино шел немного впереди, поэтому принцу пришлось схватить мужчину за рукав, чтобы заставить остановится на середине шага.

   - Что такое? - растерялся тот, обернувшись.

   - Что-то не так... - голос Стельфана резко сел. Взгляд стал блуждающим и тусклым, словно мальчик смотрел сейчас куда-то внутрь себя. - Миндальное масло.

   - О чем ты?

   - Просто... осторожно! - Последнее мальчишка выкрикнул, вскинув на Тейветино прояснившийся взгляд, но тот уже и сам почувствовал неладное. Резко развернулся, заслонив собой принца и... вынул из воздуха арбалетный болт. Нереально? А кто сказал, что только у высокородных бывает наследие?

   Именно в этот момент в нескольких шагах впереди появился молодой, широкоплечий парень, который при всей крепости фигуры вряд ли был намного старше Стельфана. Он увидел, как его непосредственный начальник спас принца и метнулся в сторону, чтобы посмотреть, что творится на другой стороне балюстрады, опоясывающей крохотный клочок земли, отданный под фруктовый сад. Там он заметил убийцу. И выпрыгнул с высоты третьего этажа, но не вниз, а ввысь. Потому что прямо в полете за спиной юноши раскрылись полупрозрачные крылья. Глаза принца от этого зрелища широко распахнулись. Тей это заметил и прокомментировал, наблюдая за тем, как его подчиненный, перелетевший сад и оказавшийся на противоположной стороне, скручивает в бараний рог мужчину в черном, покусившегося на жизнь принца.

   - Вилер из рода Бризвоф. Это их наследие. Правда, летать они могут весьма ограниченное время. Да и чаще не летают по-настоящему, а скорее парят. Все-таки это тебе не благородные.

   Стельфан кивнул, но вид при этом имел потрясенный. Тейвертино пришлось взять принца за руку.

   - Мы возвращаемся к Димору, - решил он за них обоих. Принц даже не кивнул. Он только что окончательно осознал, что только что произошло. Или не произошло, что, конечно, лучше, но...

   - Он разозлиться, - прошептал мальчишка, плетясь вслед за мужчиной, решительно вышагивающим по плитам пола.

   - О, да! - Со злым весельем отозвался Тей, сжимая в одной руке ладонь принца, а во второй - ту самую стрелу, что чуть не убила его. - И это еще не самое страшное.

   - Что может быть страшней?

   - Наследье Тентервилей.

   - Он призовет его?

   - Чтобы отомстить за тебя? Не исключено.

   Глава девятая

   Разговор по душам или разминка для пяток

   Король увлеченно изучал историю жизни принца Стельфана, Регис допивал свой муш-ай, из-под ресниц наблюдая за названным братом, и все на первый взгляд было тихо и мирно, ничто не предвещало беды. Пока в покои не ворвался Тей, приведший за собой растерянного и испуганного Стельфана. Но мальчишка и тут умудрился далеко не сразу показать окружающим, в каком он состоянии на самом деле.

   - С чего это вдруг, - насмешливо вопросил король у Тея, - у тебя такой вид, будто за вами гонятся полчища чертей, не меньше?

   При этом он бросил беглый взгляд на соединенные руки Игаро и Стельфана. Тей это заметил, но ладонь мальчишки не выпустил. Молча подошел к небольшому круглому столику, за которым расположились король и его советник, и положил перед Димором арбалетную стрелу, которую до этого держал вдоль руки так, что она не бросалась в глаза.

   Взгляд короля потемнел.

   - И? - В голосе прозвучала угроза.

   - Балюстрада над фруктовым садом.

   - Поймали?

   - Да. Наемный убийца уже в казематах.

   - Почему ты так уверен, что это наемник?

   - Потому что самому браться за арбалет в столь щепетильном деле - дураков нет.

   - Согласен.

   И только после этого взгляд короля обратился к принцу, который все еще прятался за спиной главы разведведомства. У мальчишки часто-часто вздрагивали ресницы. Димор сразу понял, в чем тут дело - принц из последних сил сдерживает слезы. Поэтому безапелляционно выпроводил Региса и Тея. Было очевидно, что в их присутствии упрямый мальчишка никогда не покажет своих истинных чувств. Даже если для этого продеться умереть.

   - Через час я хочу знать имя заказчика, - бросил король, не отрывая взгляда от принца. Тей вскинул правый кулак к сердцу - отдал честь. Димор же повернулся к поднявшемуся из-за стола советнику. - Регис, проконтролируй.

   Они ушли. И не успела за их спинами закрыться дверь, как принц шагнул к поднявшемуся ему навстречу королю. Низко склонил голову, упершись лбом в грудь мужчины, и в беспомощном жесте отчаяния вцепился в ткань сорочки - король после снятия мерок, так и не облачился в полный костюм и пренебрег как жилетом, так и жакетом к нему. Димор замер на мгновение, решая, есть ли смысл продолжать игру сейчас, когда мальчишка так открыт и беспомощен. Понял, что она не стоит свеч. И обнял. Сам, крепко и сильно. Так, что мальчишка в первый момент задохнулся, а потом Димор почувствовал, как отчаянно стучит в мальчишеской груди сердце, и как этот волнующий, живой звук отдается в его собственной груди. Все вопросы отпали. Он не сдался, просто понял, что сейчас им обоим как никогда нужно перемирие. И держал принца в объятьях до тех пор, пока тот не стал дышать ровнее и не попытался хотя бы немного отодвинуться. Кажется, мальчик пришел в себя. Самое время отпустить. Но так не хочется, даже странно. С чего бы это? Откуда такая пылкость чувств?