Я проверил индикатор состава смеси, на этой модели дисплей с управляющей панелью имелся и с внутренней стороны крышки саркофага медкапсулы. Все в норме, картриджи заполнены почти до половины, энергии для автономной работы хватает на десять суток, это так, для порядка проверил. Толком-то все равно ничего не понимаю в этой медаппаратуре. Закрыл глаза и по изменению фона в закрытых веках понял, что крышка капсулы встала на свое место. Все, теперь спать…
В систему я вошел на заметно большей, чем обычно требуется, скорости.
Гиперпереход скрыть в принципе невозможно, и искин воспользовался моментом засветки, по полной на максимальное расстояние охвата сенсоров отсканировав всю систему. Я посмотрел на всплывшую перед глазами голопроекцию, и на сердце у меня сразу заметно полегчало. Все было на своих местах, в смысле не прилетел какой другой товарищ и все обломки кочевника, разбросанные по орбитам, не собрал. А шанс на это, был. Те же кочевники, войди они в эту систему на своем очередном материнском корабле, думаю, без особых для себя проблем подобрали бы всё. Нет, понятно, что свою долю чистой энергии, выраженную в залпах ПКО с планеты, они по-любому бы отгребли, но добыча всяко того стоит… А проверять нам некогда было, да и никак, если честно, точнее не на чем, «Макав» разобранный в ангаре стоит.
«Скиф», так я в итоге долгих метаний корабль обозвал, завершил переход, отработал маневровыми, выравнивая траекторию, и лег в дрейф. От него отделился малый бот с урезанным ремонтным комплексом и устремился по координатам иллийского корабля. Пусть дроиды все, что возможно, за ту неделю, а то и полторы, что я здесь проведу, на нем поработают. Может, хоть камеру в трюме вскроют, а то интересно же, что там.
Почему «Скиф»? Ну даже не знаю, наверное, в честь первого отечественного полностью боевого космического корабля, который в восемьдесят девятом вывели на орбиту. Я помню об этом передачу смотрел, искренне надеюсь, правдивую, а не очередную утку телевизионщиков.
Вот теперь настает самая ответственная, но и самая долгая часть операции. Я отдал команду искину запускать модуль «Пелена-2А» — жутко старая штуковина, но на удивление действенная, на его основе построены все диверсионные модули серии «Асассин», как дальнейшая эволюция. Кстати, откуда у них такое название взялось, — хоть убей, не понимаю. Вот у нас исторически сложилось, что асассинами называли конкретно гашишинов — ближневосточных фанатиков-убийц. Которых вначале гашишем накуривали до потери сознания, а потом в сад относили к пышнотелым девицам и когда те просыпались, то предавались с ними разврату, далее их, кандидатов в гашашины, снова опаивали и уносили обратно. А вот когда те просыпались окончательно, объявляли им, что те побывали в раю-де, и если они хотят там снова побывать, то… милости просим в наш славный орден. Не факт, что было именно так, но эту версию я в свое время где-то читал и именно из-за своей экстравагантности она мне и понравилась. А вот откуда здесь такие названия, хрен его знает.
Сенсоры перешли в пассивный режим, маршевые двигатели выплюнули последние шлейфы плазмы, выходя на нужную скорость и направление, и затихли. В том-то и прикол, что маскировочные модули хорошо работают только на тех объектах, где ничего активного не функционирует почти. Только так, необходимый минимум.
Модуль «Пелена» работал стабильно, что и не удивительно, его до этого проверили раз сто. Все, теперь для всех в округе моего корабля, пока я движки не запущу, — нет. В том числе и для искина планетарной базы, ее искин, конечно, знает, что я где-то рядом, в системе по крайней мере, но не видит. Теперь, через три дня дрейфа, судя по расчетам искина, а им я склонен доверять, «Скиф» выйдет на орбиту нужной мне планеты, сделает виток и, по идее, затормозит прямо посреди поля обломков. С небольшой корректировкой и торможением маневровые антигравы пусть и на минимальном режиме, но справятся. Такие финты модуль «Пелена» выделывать вполне позволяет, если очень осторожно и если в системе не установлена полноценная диспетчерская призма. Здесь, слава богу, ею и не пахнет.
Проверил еще раз все системы, наказал искину сообщать обо всем, что вызывает хоть какое подозрение или непонятку, пошел в медотсек. А как иначе? Сейчас, пока все оставшиеся базы не доучу, все появившееся свободное время мне светит проводить только здесь. В полете все буду учить без медикаментозного разгона, так хоть ограничений по времени пребывания в капсуле нет. Поставил таймер на трое суток и обучайся спокойно, заодно и выспишься на неделю вперед, что тоже неплохо, учитывая, что мне минимум пяток дней напряженной работы предстоит.
«Скиф» вплотную подлетал к одному из наиболее крупных обломков, искин филигранно оттормаживал антигравами, выравнивая угловые скорости и гася лишнюю инерцию. Тут нужно быть крайне осторожным, чтобы ни один резкий энергетический выброс меня не выдал. Иначе всю эту операцию с подлетом, дрейфом, маскировкой можно считать напрасной. Все придется начинать сначала, причем с изрядно подпаленной шкурой. Сейчас искин ПКО меня не видит, но вот карта поля обломков у него наверняка сформирована, где каждый кусочек учтен и пронумерован, более того, все его траектории движения давно просчитаны и учтены на будущее. И любое мало-мальски сильное изменение в этом порядке привлечет совершенно мне не нужное внимание, которое при любом раскладе выразится залпом ПКО, хотя бы и чисто профилактическим. А мне оно надо? Я сейчас к нему просто не готов. По плану, который нам с Тоготом показался наиболее жизнеспособным, «Скиф» должен был получить всего единичный полный залп за один раз, во время старта на форсаже в сторону границы зоны действия ПКО. Во время обратного пути уже загруженный до предела всяким полезным добром. При этом должны быть задействованы по полной программе все щиты, удаление на максимально возможном ускорении, да и сам плазменный шлейф выхлопа служит достаточной защитой от атаки энергетическим оружием.
Поэтому я сейчас и пытаюсь состыковаться таким образом, чтобы орбита этого пятисотметрового куска нисколечко не изменилась, и доверил эту операцию проводить искину, что для меня не очень характерно. Но там, где нужна точность и расчет, а не быстрое принятие решений и непредсказуемая реакция, — искины вне конкуренции. К слову сказать, мой старый искин, который на «Макаве» стоял, с таким маневром не справился бы самостоятельно, пришлось бы корячиться вместе.
Искин рапортовал что стыковка завершена. Ну что же, первый этап прошел по плану. Я отдал команду на выгрузку дроидов ремонтных комплексов и абордажников для их, если потребуется, защиты. Пошел второй.
Все, теперь мне уже не отдохнуть будет, благо за подлетное время отоспался. Сейчас ремонтные дроиды начнут этот обломок потрошить, снимать все мало-мальски ценное и, что помельче, грузить в мой смехотворно маленький трюм. А что не влезет, крепить прямо на обшивку с носовой стороны и по корму, там есть в навесной броне специальные выступы на манер елочной шишки, которые этот ценный груз прикроют от энергетического разряда прощального салюта с планеты. Попадание-то будет по-любому, поэтому пусть уж потерь от него будет поменьше.
Через семь часов пришел отчет о полном обследовании, в котором говорилось, что только в этом обломке наличествуют более пяти десятков двигательных секций, пригодных для восстановления находящихся в разных степенях повреждения десять крупных реакторов неизвестной конструкции, шестнадцать плазменных орудий среднего калибра в орудийных башнях, ну и куча всякой мелочи, включая медицинские капсулы, целую проводку, системы жизнеобеспечения, гравикомпенсаторы, личные вещи и трупы, причем все в огромных количествах. Еще бы, этот кусок был самым большим из всех и наименее пострадавшим, почему я к нему и пристыковался. Ни дроидов, на что я втайне надеялся, ни кого-либо из живых найти не удалось. Анализ искина показывал, что на демонтаж, транспортировку и закрепление на «Скифе» до момента его полной загрузки понадобился не менее пяти стандартных дней. Моей же задачей на этот период становилась оценка первоочередности и способа крепления того или иного трофея. Ну и общее руководство операцией, на всех ее этапах.
