Отсюда вытекает вопрос: лжёт ли Тулур? Но я видел его разговор с магистром, тот ничего не скрыл. И от него пытались избавиться. Стоп, не избавиться, а ослабить. Однозначно, кашу заварил кто-то из светлых: своего они хоть как-то щадили, а меня открыто травили. Но избавятся от обоих. Если только Тулуру не диктуют сейчас инструкции на мой счёт.

Нет, бред, зачем тогда светлому меня спасать? Да и искренен он, действительно неплохо ко мне относится.

Так что этот вариант отметаем.

Вывод второй: Белый магистр внимательно отслеживает наши передвижения. Полагаю, с помощью медальона связи. В него что-то вмонтировано.

Однако какой же силой обладает магистр, если для него ничто межмирные расстояния!

Ну, а третий вывод я уже озвучил: человек, чей голос я никак не могу вспомнить, владелец кабалов, — светлый. Либо одинаково хорошо владеет обеими магиями.

Закончив разговаривать, Тулур подошёл ко мне, извинился за грубость, сообщил, что мы должны найти самую высокую точку на местности, и попросил поторопиться. Понимаю, теперь я всех задерживаю.

Пропустив подавальщицу с бароном вперёд, светлый задержался, пошёл бок о бок со мной и шепнул:

— Я узнал его. Это Арвил.

Мне это имя решительно ничего не говорило, а вот Тулура изумило. А потом оказалось, что я его тоже знаю: видел в тот чудный эдинский вечер. Один из тех светлых, что с удовольствием измывался надо мной. Из ближайшего окружения Белого магистра.

С чего такое прояснение памяти? Да просто он пожелал преградить нам путь, соткавшись из воздуха буквально в паре десятков шагов выше по гряде. Я только завистливо цокнул языком: полное видоизменение формы, подстраивание под структуру пространства, локальный портал высшего уровня.

Пока я восхищался умениями противника, Тулур назвал его по имени. Вот и познакомились.

Этот светлый готовился похоронить нас в здешних негостеприимных местах. Для начала меня, потому как именно на меня указывал его перст. Тулуру было велено разобраться с «тёмной мразью». За мразь он получил, ну, и я тоже. Ладно, несильно — почти вся сила удара пришлась на каменную гряду. Та расплавилась.

Видя, что светлый не говорит желанием подчиняться вышестоящему магу, Арвил поменял тактику: начал подманивать подавальщицу, убеждая, что с ним ей будет лучше, нежели с двумя психами. Улыбался так искренне, так смачно расписывал мою сущность и предательство Тулура (что-то я не заметил, чтобы он изменил цвету магии и своему богу), что овечка поверила, шагнула к нему.

Не дожидаясь, пока он начнёт шантажировать нас жизнью заложницы, мы поспешили утащить барона подальше. А девочка… Что ж, может, останется жива.

Разозлённый светлый заверил, что никто из нас отсюда не выберется, и занялся осуществлением обещания. Первой жертвой, что характерно, выбрал барона. Если бы не щит, вовремя брошенный Тулуром, артефакт можно было бы беспрепятственно извлечь голыми руками.

— Лэрзен, я его отвлеку, а вы… Артефакт необходимо активировать: магистр сообщил, что его побочным эффектом является резкое увеличение магической энергии.

Помолчав, заодно отбив очередную атаку, серьёзно изменившую ландшафт, светлый добавил:

— Надеюсь, вы успеете. От вас сейчас зависят наши жизни.

Да уж, без порции свежей магической энергии нас расплавит. Этот Арвил — не простой маг, по силе с лихвой превосходит нас обоих. Наверняка второе или третье лицо в светлой иерархии. Если выберемся, расспрошу Тулура.

Отбросив размышления на тему: «Зачем ему это нужно?» — всему время и место, — ухватил за шиворот барона. Краем глаза уловил яркую вспышку и инстинктивно упал на землю, увлекая за собой Новена.

Воздух над головой раскалился настолько, что на миг нечем стало дышать.

Носом пошла кровь. Хорошо, что не из ушей.

Не стал тратить силы на ответный удар: на некромантию итак много уйдёт. Ограничился простенькой иллюзией и стеной невидимости (мало ли Арвил помощников притащил, не желаю получить удар в спину) и потащил барона прочь.

Оглянулся назад и мысленно попрощался с Тулуром. Прикончат его, сейчас к обрыву загонят и прицельным ударом… Пара минут у меня.

Выбранный камень казался удобным, защищённым со стороны боя выступом скалы.

— Что вы намерены делать? — барон воззрел на меня с нескрываемым ужасом.

Он оказался не слабаком: ловко ударил локтем в живот, а ногой — в пах, подхватил с земли булыжник и воинственно замахнулся. Хорошо, что до ножа или кинжала не добрался. А нет, добрался.

Успокаивать и разводить объяснительные беседы не стал: нет времени. Пришлось сбить с ног направленным ударом. А силён, засранец! Или это я так ослабел?

Пару минут мы валялись на камнях, борясь за нож, пока я, плюнув, не прибегнул к магии.

С резервом плохо, восстанавливается жутко медленно. Побочный эффект взорвавшегося поля? В любом случае, силу нужно использовать рационально.

Не сковывая Новена никаким заклинанием, оглушил и перетащил на камень. Немного отдышался, утирая пот. Мельком глянул на раны, полученные в ходе борьбы. Неглубокие, кровь останавливать не стану. Признаться, без магии я бы барона не одолел, итак от его ударов тело болит. Особенно многострадальная шея: Новен пытался меня задушить.

Выровнял дыхание, постоял, дожидаясь, пока не перестанет пошатывать.

Будем надеяться, что можно будет оживить барона подручными средствами. Никогда не делал этого в полевых условиях. Гарантии никакой.

Достал ритуальный кинжал, обратился с короткой молитвой к Тьхери, и собственной кровью начал рисовать необходимые руны. И, разумеется, знак богини.

Круг, быть может, хоть как-то удержит душу.

Впишем сердце Новена в два треугольника, а их — в пентаграмму. Центр — ровно над левым предсердием.

Самое сложное — удержать душу. Хорошо бы на лезвии кинжала, но мне ведь ещё и артефакт доставать… И книг по некромантии под рукой нет. А ведь с неклассической процедурой могу напортачить. Мне и обычная-то нелегко даётся: к счастью или к несчастью, практики и возможностей маловато.

Остатки рубашки пошли на создание чего-то, что могло гореть. И желательно подольше. Воск в карманах расплавился, пришлось отдирать вместе с подкладкой. Повезло, однако, что сунул по рассеянности шарик самого нужного в моём ремесле материала. Всё остальное: и травы, и минералы, и свечи, и пузырьки с зельями — остались в сумке. То есть в нашем мире.

Всё это сделал очень быстро, подгоняемый приближающейся волной магией.

Артефакт в брюшной полости.

Положил руку, нащупал пульсацию силы и уверенным движением вскрыл барону живот. Не обращая внимания на кровь, начал копаться внутри, стараясь не повредить внутренности. Надеюсь, он не в желудке.

Нет, не в желудке — прилеплен к позвоночнику. Крохотная цветная капелька, которую легко не заметить. Ювелирная работа.

Осторожно отцепил её, растёр в ладонях, окутывая коконом энергии. Как я и думал — начала увеличиваться, пульсировать, из матовой превратилась в прозрачную. И засветилась. Так, теперь мне нужна какая-то форма. Но артефакт оказался сильным — поднялся с моих ладоней и поплыл к амулету. Раз — и они слились воедино, заставив меня испытать всю гамму ощущений.

Сильная вещь. Интересно, каково её истинное предназначение?

Обратившись к магическому резерву, восторженно присвистнул: он не только был полон, но и намного превосходил мой привычный. И это я ещё не активировал артефакт, просто разбудил его.

Теперь обряд воскрешения Новена не казался таким немыслимым. Если у тебя столько энергии, можно без труда вытащить и вернуть обратно едва покинувшую тело душу. Но первым делом я занялся не этим, а послал в сторону Арвила парочку самонаводящихся заклинаний.

Хадершет, а мне нравится! Будто ничего и не делал — энергии ни на йоту не уменьшилось. Закралась мысль: не оставить ли артефакт себе, в качестве компенсации за моральные издержки и вред здоровью.

Ниточка, соединявшая душу с телом, была крепкой.

Как всегда, грань меня не ждала и не принимала. Но мне было плевать. Любые неприятные ощущения можно пережить, была бы привычка. Особенно после сегодняшнего происшествия.